«Рай богатых создан из ада бедных»
Благодарю автора ЖЖ https://aizen-tt.livejournal.com за собранную информацию о событиях октября 1993 года!
ОГЛАВЛЕНИЕ стр.3
Дружественный огонь
Уже после того как все закончилось, следствие проведенное показало, что никто из Белого Дома не ранил и не убивал наступавших силовиков, что никто из сторонников Верховного Совета не убил ни одного военнослужащего МВД, мин.безопасности и армии. Однако как показали итоги боев — ельцинисты гибли, причем в немалом количестве, учитывая, что их противник даже не сопротивлялся.
Уже после того как все закончилось, следствие проведенное показало, что никто из Белого Дома не ранил и не убивал наступавших силовиков, что никто из сторонников Верховного Совета не убил ни одного военнослужащего МВД, мин.безопасности и армии. Однако как показали итоги боев — ельцинисты гибли, причем в немалом количестве, учитывая, что их противник даже не сопротивлялся.
Вот список 23 сотрудников МВД, армии и мин. безопасности погибших при выполнении задач 4-5 октября 1993 года:
1. Алексеев Владимир Семенович
2. Балдин Николай Иванович (убит 5-го)
3. Грицюк Сергей Анатольевич
4. Дроздов Михаил Михайлович
5. Коровушкин Роман Сергеевич
6. Короченский Анатолий Анатольевич
7. Коршунов Сергей Иванович
8. Красников Константин Кириллович
9. Лобов Юрий Владимирович
10. Маврин Александр Иванович
11. Мильчаков Александр Николаевич
12. Михайлов Александр Валерьевич
13. Панков Александр Егорович
14. Панов Владислав Викторович
15. Петров Олег Михайлович
16. Романов Алексей Александрович
17. Рубан Александр Владимирович
18. Савченко Александр Романович
19. Сергеев Геннадий Николаевич
20. Смирнов Сергей Олегович
21. Фарелюк Антон Михайлович
22. Хихин Сергей Анатольевич
23. Шишаев Иван Дмитриевич
Командующий внутренними войсками МВД генерал А. С. Куликов рассказывает, что его части несли потери, в 7.15, как он пишет было вот что:
«В 7.30 сводная рота другой части внутренних войск, разворачиваясь на Краснопресненской набережной, подверглась обстрелу из гранатометов и крупнокалиберных пулеметов, в результате чего два наших бронетранспортера были подбиты, двое наших военнослужащих были убиты, а шестеро — ранены».
А итог уже к взятию дома Советов — 6-ть убитых сотрудников ВВ МВД и около сотни ранены
Учитывая, что сторонники Белого Дома не убили ни одного силовика, встает вопрос, а кто же убил эти 23 силовиков, включая 6-ть служащих ВВ МВД?
Едва ли не первым при штурме Белого дома в 7:00 часов утра погиб капитан милиции Александр Рубан, тот самый что снимал видео хорошего качестве с балкона в гостинице «Украина». Коллеги предупреждали его, чтобы он отошел от окна, но он философски отвечал
«Чему быть – того не миновать….»
Запись зафиксировала его последние слова и то что он видел перед попаданием пули прямо в сердце. Он говорил:
» Так было задумано»
И он говорил:
» Теперь мэрию нужно брать»
Это было последнее что капитан милиции А. Рубан, перед смертельным выстрелом
Капитан Александр Рубан, убит неустановленным снайпером
А. Рубан стал первой жертвой среди силовиков в операции по штурму Белого Дома
Именно в этот момент он был застрелен неизвестным снайпером. На капитане был бронежилет, но он не спас. Оказался на практике он слишком тонким — не для сразившей его пули. Когда в 6:30 утра, 4 октября 1993 года начался штурм Дома Советов, более известного как Белый Дом на улицах где находились сторонники Ельцина вновь появились стрелки. Однако не только безликие снайперы убивали силовиков.
На деле силовики убивали силовиков, как это не покажется странным, но это так и было.. В материалах дела с слов свидетелей рассказывается, как одни БТРы обстреливали другие. А поскольку у Белого Дома за все время кризиса не было ни одного БТРа, стреляли конечно сами силовики:
«Со стороны гостиницы «Мир», поливая вокруг свинцом из пулеметов, выскочили танк и два БМП, И каково было мое удивление, когда я увидел, как они прямой наводкой простреливают стоящие впереди бронемашины.
В первые минуты в голове промелькнула мысль о некой подошедшей помощи защитникам Верховного Совета. Но потом пришла догадка, что каратели, одурманенные водкой, просто вовремя не признали своих или провоцировали их.»
Также в материалах дела сказано, что БТРы одной армейской части обстреляли другую:
«Сержант Р., член экипажа БТРа:
Мы доложили комдиву о том, что неизвестные БТРы, ведя интенсивный огонь, двигаются по направлению к Белому дому. Генерал-майор Е., не зная, чья это техника, приказал огонь не открывать и укрыться за баррикадами на Краснопресненской набережной”.
Далее говорится так:
“Генерал-майор Е., комдив Таманской дивизии, находился на противоположном берегу Москвы-реки. Видел, как по набережной в направлении расположения его войск движутся и ведут огонь 4 БТРа.
Он предположил, что это помощь сторонников оппозиции. Исходя из этого предположения, приказал выдвинуть навстречу группе два БТРа и открыть огонь из всех видов оружия”.
Тогда БТРы Таманской дивизии обстреляли БТРы ОМСДОНа, дзержинской дивизии, лояльной Ельцину.
Комдив Таманской дивизии В. Евнеевич по официальной версии приказал открыть огонь по «враждебным» БТРам из «дзержинской» дивизии
Утверждения о том , что комдив Евнеевич приказал открывать огонь по «дзержинцам» позже была поставлена под сомнение
В одном из БТРов «дзержинцев» находился подполковник, заместитель командира полка дивизии им. Дзержинского Александр Романович Савченко. Он принял навязанный «таманцами» им бой Пока «татамнцы» расстреливали бронетехнику «дзержинцев» а те отвечали им тем же, там появились БТРы 119-го парашютно-десантного полка. Вот показания капитана С., замкомандира группы БТРов 119-го парашютно-десантного полка. Он свидетельствует:
“Замкомандира дивизии внутренних войск генерал-лейтенант Ш. поставил цель — пробить оборону защитников Белого дома на Краснопресненской набережной.
Комдив Таманской дивизии генерал-майор Е., заметив, что к его части приближаются БТРы, приказал открыть огонь из всех видов оружия. В результате погиб командир группы, двое военнослужащих внутренних войск и офицер милиции.»
Именно так был убит — Сергей Олегович Смирнов, капитан, командир 5 роты 119 парашютно-десантного полка (пдп), он получил огнестрельные пулевые ранения живота и грудной клетки (сзади) из крупнокалиберного пулемета БТР.
Из пулемета БТР Таманской БТР был расстрелян капитан 119-й пдп О. Смирнов
Это произошло потому что «таманцы» считали, что бьются с БТРами противника, но у Белого Дома вообще не было ни одного БТРа, тут ельцинисты убивали ельцинистов
Там же был убит из пулемета БТР упомянутый офицер милиции Владимир Семенович Алексеев (фото нет), старшина 1-го полка ППСМ.
Итак, «таманцы» сначала лупили по «дзержинцам», а потом и по БТРам 119-й пдп. «Дзержинцы» в ответ лупили и по тем и по тем. Во время перестрелки попадали под раздачу, гибли невинные люди, так погиб гражданин Литвы Бронюс Юргеленис.
БТР N444 , которым командовал как раз подполковник Савченко, двигался с левой стороны на узком участке его настиг выстрел из гранатомета по одной версии «таманцев», по другой 119-го пдп. Установить кто подбил сложно, ибо «дзержинцы» вели бой и с теми и с теми. Следствие установило что выстрел произвели бойцы 119-го пдп.
Машина загорелась, Савченко был ранен и приказал бойцам, находившимся вместе с ним, покинуть горящий бронетранспортёр через боковой люк, но сам сделать этого не успел. Он погиб.
Зам. командира ОМСДОНа подполковник А. Савченко погиб в БТРе, подбитом гранатометом 119-го пдп
Личный состав выйдя наружу тут же попал под обстрел Именно так был убит рядовой Юрий Владимирович Лобов
При попытке покинуть подбитый БТР, огнем 119-го пдп был убит рядовой ОМСДОНа Ю. Лобов
В результате перестрелки получили ранения члены экипажа БТР N448, N432, 412. Проиграв бой экипажи всех трех машин предпочли ретироваться, отправившись на ул. Николаева, где они доложили заместителю командира ОМСДОНа О. Калюжному о случившемся. Тот доложил об этом заместителю командующего внутренними войсками генерал-лейтенанту А.А. Шкирко. В разговоре Шкирко приказал Калюжному вернуть БТРы в бой и разбить противника.
Зам. министра ВД А. Шкирко получив сообщение о проигранном «дзержинцами» бое с «защитниками Белого Дома» приказал вернуть БТРы обратно в бой
В итоге Калюжный приказал майору С.А. Грицуку (БТР № 450) возглавить группу из 2-х бэтээров, взаимодействуя с подразделением ОМОН выдвинуться на Краснопресненскую набережную, заняв обозначенные позиции. Выехав группа по ул. Николаева стала выезжать на Краснопресненскую набережную. Однако занять позиции им снова не дали.
Там находились БТРы и военнослужащие 119-го пдп, которые увидев БТРЫ якобы «защитников Белого Дома» снова открыли шквальный огонь по ним. Выстрелом из гранатомета был подбит БТР № 450, в котором и находился майор С. Грицук. Ему были причинены множественные огнестрельные осколочно-пулевые травмы тела, множественные ранения мягких тканей и внутренних органов. Он скончался
Майор ОМСДОНа С. Грицук погиб от последствий выстрела гранатомета 119-го пдп
Вместе с Грицуком был убит старший лейтенант милиции А.А. Маврин, он получил оскольчатые ранения передней поверхности обеих голеней, правого бедра. Он умер от кровопотери.
Ст. лейтенант милиции А.Маврин был убит выстрелом гранатомета 119-го пдп, вместе с С. Грицуком, с которым находился в БТР № 450
Там же был убит рядовой ОМСДОНа Олег Петров, ему также были нанесены тяжкие оскольчатые ранения, от которых он умер.
Рядовой ОМСДОНа Олег Петров погиб от ранений после обстрела БТР № 450 гранатометом 119-го пдп
Командир взвода «дзержинцев» А. Михайлов, сопровождавший БТРы получил огнестрельные пулевые ранения груди и живота, был ранен, госпитализирован, но умер 18 октября. Из двух БТРов ОМСДОНа бой теперь вел лишь один и он стрелял в ответ по БТРам 119-го ПДП.
В свидетельствах военнослужащих Таманской дивизии говорится что во время «дружественного огня, по ним вели огонь и другие лица. Вот что сказано в материалах дела:
«В это время шел обстрел близлежащего района из стрелкового оружия. Экипажи бэтээров и БМП отвечали огнем из имевшегося у них оружия.
Военнослужащие парашютно-десантного полка доложили своему командованию, что на стадионе находятся бэтээры неизвестной принадлежности, ведущие огонь.
Приняв их за боевые машины Верховного Совета, военнослужащие 119-го ПДП вступили с ними в перестрелку. Командир 2-го батальона 119-го ПДП майор Г.А. Прусаков, прибыв в район стадиона, попытался гранатометом уничтожить один из бэтээров, однако его действия вызвали усиление огня со стороны военнослужащих внутренних войск.
Как пояснили майор Прусаков и капитан О.Г. Гущанский, при постановке задачи им не сообщили, что они должны взаимодействовать с подразделениями внутренних войск. На радиосвязь с ними экипажи бэтээров и БМП внутренних войск не выходили.
Офицеры внутренних войск также пояснили: они не знали о том, что ведут бой с подразделениями парашютно-десантного полка, тем более что из бэтээров им были видны лишь перебежки каких-то вооруженных людей, ведущих по ним интенсивную стрельбу.
В результате перестрелки множественные огнестрельные ранения были причинены ефрейтору войсковой части 59236 Владиславу Викторовичу Панову, который умер на месте.
Касательное пулевое ранение губы получил сержант этой же части Юрий Алексеевич Ясновский.
Множественные слепые оскольчатые ранения мягких тканей правой ягодичной области, левого бедра, а также повреждение боковых связок левого коленного сустава причинены лейтенанту Г.А. Дворскому.»
Так состав 119-го пдп понес потери — погиб рядовой 119 парашютно-десантного полка ВДВ Владислав Панов. Панов был не просто убит — а был казнен. О смерти Панова, следователь прокуратуры Л. Прошкин пишет так об этом:
«Еще более драматична смерть рядового Владислава Панова. Меняя позицию для снайперской стрельбы, он вбежал во двор, где укрывалось одно из подразделений МВД. Его тут же задержали.
Панов пытался объяснить, что он «свой» из 119-го полка, штурмующего на другом участке «Белый дом».
Эмвэдэшники по радио запросили о том, на чьей стороне воюет 119-й полк и что делать с задержанным оттуда снайпером. Раздраженный голос ответил по радиостанции:
— Хрен его знает, на чьей стороне этот 119-й.
— А что делать со снайпером?
— Уничтожить!
И Панова тут же расстреляли. Данные радиоперехвата помогли следствию установить обстоятельства его гибели«.
Рядовой 119-го пдп, снайпер В. Панов был задержан отрядом ОМСДОНа, он пытался убедить «дзержинцев» что он свой, за Ельцина, но те ему не поверили и расстреляли его
Не повезло и старшему сержанту милиции Анатолию Короченскому, он находился граждан в парке имени Павла Морозова, рядом с Белым Домом. Туда прибыл наряд ОМОНА, началась стрельба. Перебегая переулок Короченский получил смертельное пулевое ранение, от которого скончался на месте. Экспертиза показала, что пуля убившая Корчинского была трассирующей.
Старший сержант милиции А. Короченский застрелен трассирующей пулей, возле парка Павла Морозова
Но как потом установили в арсенале Дома Советов трассирующих пуль не было. Такой вид снарядов был лишь у силовиков, тех что еще несколько часов назад расстреливали людей возле телецентра «Останкино»
Трассирующие пули силовиков у телецентра «Останкино», у сторонников Верховного Совета ничего подобного не было
Из этого можно сделать вывод, что старший сержант милиции А. Короченский также стал жертвой дружественного огня
Еще сакральные жертвы
Гибель военнослужащих в операции по штурму Белого Дома ставит вопрос, как же такое могло получится? Это была некомпетентность, бездарность руководства или что-то еще? Почему операция была организована так, что силовики стали стрелять друг в друга?
Согласно заключению военно-уставной экспертизы, причинами перестрелок являлись:
«1. Отсутствие нормативно-правовых документов, регламентирующих основы и способы совместных действий подразделений Министерства обороны и Внутренних войск МВД.
Основным руководящим документом, регламентирующим действия сухопутных войск при овладении укрепленными зданиями и сооружениями при штурме города, является Боевой устав сухопутных войск (часть 1, 2 ст. 214-219). Однако в указанном документе взаимодействие в процессе боевых операций подразделений внутренних и сухопутных войск не предусмотрено, опыт и практика такого взаимодействия отсутствуют.
2. Крайне ограниченное время на планирование операции и подготовку к ее выполнению подразделениями.
Как установлено следствием, решение о введении войск в Москву принято вечером 3 октября. Подразделения начали прибывать в город к 23 часам, а в 4 час. 30 мин. командирам уже была поставлена боевая задача о начале боевых действий в 7 часов утра.
3. Противоречивость и неясность сложившейся обстановки и отсутствие необходимой информации о составе, вооружении и намерениях участников массовых беспорядков у командиров частей и подразделений, непосредственно выполняющих поставленную задачу.
4. Разнородность привлекаемых подразделений, отсутствие у офицеров и личного состава необходимого опыта и навыков действий в подобных ситуациях.
Практически все экипажи бронетехники как со стороны подразделений Таманской дивизии, так и со стороны дивизии им. Дзержинского были доукомплектованы военнослужащими из других экипажей, рот и даже частей, многие не знали ранее друг друга. Ведь еще 3 октября подразделения занимались своей повседневной деятельностью (караулы, внутренние наряды, хозяйственные работы, командировки).
5. Отсутствие единого пункта управления действиями всех привлекаемых подразделений, на котором находились бы представители соответствующих ведомств.
Фактически привлекаемые подразделения управлялись из трех пунктов. Генерал-полковник Кондратьев с группой управления находился на набережной Москвы-реки, перед главным входом в здание Верховного Совета в командно-штабной машине. Командир Таманской дивизии генерал-майор Евневич с группой управления в КШМ расположился у здания гостиницы «Украина». Заместитель командующего внутренними войсками генерал-лейтенант Шкирко разместил свой КП в районе сквера им. Павлика Морозова.
6. Отсутствие единой радиосети управления и взаимодействия привлекаемых подразделений.
Непосредственной связи между командирами, руководившими действиями подразделений различной подчиненности, не было. Это затрудняло согласованные действия подразделений Министерства обороны и внутренних войск, а также определение их места нахождения и взаимного опознавания.
В связи с тем, что описанные выше боевые действия между воинскими подразделениями различной подчиненности не связаны непосредственно с изданием Указа N1400 и противодействием его реализации, они расследовались в самостоятельном производстве Главной военной прокуратурой отдельно от уголовного дела N18/123669-93.»
Итак, по выводам комиссии дело в бездарной организации операции. Казалось бы на этом можно поставить точку, однако не все так просто.
Генерал МВД, командующий внутренними войсками А. Куликов в 1993 году утверждал, что его военных отстреливали «фашистские боевики». Однако после проведенного следствия и под давлением фактов признал — его солдаты воевали с частями Российской армии.
В 1993 г. Куликов (в центре) будет утверждать, что его солдат убивали «белодомовские боевики», но потом он признает правду — силовики МВД и армии сами перестреляли друг друга
Куликов в 2002 году выпустил мемуары «Тяжелые звезды», где он пишет так:
«Сейчас, трудно реконструировать ситуацию, но не исключаю, что огонь по нашим БТРам велся по ошибке «афганцами», которых «таманцы» посадили в свои бронетранспортеры в надежде, что в бою от них будет больше толку, нежели от солдат срочной службы.
Но их, возможно, не проинструктировали правильно. Не исключаю, что в тревожной обстановке кто-то из них растерялся и принял БТРы внутренних войск за неожиданное подкрепление противника.
К сожалению, в обстановке гражданской войны, войны, по сути братоубийственной и коварной, срабатывает страх неожиданной измены».
Следователь Генеральной прокуратуры Л. Г. Прошкин однако пишет следующее:
«Командир подразделения Таманской дивизиинаходившегося на перекрестке Рочдельской улицы и Глубокого переулка, доложил комдиву Евневичу, что какие-то бронетранспортеры, ведя интенсивный огонь, движутся со стороны Белого дома. Командир дивизии, не зная, чья это техника, приказал огонь не открывать.»
Следствие показало, что комдив В. Евнеевич вовсе не приказывал открывать огонь, генерал МВД А. Куликов хотел сделать козла отпущения, свалив всю вину
БТРы открыли огонь по совсем другой причине. Во первых как оказалось это не «таманцы», а «дзержинцы» первыми открыли огонь. То есть проще говоря силовики МВД первыми открыли огонь по армейским БТР. А потом вину попытались переложить на армейских командиров.
Во вторых — армейские командиры посадили на свои БТРы наемников из «Союза офицеров Афганистана» в гражданской одежде — именно это привело к тому, что «дзержинцы» сочли что это «белодомовские боевики» и открыли огонь по «таманцам».
В третьих — ни «таманцев», ни «дзержинцев» никто не уведомил о том что их соединения будут в одной точке соприкасаться друг с другом в Глубоком переулке. А БТРы тех и другмих получили одинаковое задание — занять позицию на Глубоком переулке.
То есть причиной стрельбы стало отсутствие военной формы и то, что армейских и милицейских силовиков не уведомили о встрече и то что их направили в одно и тоже место — Глубокий переулок. «Таманцев» и «дзержинцев» заведомо поставили в такие условия, что они стали воевать друг с другом.
Итак, ясно как столкнулись «дзержинцы» и «таманцы», но как туда попади военнослужащие и БТРы 119-го парашютно-десантного полка?
Оказывается что командир 119-го парашютно-десантного полка полковник Александр Алексеевич Дегтев получил от командующего операцией генерала Г. Г. Кондратьева. Приказ звучал так:
«Обеспечивать проход ОМОНа к Белому дому» и в соответствии с ним «приказал своей разведроте заблокировать подъезд к Белому дому со стороны улицы Рочдельской».
Дегтева уведомили лишь о наличии в данном участке бронетехники Таманской дивизии. А командиры ОМСДОНа вообще были не в курсе о наличии там ни состава 119-го пдп, ни Таманской дивизии. Они были даже не в курсе, что 119-й пдп принимает участие в штурме Белого Дома, о чем красноречиво свидетельствует судьба рядового 119-го пдп В. Панова.
Части Таманской дивизии, 119-го пдп и ОМСДОНа получили задачу занять один и тот же участок, не были осведомлены друг о друге и это привело к стрельбе между ними
Встает вопрос — зачем аж 3 соединения посылали в один участок? Ведь и одного хватило бы для того чтобы перекрыть все входы и выходы
В материалах дела говорится о том, что происходило на другом близком к Родчельской участке:
«Около 7 часов утра группа из трех бэтээров и одной БМП внутренних войск выдвинулась к стадиону «Красная Пресня»… Двигавшаяся первой БМП № 201 корпусом сбила ворота стадиона и въехала внутрь. Следом на стадион заехали бэтээры».
БТРы ОМСДОНа получили приказ выехать на стадион «Красная Пресня», но этот же сектор было приказано «очистить» БТРам 119-го пдп
Когда БТРы ОМСДОНа въехали на стадион, рядом проезжали БТРы 119-го парашютно-десантного полка. Они выехав с Конюшковской улицы направились на Рочдельскую улицу и открыли огонь по находившимся на Горбатом мосту баррикадам. На линии огня как раз находился стадион «Красная Пресня».
В это время бэтээры 119-го парашютно-десантного полка с Конюшковской улицы вышли на Рочдельскую улицу и открыли огонь по баррикадам на Горбатом мосту. Под этим огнем оказался и находившийся рядом стадион «Красная Пресня».
БТРы ОМСДОНа на «Красной Пресне», там они неожиданно попали под огонь БТРов 119-го пдп
Экипажи БТРов ОМСДОНа и 119-го пдп приняли друг друга за «белодомовских боевиков», они были не в курсе, что Белый дом не имел ни одного БТРа
И далее в материалах дела:
«Экипажи бронемашин внутренних войск» со стадиона открыли «ответный огонь. Военнослужащие 119-го парашютно-десантного полка, доложили своему командованию, что на стадионе находятся чужие бэтээры и БМП. Приняв их за боевые машины сторонников Верховного Совета, полк вступил в бой.»
Снова встает вопрос, как такое могло происходить? Неужели силы МВД и армии никак не координировали свои действия? Вплоть до того что военнослужащие обеих структур не были осведомлены друг о друге.
Но нет, взаимодействие было — военные и руководство МВД взаимодействовали в штабе мин. обороны генерала К. Кобеца, куда стекались все сведения о подготовке операции. В день ее проведения генерал МВД А. Куликов направил туда своего заместителя генерала Анатолия Шкирко, как раз для взаимодействия с вооруженными силами.
Сам Куликов пишет об этом так в своих мемуарах «Тяжелые звезды»:
«В ночь с 3 на 4 сентября генерал Анатолий Шкирко был направлен в Министерство обороны для организации взаимодействия с армейскими частями.»
Итак, Куликов отправил своего заместителя в мин. обороны, для координации во время операции. Ну и что? Где же взаимодействие это было? Ответ известен — никакого взаимодействия не было. И как же это объясняет сам Куликов?
Объясняет он это объясняет это так:
«….. генерал Анатолий Шкирко был вообще заблокирован: целый день я не мог на него выйти по связи.»
Вот так. И как прикажете это понимать? Начальник послал подчиненного исполнять обязанности, а тот был «заблокирован», а если уж прямо говоря — попросту исчез в разгар операции по штурму Белого Дома. Потому по мнению Куликова силы МВД и не знали о том, что армейские части принимают участие в штурме. И где такое видано?
В своих «тяжелых звездах» А. Куликов пишет невероятные вещи про пропавшего на весь день 4-го октября генерала А. Шкирко, от чего сорвалось взаимодействие сил МВД и армии
Ну, а что же Шкирко? Выходит это по его вине возникло «недопонимание» силовиков, приведшее к гибели людей. Был ли он наказан за то, что допустил такое? Нет, не был, Куликов и другие оказывается не имели к нему никаких претензий. То есть он нарушил приказ, не исполнил свои обязанности, по его вине погибли люди — а к нему никаких претензий. И где такое видано?
На самом деле все это «куликовские сказочки» — никуда Шкирко не пропадал на весь день, он как свидетельствую очевидцы и подчиненные ОМСДОНа был на связи в мин. обороны, координировал действия во время операции.
Генерал А. Шкирко (на фото) вовсе никуда не исчезал, был весь день в мин. обороны и был на связи, о чем есть свидетельства и материалы прокуратуры
А. Куликов просто придумал историю с «пропавшим» Шкирко, чтобы объяснить почему не было взаимодействия
Куликов развивая свою легенду пишет о том, что вместо Шкирко, операцией сил МВД руководил генерал А. Романов, тогда заместитель командующего внутренними войсками — начальник управления боевой подготовки ГУКВВ.
Куликов далее:
«И вместо Шкирко действиями внутренних войск 4 октября у Белого дома руководил генерал Анатолий Романов.
Человек он точный и добросовестный. Уверен, что он сделал максимум возможного, чтобы минимизировать потери.»
А. Куликов характеризует в другом эссе характеризует Романова еще ярче:
«Еще со времени нашей совместной учебы в Академии Генштаба мне импонировала его манера аккуратного и четкого исполнителя приказов. Как ни пытай его, он помнил каждую деталь любой операции, был чрезвычайно работоспособен и никогда не уходил с рабочего места, пока не убеждался, что все отлажено до мелочей…».
А. Куликов рисовал своего зама. А. Романова (на фото), который был очень аккуратным, четким исполнителем, который учитывал все детали операции вплоть до мелочей
Но Куликов не объясняет, почему Романов учитывавший каждую деталь, упустил такую важную вещь как взаимодействие сил МВД с армейскими частями
Сами защитники Белого Дома рассказывают, что людей бросали неподготовленными. Так офицер ВДВ Александр Смирнов, находившийся на защите Белого Дома рассказывает следующее:
«Началась высадка солдат с брони со стороны посольства США и стадиона. С военной точки зрения мне это представлялось полным абсурдом — выбрасывать людей «на мясо» в условиях неподавленных огневых точек, если бы таковые имелись, — бессмысленное и безответственное решение.
Пьяные солдаты неуклюже переваливались, стреляя из автоматов и неумело прячась за естественными укрытиями. Плотность огня по зданию Дома Советов нарастала.»
Солдаты ельцинистов высаженные у Белого Дома были накачены алкоголем и не могли адекватно воспринимать ситуацию
Итак, после всего вышесказанного можно сделать выводы — «дружественный огонь» был тщательно спланированной провокацией. «Таманцев», военнослужащих 119-го пдп и «дзержинцев» направили в Глубокий переулок, где и начался «дружественный огонь». Тот же самый фокус провернули на стадионе «Красная пресня». Их всех направили в одну точку, спровоцировав стрельбу друг в друга.
Иными словами — правительство Ельцина подставило под огонь своих же военных. Конечно встает вопрос, зачем они это сделали?
Ответ прост — чтобы получить предлог для расстрела Белого Дома. Именно кровавого расстрела из пулеметов, БТРов и пушек танков. Демократы достигая своей цели редко что то делают без весомого предлога. Если его нет — они создают ситуацию, чтобы он появился. Так появляются и так называемые сакральные жертвы. Жертвы среди своих, убитые своими.
Проблема ельцинистов утром 4 октября 1993 года заключалась в том, что Белый Дом не сопротивлялся штурмующим и не стрелял по ним. Встает вопрос, а как же мотивировать расстрел Белого Дома — зачем расстреливать здание и людей рядом, которые даже не сопротивляются?
На кадрах оперативной съемки, свидетельствах и материалах следствия указывалось — сторонники Белого Дома не вели ответного огня
Проблема ельцинистов была в том, что Белый Дом не сопротивлялся расстрелу и следом вставала еще одна проблема — как объяснить расстрел здания и людей, которые не сопротивлялись?
Белый Дом не сопротивлялся, чтобы решить проблему ельцинистам надо было ввести свои отряды внутрь и вывести оттуда людей. Расстреливать здание из пулеметов, БТР и танков было совсем не нужно. Однако именно такой бескровный вариант штурма как раз не устраивал ельцинистов, им нужна была кровь.
Им нужна была кровь у телецентра «Останкино», чтобы воспользоваться этим, свалить всю вину на своих противников, ввести ЧП. Чтобы расстрелять находившихся там сотни людей ельцинисты принесли в жертву одного своего — рядового «Витязя» Николая Ситникова.
Гибель Н. Ситникова была использована как предлог для начала бойни в «Останкино»
А чтобы расстрелять Белый Дом, нужны были новые сакральные жертвы, убитые своими же — затем это выставили как огонь со стороны защитников Белого Дома, обвинив тех в убийствах. Это и стало бы предлогом для расстрела «напичканного боевиками» Белого Дома. Ельцинистам нужен был не просто разгон парламента, а легитимизированный разгон с применением грубой силы.
Могила погибшего зам. командира ОМСДОНа подполковника А. Савченко
Чтобы расстрелять Белый Дом надо было сначала пролить кровь самих ельцинистов, это устроили сами ельцинисты
Два или три десятка жизней ельцинистов, оказалось не слишком высокая цена когда на кону стояла судьба демократии
Окружение
Около 7:30 и 8:30 шел процесс по окружению Белого Дома в бронетанковое кольцо, бронетехника ельцинистов планомерно ликвидировали баррикада, разгоняя сторонников Верховного Совета, безопасных зон от стрельбы было все меньше.
Пост БТР недалеко от мэрии
В ходе штурма Белого Дома задействовали более 50 единиц БТР
Расстрел Белого Дома из пулеметов и БТРов почти не прекращался, изредка осажденным давали «передышку», но основному расстрельному процессу не было ни конца ни края.
Ринат Мухамадиев вспоминает этот кошмар:
«Пулеметы беспрерывно стреляли. Вот, кажется, стали отвечать и автоматы из здания Верховного Совета. Начался настоящий бой. Не одиночные выстрелы, а сплошная перестрелка…
Я осторожно подошел к двери, ведущей в коридор, приоткрыл ее, и как раз в этот миг случайная пуля пробила стекло в окне над коридором. В комнатах, выходящих на улицу, с треском разбивались стекла, двери были изрешечены пулями.»
Альберт Макашов вспоминал, что его предложили скрыться по подземным коммуникациям, но он отказался:
«Когда снайперы со стороны «Украины» начали бить по каждой тени в окнах, а первые снаряды влетели в окна, подошел ко мне один генерал и говорит: «Альберт, давай уходить. Здесь всем нам крандец будет. Есть подземный ход».
Куда я мог уйти и бросить своих? Я остался до конца.»
К 7:30 утра большая часть территории вокруг Белого Дома был занята бронетранспортерами МВД и армии, однако полное окружение затянулось до 8:30. Это произошло как раз потому что силовики на нескольких участках начали отстреливать друг друга.
Находившиеся там люди попадали под пули расстреливавших их силовиков и попадали под шальные пули силовиков, стрелявших уже друг в друга. Андрей Лейбов находившийся как раз на месте событий писал, что тогда еще можно было уйти:
» Около угла американского посольства была открыта большая вентиляционная решетка, глубина ямы под ней была метра полтора, люди спрыгнули внутрь и спрятались там.
В то же время неясно было, что же делать дальше, а БТРы уже поворачивали на баррикаду, стоявшую между Горбатым мостом и Белым Домом. Я выскочил из своего импровизированного окопа и, подхватив палку, побежал к комбату за приказаниями.
Я бежал через площадь, когда колонна таранила баррикаду и сходу открыла огонь из автоматов и башенных пулеметов. Пригибаясь я добежал до линии баррикад, и перебравшись за нее бросился на Горбатый мост.
Первое, что я увидел, выскочив на мост, это хвост колонны, уходящей к улице Рочдельской и старика с орденами, лежащего в луже крови. Подскочив к нему, задал идиотский вопрос:»Вы ранены?». Ответ был на удивление спокойным. Не повышая голоса он подтвердил:»Да… В ногу. И в руку тоже. Разрывная наверно.»
Огляделся по сторонам. Вокруг еще прижимались к земле ополченцы, за парапетом моста укрылось несколько человек. Крикнул им: «Товарищи, здесь раненый!». Оглохнув от выстрелов, они не сразу поняли меня, ответили:»Да есть раненые, под мост отнесли. Комбата тоже ранило.»
Я подхватил под мышки своего старика и потащил его по брусчатке. Еще двое пригибаясь перебежали к нам, и втроем мы спустили раненого под мост, где работал наш медик со своими добровольными помощниками.
Неясно было, как поведут себя БТРы, представлялось возможным, что колонна будет кружить вокруг здания продолжая начатый расстрел, что пойдет еще одна волна атакующих. Еще можно было уйти, Белый Дом не был еще полностью окружен.»
Но Андрей Лейбов не ушел, а остался.
Пострадавшие в ходе расстрела окрестностей Белого Дома из пулеметов и БМП
Вспоминает вспоминает журналистка В. Куцылло:
«Без пяти семь в понедельник, кто-то меня разбудил… Стала слышна автоматная стрельба. Я выглянула в [окно]: у здания стояли БТР и стреляли: по баррикадам, машинам, брезентовым палаткам, где еще накануне ночевали защитники парламента.
Были видны люди, лежащие на площади: то ли раненые, то ли убитые… Нам казалось, что стреляют только снаружи. Я прошла по коридорам: не было заметно ни одного человека, кто стрелял бы из окон».
Из воспоминаний В. Михайлова:
«Протаранив баррикады и очистив путь, бронемашины окружили по периметру Дом Советов.
Первые защитники Конституции, простреленные и раздавленные ими, остались лежать на земле возле хрупких баррикад… расстреливались безоружные люди, которые не ждали этой карательной операции и спокойно дремали возле костров».
И. Андронов вспоминает, как БТРы расстреливали людей:
«На площади слева выехали три бронетранспортера, харкая пулеметными очередями. А справа бухали пушки танкоподобных БМП — боевые машины пехоты. Вдобавок с бронетранспортеров стреляли из автоматов необычные десантники — мужчины в черных кожаных куртках и штатских брюках. Повсюду на площади лежали тела убитых и раненых баррикадников.
За первые полчаса боя я видел своими глазами с третьего этажа примерно с полсотни мертвецов под окнами тыльной стороны Белого дома».
Р. Мухамадиев пишет:
«Было такое впечатление, будто на стаю гусей наехал управляемый пьяным шофером грузовик… Одни лежат навзничь, другие — лицом вниз, третьи еще дергаются в конвульсиях.
Их не счесть… Это самоотверженные люди, которые в течение нескольких суток днем и ночью защищали Верховный Совет, живым щитом окружив его здание. БТРы, расставленные по четырем углам площади, все еще косили их, беспрерывно посылая на людей свинцовый дождь из крупнокалиберных пулеметов…
Кто в предсмертных судорогах поднимал голову, того пули тут же валили на землю.
Из здания Верховного Совета вдруг выбежали две женщины в белых халатах. В руках белые платки… Но стоило им нагнуться, чтобы оказать помощь лежащему в крови мужчине, словно обмакнули в кровь их белые крылья. Их срезали пули крупнокалиберного пулемета.
Они упали на человека, который привстал было, прося помощи. Одна упала лицом вниз, другая — навзничь, запрокинув голову назад. Белесые кудри рассыпались, развеваясь на ветру.
Тут у меня словно что-то звякнуло в висках… Где же та, вчерашняя, палатка? Где Розалия и Гузелия?! Живы ли девочки, которые убежали от смерти в Таджикистане?.. Из новенького бронетранспортера, стоявшего на углу гостиницы «Мир», стреляли точно по палатке…
Темно-зеленый брезент совсем уже растрепался… до этого стрелял один пулемет. Вдруг их стало два. И они палили, словно соревнуясь друг с другом… Неудержимый осенний ветер оторвал последний клочок зеленой материи…
Сердце сжалось. О Аллах, неужто убили и девочек?.. Они неподвижны. Словно в глубоком сне… И отец, по всей вероятности, не вернулся. А мать с ними. Она обеими руками обняла своих девочек и упала навзничь. Видно, хотела грудью защитить детей и не успела.»
Обстрелы с краткими передышками продолжались часами
Работница музея Н. Шептулина свидетельствовала:
«Следующий «бэтээр» этого человека просто раздавил. В короткие минуты перемирия я из окна третьего этажа Дома Советов хорошо видел погибшего: проткнутая костями зеленая куртка, выдавленный на асфальт из рукавов и штанин кровавый фарш… После этого я уже ничему не удивлялся.
Несколько позже из окна второго этажа, из фойе, я видел пятерых, прижавшихся к забору стадиона «Красная Пресня». Сели наземь, не бегут. Мы с еще одним выскочили на балкон. За нашими спинами пулеметы крошили стены, поднимая облака каменной крошки. Преодолевая глухоту, мы им заорали: «Прячьтесь, ведь убьют!» Пыль осела, и мы увидели: эти пятеро как сидели, так и легли. Среди них была женщина…»
Юрий Воронин вспоминал:
» В 7.00, разрушив баррикады у здания парламента, на площадь Свободной России прорвались пять БМП с десантом на борту, вооруженным автоматическим оружием. БТР и БМП начали расстреливать людей в палатках, открыли огонь по окнам Дома Советов.
Первые же выстрелы буквально снесли одну из палаток, стоявшую на площади, в которой спали москвичи. Три защитника Конституции уже больше не смогли подняться. Эта первая атака и первые жертвы оказались лишь кровавой прелюдией.
Подразделения Тульской воздушно-десантной дивизии, заменившие милиционеров и солдат внутренних войск, замкнули кольцо вокруг Дома Советов, опутанного колючей проволокой.»
Действительно около 6:00 бойцы Тульской дивизии ВДВ короткими перебежками приближаются к зданию Верховного Совета, а бронетехника прицельно расстреливает его защитников. Тульская дивизия была головным армейским соединением, задействованным в штурме Белого Дома, в ее состав также входил и 119-й парашютно-десантный полк, который прибыл на место чуть раньше основног. Четвертым и последним стала Кантемировская танковая дивизия.
Командир «Альфы» Геннадий Зайцев пишет об этот так:
«В тот день в Москву стягивались все силы, какие только возможно. Город был полон солдат Внутренних войск МВД и омоновцев. Тогда мы еще не знали, что Тульская дивизия ВДВ, поднятая по тревоге в четыре утра, совершила 200 километровый марш-бросок к Москве и к девяти утра была уже в российской столице.
Псковская дивизия ВДВ была загружена в самолеты, чтобы в случае необходимости десантироваться под Москвой. Однако основную массу находившихся в городе войск составляли московская милиция и ОМОН.»
Вспомню всех кто руководил этими подразделениями.
Валерий Евнеевич, командир Таманской дивизии
Евгений Савилов, командир 106-й Тульской гвардейской воздушно-десантной дивизией, в состав которой входил 119-й парашютно-десантный полк
Николай Беляев, и.о. командира, нач. штаба 119-го парашютно-десантного полка, организовывал и руководил всеми его действиями от «А» до «Я»
Это основные исполнительные лица среди военных. Вот в МДВ.
Александр Романов, зам. начальника внутренних войск МВД, осуществлял руководство всеми силами ведомства от ОМОН до спецназа
Командир ОМСДОНа МВД РФ Александр Будников
Владимир Панкратов, начальник ГУВД г. Москвы, осуществлял руководство всей милицией и ОМОН
Вот из структуры мин. безопасности (бывшего КГБ).
Владимир Барсуков, комендант Кремля, осуществлял личное руководство подразделениями мин. безопасности
Геннадий Зайцев, командир группа «А» (Альфа), отряда спецназначения министрества безопасности
Далее снова к теме разгона защитников Белого Дома. Баррикады защитников Белого Дома были разрушены, большинство людей разбежалось от расстрелов. Множество раненых осталось лежать, часть из них выносили их товарищи подальше от эпицентра событий.
Сколько тогда людей пострадало точно сказать нельзя. Так главврач Института скорой помощи им. Склифосовского, заявлял о 50 раненых на 8:40.
Воронин пишет о том, что в 8:30, когда окончательно замкнулось кольцо у Белого Дома, пехота ельцинистов стала приближаться к зданию:
» В 8.30 бойцы начали перебежками приближаться к зданию, а БТР и БМП открыли прицельный огонь по окнам парламента.
В России реально произошел переход от демократического режима к полицейскому. Танки стреляли по Верховному Совету под одобрительные крики «демократов» и аплодисменты лидеров западной «цивилизации».»
Экипаж бронемашины высаживается у Белого Дома
У солдата (слева) под бронежилетом одета гражданская походная куртка, штаны и обычные кросовки, все это выдает в нем наемника
Депутат Воронин тогда решил снова связаться с генералом Кобецом, ведь он обещал начать переговоры для предотвращения кровопролития. Напомню, что генерал Кобец обещал 4 октября продолжить переговоры для предотвращения кровопролития. Но он не сдержал своего слова, и не собирался этого делать.
Воронин вспоминает:
«Я еще раз позвонил в штаб Кобеца. Трубку взял народный депутат РФ генерал-полковник Волкогонов. Мы с ним были достаточно знакомы.
Проводили вместе отпуск в санатории «Барвиха», встречались дома, часто перезванивались. Вспоминаю, как он возмущался Ельциным, что тот опирается в проведении экономических преобразований на «мальчиков в коротких штанишках».
Напомню, что генерал-полковник Дмитрий Волкогонов был с 24 сентября 1992 года по 24 января 1994 года — советник Президента Российской Федерации по вопросам обороны и безопасности.
2 октября 1992 года признано утратившим силу распоряжение Президента о его назначении советником Президента России по оборонным вопросам. С 3 июня 1993 года — представитель Президента Российской Федерации для участия в Конституционном совещании
В октябре 1993 года он принимал самое активное участие в разгоне Съезда народных депутатов и Верховного Совета России, будучи помощником начальника правительственного штаба генерала армии Константина Ивановича Кобеца.
Воронин пишет о поведении Волкогонова:
» Сегодня же стальным, холодным голосом он ответил:
«Ситуация изменилась. Президент как Верховный главнокомандующий подписал приказ министру обороны о штурме Дома Советов и взял всю ответственность на себя. Мы подавим путч любой ценой. Порядок в Москве будет наведен силами армии.»
Генерал Д. Волкогонов отверг возможность компромисса и прекращения огня
Около 9:00 в эфир вышло обращение Б. Н. Ельцина, записанное до наступления утра. Президент говорил следующее:
«Дорогие сограждане!
Я обращаюсь к вам в трудную минуту. В столице России гремят выстрелы и льется кровь. Свезенные со всей страны боевики, подстрекаемые руководством «Белого дома’, сеют смерть и разрушения…
Все, что происходило и пока происходит в Москве, — заранее спланированный вооруженный мятеж. Он организован коммунистическими реваншистами, фашистскими главарями, частью бывших депутатов, представителей Советов…
Ничтожная кучка политиканов попыталась оружием навязать свою волю всей стране.
Средства, с помощью которых они хотели управлять Россией, показаны всему миру. Это — циничная ложь, подкуп. Это — булыжники, заточенные железные прутья, автоматы и пулеметы.
Те, кто размахивает красными флагами, вновь обагрили Россию кровью… Им и тем, кто отдавал им приказ, нет прощения. Потому что они подняли руку на мирных людей, на Москву, на Россию, на детей, женщин и стариков.
Вооруженный мятеж обречен. Чтобы восстановить порядок, спокойствие и мир, в Москву входят войска…
Вооруженный фашистско-коммунистический мятеж в Москве будет подавлен в самые кратчайшие сроки…» .
Начиная с около 8:30 начинается ввод и сосредоточение танков. Эти танки были в столице уже три часа, еще 4:15 по указанию министра обороны П.С. Грачева 10 танков Кантемировской дивизии были выдвинуты в столицу, остановившись рядом с гостиницей «Украина».
На места они оказались в 7:30, ими командовал подполковник Г.В. Баканов. Введенные танки были модели Т-80, состояли вооружении армии СССР с 1976 года. Главное их достоинство — 125 мм пушка, марки 2А46-1.
Танк Т-80
Около 8:30 командующий операцией Г. Кондтратьев приказал командиру роты танков Г. Баканову зарядить орудия танков боеприпасами, вывести 2 машины на огневую позицию на Калининский мост, а остальные сосредоточить на набережной, где была еще одна огневая позиция.
Танки и часть БТР стояли на дислокации рядом с гостиницей «Украина», рядом грузовики с боезапасом
Атака снизу и сверху
Почти все время первого этапа штурма с 6:30 (6:50 по другим данным) все время с короткими перерывами велся пулеметный огонь. Он продолжался и после 8:30, когда были разогнаны баррикады защитников Белого Дома и здание было окружено. Верховный Совет был отрезан от своих сторонников в столице.
Виктор Анпилов пишет, как штаб «Трудовой России» встретил утро 4 октября и что он узнал:
«На рассвете 4 октября в штабе «Трудовой России», в здании Октябрьского райсовета Москвы, удалось провести небольшое совещание. К тому времени CCN — крупнейшая телевизионная компания США – установили телевизионного репортажа о расстреле парламента России. «ла вокруг Дома Советов антенны спутниковой связи для прямой трансляции».
Это значит, что американские СМИ были осведомлены о готовящемся штурме Белого Дома и позаботились о том, чтобы составить эффектный репортаж об этом.
Анпилов также узнал, что лидеры коммунистов попросили своих сторонников покинуть Верховный Совет:
«На совещании в штабе «Трудовой России» узнаем, что накануне, сразу после событий в Останкино, Геннадий Зюганов призвал членов КПРФ покинуть обреченный Верховный Совет. Считаю, что Зюганов в этом случае поступил правильно. После бойни в Останкино, надеяться на пощаду ельцинских палачей и было верхом политической и военной глупости.»
Возвращаясь к событиям штурма. С момента, когда окружение завершилось основной огонь направлялся именно по корпусу здания Дома Советов. Соседние здания находились под контролем проельцинских войск. Отдельные группы штурмовых отрядов подходили непосредственно к цоколю здания. Со всех сторон здание обстреливалось из автоматов и крупнокалиберных пулеметов.
Около 8:0-8:30 часов начались первые попытки ворваться в здание.
Перед пехотой после 1 часа обстрела была поставлена задача войти в здание
А. Колганов пишет:
» Около восьми часов утра подразделения атакующих ворвались на изрешеченные пулеметно-пушечным огнем первые этажи Дома Советов через его многочисленные подъезды. Небольшие по численности заслоны его добровольных защитников в этих подъездах были довольно быстро сбиты.
Часть атакующих ворвалась в здание через подвалы (применив слезоточивый газ), где в гущу перестрелки угодили эвакуированные туда раненые и часть безоружных сторонников и персонала Верховного Совета.
Вскоре первые два этажа шестиэтажного корпуса, составляющего широкое основание Дома Советов, были взяты. Однако в центральной, высокой части здания волна атакующих натолкнулась на организованное сопротивление.»
Первая волна пехоты состоявшая из спецназа внутренних войске, ОМОНА и наемников пробирается вплотную к Белому Дому
Колганов пишет, кто был среди атакующих и кто дал им отпор:
«В первой волне атакующих шли подразделения ОМОНа, спецназ внутренних войск и добровольцы — афганские ветераны. Защитники Дома Советов могли слышать по радио, как им обещали уничтожить всех, не брать пленных и т.д. Они знали, что сделали эти «защитники демократии» в Останкино, и как они только что расправились с безоружными людьми на площади. Все — и вооруженные, и безоружные — решили стоять насмерть.»
Пехота ельцинистов входит в Белый Дом через один из боковых входов
Колганов пишет что их остановило:
«Здесь были сосредоточены не разношерстные добровольцы, а члены «Союза офицеров» и группы, прибывшие из «горячих точек», — примерно 250-300 человек. Они встретили нападавших, пытавшихся прорваться на второй этаж снизу, со стороны парадных лестниц, кинжальным огнем и гранатами. К этому атакующие оказались не готовы. «
Этот первый штурм остановил Альберт Макашов, он вспоминает как это было:
«Сначала прорвалась группа десантников, мы ее сразу заблокировали в коридоре и кричали: «Мы вас сейчас забросаем гранатами!» Молодые ребята, все они положили оружие. «
Макашов прямо пишет, что уже тогда стало ясно — стрелять будут из танков. Хотя это его не испугало. Альберт Михайлович вспоминает:
«Пришел их лейтенант с двумя пистолетами, руки дрожат, встал напротив меня: «Мы вас сейчас танками!» Я говорю: «Рембо!»
А ну опусти пистолет, а то выстрелит нечаянно, тебе все потом тут оторвут, ты меня понял?» «Понял», — отвечает заикающимся голосом.»
Альберт Макашов, рассказывал как защитники Дома Советов отразили первый штурм и что им прямо угрожали залпами танков
Расстрел продолжался. Это здание было крепким орешком, которое не брали даже пулеметы БТР. В истории его постройки указывается, что Дом Советов стал первым многоэтажным зданием, в котором применили единообразный по форме сборный железобетонный каркас с монолитными ядрами жёсткости. Снаружи конструкцию облицевали индивидуальными керамзитобетонными панелями, которые предварительно отделали мрамором.
Белый Дом в самом деле представлял собой крепость, но у этой крепости были уязвимые места и очень много, это оконные проемы, в них часто били. Около 9:00 был нанесен удар с вертолета по крыше здания. В результате возникло несколько очагов возгорания.
Возгарание и задымление, образовавшееся на крыше здания после расстрела крыши в вертолета
Эта съемка велась с вертолета ельцинистов
В то время как БТР, пехота и вертолеты сосредоточили огонь в основном на самом Белом доме, в его окрестностях стрельбы стало поменьше. На Краснопресненскую набережную начали стекаться люди, чтобы посмотреть на расстрел Белого Дома.
Люди стекаются на Краснопресненскую набережную, они станут зрителями расстрела дома Советов
Расстрелянные окна Дома Советов
В 9:30 шел уже почти третий час расстрела, ряда относительно слаых, безуспешных попыток захватить основную часть Дома Советов.
А. Колганов пишет:
«Штурмующие пытались прорваться и в центральную часть Дома Советов, применяя тактику многочисленных групп, действующих одновременно со многих направлений. Но обороняющиеся, перегородив коридоры баррикадами из сейфов и металлических шкафов, упорно отражали натиск.»
Хотя вряд ли штаб ельцинистов всерьез рассчитывал на то что людей так просто удастся «вытурить» из здания. Их главный аргумент был впереди.
В 9:30 командующий военной операцией Г.Г. Кондратьев, вызвал к себе на командный пункт подполковника Г. Баканова и поставил ему задачу
«Произвести одним из танков, стоявших на мосту, два выстрела по 3-му этажу правого крыла Белого дома.»
Раскат грома
Начиная с 8:30 экипажи десяти танков Кантемировской дивизии находившихся у гостиницы «Украина» зарядили свои машины боезапасом. Танки по версии ельцинистов заряжались по одной версии заряжались «болванками», такими снарядами которые нанесли бы меньший ущерб. Однако позже стало ясно что это очередная ложь, они были бронебойными и осколочно-фугасочными.
Орудия танков заряжают боезапасом
После того как орудия танков были заряжены, они начали выдвижение на огневые позиции. Какую задачу имел танки в этом конфликте? Как еще в августе 1991 года организаторами плана предусматривалось что 10 танков проведут залпы в воздух или по зданию, чтобы устрашить, напугать сторонников Ельцина. В 1993 году ровно 10 танков выполняли задачу устрашения не сдававшегося противника.
Единственная разница между реализацией плана штурма названного «Гром» в 1991 и позже в 1993 г. была в том, что танки должны были сразу начать артиллерийскую атаку, а в 1993 г. этому предшествовал расстрел из пулеметов пехоты и пулеметов БТРов.
Оперативный план «Гром» в 1991 г. не предусматривал плотного огня БТРов, этот план в 1993 г. был дополнен ими что вызвало больше жертв
Сторонник Верховного Совета и Съезда А. Колганов пишет:
«Для штурма здания артобстрел верхних этажей не имел ровным счетом никакого значения. Это была явная акция устрашения, призванная продемонстрировать, что для защиты своей власти правящая клика, совершившая государственный переворот, не остановится ни перед чем.»
Итак, танки выдвигались к Белому Дому.
Танки Т-80 Кантемировской дивизии направляются к Белому Дому, в дальнем фоне горящее здание мэрии, но его пока не тушат
И. Иванов в «Анафеме» пишет о том, как они увидели это в Белом Доме:
«Сильно хочется пить. Калуга, подхватив электрочайник без шнура, уходит за водой. Напиться не успеваем. Танки!
Они выползают один за другим — покачивая толстенными бревнами пушек. Кажется, «72-ки» или «80-ки»… 125 мм. Серьезный аргумент. Выстраиваются: 5 на набережной, еще 4 или 5 на мосту.»
Танки рассредотачиваются
8 танков сосредоточились на набережной
Два танка занимают позицию на Калининском мосту
Юрий Воронин вспоминает, что танки выдвигавшиеся сначала вели огонь из пулеметов:
«Михаил переходит к окну и сбоку, через жалюзи, смотрит наружу. По набережной и мосту передвигаются пять танков. Один из них открывает огонь из крупнокалиберного пулемёта.»
В это время у защитников Белого Дома зародилась надежда, что народ придет к ним на помощь, они увидели что на набережной стало больше людей.
И. Иванов пишет в «Анафеме»:
«Гляди, народ! Точно. Мост заполняется так же, как вчера, огромной толпой. Нам на выручку? Видно, как маленькие фигурки облепляют танки. Неужели Москва поднялась?»
Многие кто был там рассчитывали на народную поддержку, что будет снова как в 1991 году, когда по призыву Ельцина и его сторонников на площадке перед Белым Домом возникло огромное людское кольцо, в котором были десятки тысяч людей, а всего в те дни Дом Советов защищали сотни тысяч людей.
Август 1991-го, когда живое кольцо окружило Белый Дом для его защиты
22 августа были цветы вместо танковой канонады, демократия победила, а социалистический строй и сам СССР окончательно погибли
Однако в 1993 году такого не было. Надежды на народную поддержку оказались тщетными…
Иванов пишет:
«Неизвестно, ничего неизвестно. Толпа на мосту застывает и в нашу сторону не идет, в ней нет вчерашнего напора. А стрельба ни на минуту не стихает.»
Когда танки поехали к Белому Дому, большое количество людей стало стекатся к Белому Дому
В этот раз у них не было намерений защищать Белый Дом, они пришли в качестве зрителей, чтобы посмотреть на то что будет
В 9:30 был получен приказ нанести танковый выстрел по третьему этажу здания. Один из танков находившихся на мосту выстрелил.
Ринат Мухамадиев вспоминал как начался танковый обстрел:
» Вдруг помещение, в котором мы сидели, словно взорвалось. Под ноги поющих женщин упало знамя какой-то республики (в зале заседаний Совета Национальностей висели знамена всех республик, входящих в Российскую Федерацию). Люди, стоявшие в проходах, пригнули головы, присели на карточки. Кто-то ахнул, кто-то вспомнил Бога.
Поначалу я подумал: на крышу упала бомба, Действительно, чтобы зашаталось здание, мающее целый квартал, надо думать, нужна весть какая сила. Я посмотрел на часы. Они показывали 9 часов 45 минут 4 октября 1993 года. Оказывается, вот в какой день мне суждено покинуть этот мир…»
Фрагмент попадания первого танкового залпа по 3 этажу
Юрий Воронин пишет:
«На улице — залп танковых орудий. Опять залп, и сверху грохот разрывов снарядов. Здание трясёт, а в ушах — ощущение боли.
Михаил, неожиданно для себя, испытывает некоторое смятение и чувствует, как холодок пробегает по всему телу. Какое-то мгновение стоит на месте в оцепенении, ждет, где ударит следующий снаряд.»
И. Иванов пишет:
» То ли кумулятивный, то ли снаряд объемного взрыва рванул как раз на стыке окон второго этажа и кумулятивная струя вспорола только фигурные опоры балюстрады балкона. Теперь такие же снаряды будут срабатывать уже внутри здания, то есть среди нас.»
После того как был произведен первый выстрел был сделан перерыв на один час.
Дым отстрелявшегося танка, запись с кабины вертолета ельцинистов
Ринат Мухамадиев вспоминал ощущения людей находившихся внутри после первого выстрела:
» Что-что, а вот мысли о смерти никогда до этого в голову не приходили. Вот, видимо, так нежданно-негаданно человек и уходит из жизни. Будет трудно родителям, родным, семье. Остаются две неустроенные девочки. Может, некоторые из друзей помянут добрым словом… Такова жизнь… Но найдутся и такие, что обрадуются…
Все молчат. Битком набитый зал погружен в предсмертную тишину. Неужто только у меня возникли эти мрачные предчувствия? Может, они завладели и другими?..
Во всяком случае, первая бомба упала не на наши головы. Сидевшие в этом зале пока были целы.
— Тревоге в душе невозможно улечься. Надежды никакой. Отсюда не уйдешь, не убежишь. В газетах все пишут о каких-то «бункерах». Вот бы их сюда… Недаром большинство депутатов забилось именно в этот зал. Вот и Юрий Воронин здесь, и Агафонов, и Сыроватко…»
Руслан Хасбулатов как узнал об этом, ему оказывается об этом сообщили:
» Вскоре мне сообщили, что из танковых крупнокалиберных орудий бьют прямой наводкой по верхним этажам здания Верховного Совета Российской Федерации. Стреляют офицеры — “добровольцы”, танкисты Таманской гвардейской дивизии, прославленной в боях с гитлеровцами-фашистами на полях сражений Великой Отечественной войны.»
В здании в тот момент находился американский репортер Стэнли Грин, он вспоминал об том что случилось:
«Когда танки открыли огонь, один из первых залпов обрушился на наш этаж. Журналист из Сибири был ранен, я лежал рядом в дыму и крови. Его крови. Я думал, что это моя. Весь этаж был в огне.
Люди пришли и унесли молодого журналиста. Я уже собрался умирать. Но они вернулись и вытащили меня из-под завала. Я думал, если я умру, то надо хотя бы заснять это».
Стоит отметить, что место попадания первых снарядов был выбран совсем не случайно, ведь на этом этаже находился архив Верховного Совета, где находились оригиналы всех документов, законодательных актов.
Альберт Макашов по этому поводу вспоминал:
«Утром раздались первые выстрелы — по шестому этажу, по архиву Верховного Совета. Если вспомнить Чеченскую войну, то там первые бомбы и ракеты ударили по заводским управлениям нефтеперерабатывающего завода и банка.
Видимо, было что скрывать.»
А. Колганов пишет по этому поводу:
«Следует обратить внимание и на тот факт, что подожженными танковыми снарядами оказались:
архив отдела кодификации Верховного Совета (где хранятся первые экземпляры законов и постановлений), общий отдел (где хранятся заверенные копии этих документов), помещения Комитета по промышленности (где были собраны данные о множестве злоупотреблений в ходе приватизации).
Комнаты, где хранились данные парламентских расследований о серьезных экономических преступлениях (в том числе об огромной нелегальной эмиссии), приемная зам. начальника финансово-хозяйственного управления ВС (где хранились финансовые документы ВС).
Не из танков, но также был расстрелян и подожжен компьютерный центр (где находились серверы компьютерной базы данных законов России) в цокольном этаже со стороны посольства США.»
Первый залп пришелся на 3 этаж, как раз туда где находился важнейший архив России — архив законодательной власти
Начавшийся пожар говорит о том что выстрел достиг цели
Юрий Воронин пишет:
«Утром, как только началась танковая стрельба по Дому Советов, народных депутатов, работников аппарата, защитников, которые находились в здании, созвали в зал Совета Национальностей. Это самое безопасное место, поскольку зал расположен в центре здания и не имеет окон. Свет проникает сюда лишь из раскрытых дверей коридора.
Ко мне в кабинет зашел Виталий Сыроватко. Мы обсудили, как успокоить депутатов и защитников Дома Советов, что сделать, чтобы не возникла паника. Спасти людей — вот главная задача!
Прежде всего начал звонить в правительство, Московскую патриархию, Конституционный суд. По милицейской рации постоянно обращался к войскам с призывом прекратить огонь и начать переговоры. В ответ — сплошной мат.»
После этого около 09.40 над Белым домом снова появились боевые вертолеты. Среди защитников Белого Дома возникло опасение, что ближайшее время на здание ВС может быть сброшен десант.
В это время начались перемещения бронетехники. Около 09.45 колонна бронетехники в составе восьми БМП-2 Таманской дивизии подошла к баррикаде у Новоарбатского моста, а спустя 15 минут развернулась и ушла обратно.
Часть защитников Белого Дома поняв, что все кончено попытались уйти, но начался расстрел тех кто пытался уйти из Белого Дома. Около 9:50 несколько БТР имевшие позицию в районе Дорогомиловской заставы стреляли через стадион «Красная Пресня» в направлении Конюшевского переулка, когда из здания парламента бегут люди группами по 5-6 человек.
Часы на табло показывают 10:03, спустя 33 минуты после первого выстрела, до второго ждать оставалось недолго
Ринат Мухамадиев не питал иллюзий, что выстрел будет лишь один и писал так об этом:
» Если очередь дошла до бомб, то они одной не ограничатся. «
Бесстрашие и удавшаяся провокация
Когда прогремел первый танковый выстрел по Белому Дому, количество зрителей на близлежащей к Белому Дому территории выросло еще больше. Тысячи безоружных граждан пришли к Белому Дому — в зону где еще недавно велась интенсивная стрельба по людям на улице. Как свидетельствуют очевидцы в толпе было немало стариков, подростков и женщин с детьми. Многие стояли в непосредственной близости от Дома Советов и не заботились о своей безопасности, рискуя стать жертвой этого конфликта.
Толпа зрителей на Калининском мосту
Находившиеся в вертолете ельцинисты снимавшие эти кадры удивлялись бесстрашию людей, которые находились рядом с зоной стрельбы и не ложились, не убегали
Танки на Калининском мосту и люди недалеко от них
Фотокорреспондент Игорь Зотин вспоминал:
Вместе с тремя манифестантами я поднялся на крышу жилого здания рядом с Белым домом. К тому моменту уже вовсю шла перестрелка, внутренние войска стреляли от здания мэрии.
Было опасно, совсем рядом слышался звук автоматных очередей. Я сидел на крыше с тремя ребятами, хотел снять вид столкновений сверху. Но основные действия шли в районе набережной Москвы-реки, я решил вернуться в редакцию. Когда дошел до метро «Баррикадная», там уже стояло оцепление милиции — они проверяли всех, кто выходит; посмотрев журналистское удостоверение, майор пропустил меня.
Я сдал утренние снимки, и вместе с коллегами мы опять помчались смотреть, как развиваются события у Белого дома.
И вот тогда мне повезло: я нашел удачную точку для съемки — на крыше жилого дома, напротив гостиницы «Украина».
Все крыши зданий возле Белого дома уже заполнили любопытствующие, в основном молодежь, — все смотрели, как четыре танка с Новоарбатского моста обстреливают Белый дом. Надо сказать, на крыше тоже не очень безопасно было сидеть, иногда мы пригибались.»
Люди наблюдают за расстрелом Белого Дома, съемка велась одним из репортеров
Люди стоят на лужайке прямо перед Белым Домом, их всех можно было положить одной пулеметной очередью, но такая перспектива их видимо не пугала
Реагировали люди по разному, одни грустно молчали, другие свистели и аплодировали
Бумаги вылетающие из разбитых окон Дома Советов
Зотин вспоминает как общался с людьми, находившимися там, видевшими как творилась история, прямо на их глазах:
«Вокруг меня сидели молодые ребята. Мне было интересно с ними пообщаться, но когда обращался к ним, они говорили: «Ты что! Снимай, снимай! Это же история». Они видели в этих событиях важное значение…
Моя точка для съемки действительно была очень удобной. В этом же здании, только с балкона, вели репортаж телевизионщики. Я снимал так, чтобы было видно и танки, и здание Белого дома. Уже ближе к вечеру мне удалось снять последний кадр разрыва снаряда.
На кадре — белое облако дыма на фоне Белого дома, почерневшие от пожара окна фасада здания, длинные тени силуэтов танков… Этот выстрел оказался последним в штурме здания».
В течении с 9:30 и вплоть до 10:30 танки не производили выстрелов, один из танков стоявший на мосту несколько раз поворачивал туда и обратно пушку, занимая позицию для стрельбы и поворачивал обратно. Затем он передислоцировался на набережную.
Старший лейтенант 14-го полка Сергей Воробьев, который был одним из солдат срочников, помогавших танкистам, позже вспоминал что была определенная неразбериха.
«Сказали — стреляйте по второму этажу. Потом — куда стреляете?! Корректировка: по второму этажу сверху! Выстрел — снова корректировка. Кто что корректировал, кто чего указывал? На частоте для переговоров были все — даже те, кто сидел в Белом доме. Не додумались дать отдельные частоты, позывные, назначить ответственных.»
Один из танков перемещается на набережную, съемка снова ведется с вертолета ельцинистов
Всоре произошла обратная рокировка и уже два танка уехал на мост, таким образом на набережной осталось 7 танков, на мосту 3
В первой половине 10-го часа резко усилился пулеметный обстрел здания парламента, перед зданием постоянно маневрирует бронетехника. В самом здании на третьем этаже, в месте архива продолжался пожар.
Важное место занимает вопрос об руководителях расстрела. Понятно что генерал Г. Кондратьев лишь послушный исполнитель чужих директив.
И. Иванов в «Анафеме» пишет, что министр обороны П. С. Грачев лично определял куда будет вестись огонь.
«Документировано видеоматериалами, как Грачев на Калининском мосту, отнимая бинокль от глаз, с довольной улыбкой приказывает танкистам: «Ну-ка, пизд…те туда как следует!»
Однако все это время штурмом руководили отнюдь не Павел Грачев, не нач. штаба Ельцина генерал Кобец, ни командующий операцией Г. Кондратьев. Главным был и оставался тот за кем было последнее слово и это был совсем не президент Ельцин. Это был его охранник А. Коржаков. Именно он руководил всем переворотом от «А» до «Я», пока его пьяный патрон Ельцин находился в алкогольном трансе.
Сам Коржаков вспоминал:
«Я вернулся к Белому Дому. Правда, перед этим отправил Президента на вертолете в Барвиху.»
А. Коржаков фактически управлял страной при вечно пьяном и недееспособном президенте, поэтому он несет основную ответственность за все что было
В 10:30 по приказу командующего операцией Г.Кондратьева по одному выстрелу произвели танки под номерами N312 и 350. Ими командовали капитан С.Я. Костюк и майор А.С. Витковский. На этот раз брали 3-4 этажами выше и в левом крыле здания. Два танка — один с моста, другой с набережной одновременно открыли огонь приблизительно в одну точку.
Один из трех танков на мосту произвел выстрел
Вид с площадки перед Белым Домом, после попадания на записи слышны громкие аплодисменты метким танкистам
На посекундной записи нет второго выстрела, что говорит о том, что оба выстрела ударили почти одновременно
После этого через минут 10-15 начался пожар и задымление
В расстреливаемом доме это видели иначе. Ринат Мухамадиев вспоминает:
«Тем временем опять раздался страшный грохот, опять вздрогнули стены. Где-то посыпались стекла, что-то обрушилось. Что это может быть? Оказалось, взрыв был не над нашими головами, а за стеной. Неужто они собираются совсем разрушить, уничтожить здание?
В зале тишина. Песня смолкла. Притихли в разговоры. Каждый замкнулся в себе, перебирает в памяти какие-то мгновения своей жизни, может быть, последние мгновения…»
Юрий Воронин пишет:
«Опять разрыв наверху. Вдруг среди этого грохота…откуда-то сверху…видимо показалось, но потом яснее и все громче и громче:
…Врагу не сдается наш гордый «Варяг»,
пощады никто не желает…
Безоружные депутаты, среди которых и женщины, таким образом отвечают на орудийные залпы с танков. Чувство страха сразу тает, и Михаил снова полон сил и уверенности.»
И. Иванов в «Анафеме» :
«Снова вспышка танкового выстрела. Мы шарахаемся за колонны, но снаряд взрывается где-то значительно выше, в районе 7-8-го этажей.»
Стало очевидным что сопротивление бессмысленно. Еще до того когда прогремели новые выстрелы танков, А. Руцкой по радиотелефону запросил переговоры с Ельциным, но тот от переговоров отказался. Ельцин потребовал безогово́рочной капитуляции. После этого А. Руцкой поняв, что далее затягивать смысла просто нет, согласился покинуть здание парламента с белым флагом. Казалось бы что бойня подходит к концу, но это был далеко не конец.
Процесс капитуляции почти в последний момент был сорван активизировавшейся снайперской стрельбой по окнам Дома Советов и обстрелом лужайки возле него, где как раз находилось часть зрителей .
Люди находившиеся между мэрией и Белым Домом и возле самого Белого Дома поняли, что в них начали стрелять снайперы
Они прячутся за машину, надеясь что их там не достанут
В эти минуты и секунды можно увидеть немало примеров героизма, когда люди рискуя своими жизнями спасали раненых. Один из таких сюжетов внизу.
Гражданин помогает раненому товарищу перебраться в укрытие
Спаситель прыгает сам в укрытие
За этим же забором прячутся военнослужащие ельцинистов, которые также стали мишенью снайперов паливших во все что движется
Раненых и убитых было много, далеко не всем могли оказать своевременную помощь.
В итоге большинство зрителей находившихся непосредственно у Белого Дома предпочли ретироваться в в боле безопасное место или найти какое нибудь укрытие. Однако некоторые наиболее бесстрашные зрители предпочли остаться прямо перед Белым Домом.
Часть наиболее бесстрашных граждан не взирая на снайперскую стрельбу предпочла остаться прямо в считанных метрах от Белого Дома
Парнишка катающийся на роликах удивил оператора
В конечном итоге после того как начался интенсивный снайперский обстрел, процесс капитуляции был сорван. Руководители обороны Белого Дома не без основания заявили что их отстреливают обвинили ельцинскую сторону в провокации. По факту снайперский обстрел был выгоден именно тем кто хотел затянуть процесс противостояния, чтобы стороны понесли еще большие потери. И это им удалось.
Вскоре после попадания снарядов , примерно через минут 15 в поврежденных помещениях начался пожар.
В поврежденных помещениях разгорается пожар
Около 10:50 не дожидаясь пока стороны договорятся начали выходить и сдаваться первые защитники Белого Дома. Из него сначала выбежало около 10 человек, затем исход продолжался небольшими группами.
В свою очередь ельцинисты продолжали занимать нижние этажи, пытаясь вытеснить защитников Дома Советов наверх.
Мистификации
Пока обстреливали Белый Дом, его лидеры А. Руцкой и Р. Хасбултов продолжали находится в здании.
Где же находились в этот момент лидеры Верховного Совета? Рисковали ли они своими жизнями?
Александр Коржаков рассказывал, что отправляясь в Барвиху утром 4 октября Ельцин приказал ему убить Руцкого и Хасбулатова.
Сам Коржаков рассказывает об этом в своей книге «Ближний круг царя Бориса» таким образом:
«Я вернулся к Белому Дому. Правда, перед этим отправил Президента на вертолете в Барвиху. На прощание он мне тихо, но достаточно твердо сказал:
«Александр Васильевич, самое лучшее, если представится такая возможность, надо кончать обоих (надеюсь, читателям понятно – кого — А.К.) на месте, чтобы другим было не повадно».»
Впоследствии А.В. Коржаков 3 ноября 1999 года в интервью корреспонденту газеты «Московский комсомолец» назвал имена заказанных ему «кончать обоих». Вот часть стенограммы:
«Корреспондент Леонид Крутаков:
— Кого Ельцин приказывал Коржакову «замочить»?
Коржаков:
— Хасбулатова и Руцкого в девяносто третьем году».
Борис Ельцин и Александр Коржаков, вечер 3 октября 1993 г.
Коржаков утверждал, что Борис Ельцин утром 4 октября дал команду «кончать» Руцкого и Хасбулатова, «чтоб другим было не повадно»
Итак, реальная опасность вроде бы была. Но что же они сами об этом пишут.
Руслан Хасбулатов рассказывал, что о том что он узнал о том что танки стреляют у себя в кабинете, ему об этом кто-то сказал. Он ничего не вспоминает про снаряды попавший в его кабинет или кабинет Руцкого
Александр Руцкой позже говорил, что когда примерно в 9:30 танковый залп ударил в его кабинет он «чудом» не погиб. Как впоследствии рассказывает Александр Руцкой дело было так:
«Первый снаряд попал в зал заседаний, второй — в кабинет Хасбулатова, третий — в мой. Причём били фугасными снарядами, а не болванками, как утверждают сегодня. От болванок здание гореть не будет.»
Руцкой у нас герой, чуть не погибший от бомбы, которая попала в три важные точки. Этим он прямо указывает на то что стрелки сначала хотели уничтожить депутатский корпус (в зале заседаний), спикера и президента Руцкого.
Однако утверждение о том, что первый танковый снаряд попал в Зал Заседаний Верховного Совета в корне неверно. Точно подтверждено следственными материалами и свидетельствами защитников Белого Дома, что никакие снаряды в Зал заседаний не попадали.
Зал заседаний, в нем и рядом с ним находились сотни людей, но ни один не подтверждает историю Руцкого о том, что танки целились по залу заседаний
Никакие снаряды в зал где были депутаты не попадали, это установлено предельно точно
Первый снаряд как я уже рассказывал в одном из предыдущих постов попал в архив Верховного Совета, уничтожив ценнейшую документацию. Первый выстрел попал совсем не в зал заседаний, а в архив Верховного Совета
Далее Руцкой описывал, что второй и третий снаряд попали поочередно — в кабинет Хасбулатова и кабинет Руцкого, фугасными снарядами.
Сам Руцкой это описывает так:
«Я сидел у себя в кабинете, когда снаряд прошил окно и взорвался в правом углу.
К счастью, стол у меня стоял в левом. Выскочил оттуда очумевший. Что меня спасло — не знаю.»
Я начну с кабинета Руцкого, который заявлял что третий снаряд ударил в его кабинет, однако ни материалы следствия, никто из защитников Белого Дома не подтверждает историю о том, что кабинет Руцкого был обстрелян танковым снарядом.
Во первых снаряды были не просто фугасными, а осколочно-фугасными. Удар подобного снаряда как единого целого тела до его разрыва, а после него — возникновение ударной волны и осколков от его разрушенного корпуса. Десятки и сотни мельчайших осколков поражают все что находится поблизости.
Александр Руцкой в своем кабинете в Белом Доме
Если бы А. Руцкой в самом деле находился на месте разрыва танкового снаряда, его просто изрешетило бы осколками, но на нем не было ни царапины
Во вторых на самом деле 4 октября Руцкого в этом кабинете уже не было, он в то время уже работал в приемной спикера Хасбулатова, потому что его кабинет был обстрелян из пулемета еще 3 октября, были выбиты стекла.
Сам Руслан Хасбулатов вспоминает:
«Руцкой уже расположился рядом с кабинетом Председателя Верховного Совета — в небольшой уютной гостиной, с окнами, выходящими во двор парламентского здания. Его кабинет был еще вчера обстрелян с крупнокалиберного пулемета и я предложил ему разместиться в этой гостиной.
Там на столах Александр Владимирович развернул радиостанцию, с которой работал его брат, Михаил, подполковник, знакомый мне еще по подавлению путча в августе 1991 года.»
Никита Михалков и Александр Руцкой в кабинете вице-президента, позади портрет Петра 1-го, 1992 год
Утром 4 октября, когда начался танковый обстрел Руцкого уже не было у себя в кабинете, он перебрался в гостиную кабинета Хасбулатова
Ну и наконец о кабинете Хасбулатова — ни сам Хасбулатов, ни другие люди находившиеся в Белом Доме ничего не знают ни об каком попадании в кабинет спикера Верховного Совета.
Руслан Хасбулатов в своем кабинете (начало 1993 г.) , во время танкового обстрела оставался в своем кабинете, не вспоминая о попаданиях танковых снарядов
Танковые выстрелы в зал заседаний, кабинеты Руцкого и Хасбулатова не более чем плод мистификации самого А. Руцкого
Итак, с историей первых попаданий я разобрался, теперь о том как вели себя эти два руководителя. Руцкой как только началась пальба сначала обещал защитникам помощь союзных им военных на вертолетах, они должны были бомбить танки
Хасбулатов вспоминает:
«Руцкой высказал надежду, что вертолетная часть, отказавшаяся бомбить “Белый дом”, может придти на помощь осажденным. Но что-либо конкретное в этом плане сообщить не мог. «
Тут есть неточность — как точно известно вертолеты все таки обстреляли крышу Белого Дома. Так или иначе вертушки сторонников Белого Дома то ли не прилетели, то ли не приземлились.
И. Иванов описывает это так:
«Вертолеты! «Вертушки» идут! — дублируя приказ, по подъезду разносятся радостные крики: — Наши идут!
Пара «Ми-24» с подвешенными блоками «НУРСов». Ну, сейчас они врежут! Вертолеты закладывают над домом вираж и… мимо уходят куда-то в сторону Киевского вокзала. Что они — ослепли, что ли?!!
Следом, ревя, проходит вторая пара и тоже улетает вдаль. Все. Танки опять упирают в нас свои бронированные лбы. Все. Помощи не будет…»
Руслан Хасбулатов пишет так об этом:
«В это время ко мне зашел Руцкой. Отнюдь не бледный и растерянный, как писали, но с впалыми щеками, с болью и тоской в глазах.
— Будут штурмовать, — сказал он. — Летчики отказались бомбить. Кобец подкупил офицеров-предателей. За каждый выстрел по “Белому дому” — 1 тысяча долларов, имена сохраняются в тайне, им обещаны квартиры в Москве. А ведь вы, Руслан Имранович, всегда доверяли и относились с уважением к Кобецу. Это — его работа.
— Я и сейчас не верю, — ответил я, — что это его работа. Подкупать есть кому и кроме Кобеца.
— Да нет, речь идет о достоверных фактах. Один из офицеров, которых уговаривали сесть в танк и открыть огонь по “Белому дому”, у вас в приемной. Хотите поговорить?
— Нет…»
Хасбулатов по его словам не верил, что генерал К. Кобец (на фото) причастен к организации штурма, но это оказалось правдой, именно он (Кобец) руководил штабом ельцинистов
Хасбулатов считал что компромиссов ожидать не стоит, он вспоминает:
«Было ясно, что мы подошли к черте, за которой уже были немыслимы какие-либо разумные шаги со стороны Кремля…
… Самое сложное дело — объяснить, что Парламент не должен был готовиться к “неконституционным событиям”. Не должен был — иначе он сам был бы обвинен в измене. Попытки обвинить меня в том, что я якобы “не был готов” к таким событиям — невозможно все это слышать. Весь год прошел под непрерывные угрозы Президента совершить переворот.
Я неустанно разъяснял людям реальность этих угроз, просил помощи, требовал соблюдения Конституции, уважения к законам. Что еще? “Создавать партизанские базы”? — как говорил Иван Шашвиашвили. Чушь. Мы не могли сами нарушать закон. Парламент не может стать заговорщиком.
Помнится, такие же обвинения звучали и 19 августа 1991 года. “Революционное мышление” довлеет над рационализмом и понятием “закон”.»
Руцкой между тем оставался в гостиной кабинета Хасбулатова и звонил всем подряд — военным, политикам, позвонил он и главе конституционного суда Валерию Зорькину.
Вот стенограмма разговора, где есть только слова Руцкого, впрочем о том что союзник Белого Дома Зорькин решил отойти в сторону хорошо ясно. Руцкой же заявляет Зорькину что их всех убьют:
«Ну Валера! Только что я послал с белым флагом — располосовали людей. Потом подошли – и в упор добили. Ведь тот же Ерин дал команду: свидетелей не брать.
Они знают, что у нас звукозаписи есть, видеозаписи начиная со второго числа: кто давал команды, когда давал команды, где стреляли, как убивали людей.
Неужели ты не понимаешь, что мы живые свидетели? Они нас живыми не оставят!Я тебя прошу, звони в посольство. Посади человека, пускай звонит в посольство. Пошли сюда от их Содружества независимых государств кто есть, пошли сюда, в Совет субъектов Федерации.
Врет Черномырдин! Врет Ерин! Я тебя умоляю, Валера! Ну ты понимаешь… Ты же верующий, …..ть!
На тебе же будет грех! Валера, они бьют из пушек! Из пушек! Ну если б ты увидел, на что сейчас…
Да не стреляем же мы! Вот ты посмотри: тишина. Вот я отнимаю трубку от уха, послушай – тишина. Идет перегруппировка.
Танки разворачиваются в боевой порядок. Будут бить залпами. Я тебя прошу: звони в иностранные посольства! Черномырдин и Ерин врут! Звони в иностранные посольства, пускай иностранные послы едут сюда.<…>»
Руцкой заявил председателю КС В. Зорькину (на фото), что их всех убьют, как лишних свидетелей и попросил помощи у иностранных посольств
Зорькин все таки связался с послами влиятельных зарубежных стран — но они заняли либо позицию Ельцина, либо нейтралитет.
Юрий Воронин вспоминал:
» Я предложил Хасбулатову и Руцкому обратиться к руководителям ряда посольств, чтобы они вмешались и потребовали от правительства остановить эту кровавую бойню. Оба поддержали эту идею.
Попросили также Зорькина, чтобы и он связался с послами. Однако ни одно посольство «демократических стран» Запада не откликнулось на нашу просьбу.»
Руцкой стал впадать в «истерическое отчаяние» и снова требовать помощи у боевых товарищей снова, почти прямо потребовав бомбить Кремль и здание МВД:
«Я умоляю боевых товарищей, кто меня слышит немедленно на помощь к зданию Верховного Совета. Если слышат меня летчики поднимайте боевые машины. Эта банда засела в Кремле и в министерстве внутренних дел и оттуда ведет управление.
Я умоляю вас, спасайте погибающих людей. Спасайте погибающую демократию. Они вчера в «Останкино» расстреляли более 300 человек, Останкинская площадь вся залита кровью. Это была мирная демонстрация.
Кто меня слышит по телевидению или по радио. Оно подконтрольно сегодня ТВ, ТОВ подконтрольно и радио Ельцину. Они лгут, мы не преступники. Мы защищаем тех, кто нашел спасение в этом зале, в это здании, мы не преступники. Поверьте мои братья.»
В этих словах просто поражает то, как жалобно выглядит Руцкой — он не приказывает как законный президент, даже не требует, а умоляет! И об чем умоляет!? Умоляет поднять боевые машины — но ведь он сам запретил отдавать автоматы баррикадникам, под страхом гражданской войны. А теперь он требовал атаковать штабы ельцинистов (в Кремле ни Ельцина, ни его окружения тогда не было).
А. Руцкой в гостиной кабинета Р. Хасбулатова по радиотелефону умоляет военных спасти белодомовцев
Это абсолютно нелогичная и непоследовательная позиция прослеживается с самого начала конфликта, когда Руцкой став президентом 21 сентября не взял на себя обязанности Верховного Главнокомандующего, оставив этот руководящий пост низложенному экс-президенту Борису Ельцину.
Руцкой и Хасбулатов тогда отказались от поддержки воинских частей, одно наличие которых на стороне Белого Дома делало бы невозможной ликвидацию ВС типично вооруженным путем. Обо всем этом я писал тут.
https://aizen-tt.livejournal.com/63733.html
Как все это объяснить вообще? Руцкой может дурак, шизофреник или провокатор?
Поведение Руцкого не поддается здравой логике, наиболее вероятно что он был ельцинским провокатором, который просто сильно вжился в роль
Поведение Руслана Хасбулатова было ровно противоположным, он почти ничего не делал и был полностью спокоен. Сам он с своей типично философской точки зрения все описывал так:
«Почему-то очень хотят, чтобы я был растерян. А я и не знаю, что это такое — растерянность. Наверное, когда меня убьют — будут судачить именно об этом. Откуда эта извращенная болезнь: лгать, свои измышления тут же сообщать на весь мир? Жалкие “провидцы”!»
Руслан Хасбулатов в своем кабинете, слушает как А. Руцкой умоляет спасти их
Р. Хасбулатов все время штурма хранил ледяное спокойствие, демонстрируя даже безразличие к происходящему
Демонстрируя свой фатализм он писал так об том что было:
“Почему вы не были готовы к тому, что ваш дом ограбят?” — нелепый вопрос. А ведь задают. Почему же не хотят сказать тому, кто совершил злодеяние:
“Вы — злодей.” И здесь ищут “равной ответственности”: убийцу и его жертву ставят на один уровень.И делают это вроде бы “сочуствующие”: это у них позиция такая, “объективистская” — самая подлая позиция, вводящая людей в заблуждение.
…Я не был готов к перевороту, потому что мне не было надобности быть к нему готовым. Но встретил я этот переворот так, как следовало встретить главе Российского Парламента и мужчине. Таким останусь до конца. А он близок. Этого у меня никто не отнимет.»
Однако была ли реальная угроза убийства Руцкого и Хасбулатова или же спокойство Руслана Имрановича была из за уверенности в том, что у него есть обеспеченное будущее? Ведь мы знаем, что Хасбулатов вместо прописки на тот свет стал уважаемым профессором, а Руцкой губернатором Курской области.
Коржаков писал, что Ельцин приказал ему убить Руцкого и Хасбулатова, однако это свидетельство вызывает сомнение, потому что у ельцинистов было масса возможностей сделать это прямо из танка.
Руцкой с его штабом, Хасбулатов сидели в кабинете спикера, которое в любой момент могло стать мишенью танкистов — однако именно по этой части здания не били.
Кабинет Хасбулатова, где находился и штаб Руцкого находился на 5 этаже и танкистам не составило бы труда его поразить
Ельцинисты хорошо знали где кабинет Хасбулатова, но всякий раз снаряды летели либо ниже, либо выше кабинета спикера
Вот и вся правда. Если бы Ельцин, да Коржаков хотели бы «кончить» лидеров Белого Дома ему надо то было всего то приказать стрелять по кабинету спикера. Но вот туда как раз и не стреляли.
Утверждение А. Коржакова о том, что Ельцин якобы приказал «кончать» Руцкого и Хасбулатова похоже на очередную мистификацию, коими грешат все мемуаристы
У них за все время штурма было много возможностей это сделать, но попыток такого просто не было
Потому и был так спокоен Руслан Имранович Хасбулатов, он знал, что его безопасности ничего не угрожает, надо лишь оставаться в самом безопасном месте расстреливаемого дома — в своем кабинете и ждать выхода.
Причина спокойствия Р. Хасбулатова была не в мужественности или фатализме, а потому что он знал, что его не убьют
Хасбулатов хорошо знал, что его кабинет самое безопасное место на момент расстрела, что по нему не станут стрелять, что там и надо оставаться
Последние раскаты грома
После второй волны танковых выстрелов снова наступило «затишье» на 50 минут, сопровождавшееся активной снайперской стрельбой и не прекращавшимся расстрелом здания Белого Дома из пулеметов.
Количество людей наблюдавших за происходившим увеличилось еще больше. Все хотели посмотреть на это зрелище. Резко увеличилось количество зрителей улице Новый Арбат, на противоположной стороне от здания мэрии и Смоленской набережной.
Все зрительские места были забиты до отказа
Свидетель Олег Лебедев писал так об обстреле:
«…..Стреляли танки с двух позиций (с моста и с набережной), стреляли БТРы, может быть, ещё кто-то стрелял, в такой кутерьме что угодно можно было делать.
Праздная московская публика, заполнившая крыши домов и другие удобные наблюдательные площадки на противоположном берегу Москва-реки, встречала аплодисментами попадание каждого снаряда в цель.»
Валерий Христофоров, фотокорреспондент ТАСС вспоминает:
«Что меня поразило во время событий этих дней и сразу после — народ собрался как на спектакль, вокруг Белого дома было огромное количество зрителей. Люди стояли по обе стороны Новоарбатского моста, все крыши вокруг были заняты сотнями людей, несмотря на рабочий день.
Я сфотографировал, как танки стреляют по Белому дому. Сначала стреляли болванками, потом, думаю, кумулятивными снарядами. Поскольку редакция фотохроники ТАСС была рядом, мы постоянно бегали и относили пленку для проявки.
Кутузовский проспект в это время был перекрыт, народ свободно ходил по улице, некоторые подходили к танкистам пообщаться, хотя разговаривали танкисты и не очень охотно. Танки продолжали стрелять. Когда снаряд попадает в камень, он дает очень большое облако пыли.
У меня есть такие кадры — пыль от взрывов, от попадания болванки. После одного из выстрелов возник пожар. С крыши я сделал кадр, когда горели верхние этажи Белого дома. Затем по мосту я пошел к Белому дому, вдруг непонятно откуда — очередь из автомата. А по асфальту — цокающие пули.
Народ пригибался, но было странное чувство, что они все это воспринимают не всерьез, а даже с улыбкой. Меня это поразило.»
К 11 часам толпа то подходило,то отходила от танков
Кто то находил возможность попозировать на местах расстрелов
Роман Денисов, фотокорреспондент ТАСС вспоминает об этом так:
«4 октября я вел съемку с Новоарбатского моста. На крышах домов, как на стадионах, толпились люди. Народ смотрел на происходящее как на цирковое шоу.»
Около 11:05 капитан первого ранга Семин ельцинскому штабу, что три танка , ведущие огонь по Белому дому, уже расстреляли по одному боекомплекту и им взамен подвезен новый. К тому моменту пожар в центральной части здания частично потух.
Пожар после попадание двух снарядов на 7-8 этажи продолжался около 40 минут и почти прекратился, ельцинисты решили что можно дать «добавки»
Около 11:15 идет перегруппировка проельцинских войск в районе Дома Советов. К этому времени по официальным данным количество пострадавших было таким — 192 пострадавших попали в больницы, 158 человек госпитализированы, 18 — умерли от ранений. Однако цифры это конечно же заниженные.
Следом танки провели последние выстрелы. Около 11:20 по приказу командующего операцией Г. Кондратьева, продублированному Бакановым по рации, был произведен залп из орудия танка с набережной по окнам 8-го этажа Белого дома. Именно там размещался штаб министра обороны Белого Дома В. Ачалова, били в него бронебойным снарядом.
Танк ведет огонь с Калининского моста
Этот снаряд был бронебойным без взрывчатого вещества, вероятно по этой причине он не вызвал пожара
Через несколько минут, после того как дымовая завеса рассосалась был получен приказ произвести еще три залпа из танков N353, 312, 350, находившихся на набережной, по окнам 7-го этажа Белого дома.
Спустя 5 лет репортеры «Комсомольской правды» нашли одного из танкистов лично нажимавшего кнопку пуска снаряда Валерия Гришина. Его спросили как он оценивал то что делал, он отвечал на это так:
«В этом противоречии и был ужас нашего положения — безоговорочно выполнять приказ или думать о людях… Врагу не пожелаю такого. С одной стороны — присяга, устав, приказ, а с другой — считай, что киллер на танке. Заказное убийство. Может, того самого депутата, в которого стреляли, я и избирал…»
Валерий Гришин рассказывал как они встретили первые выстрелы:
«Сначала страшно было. Ну не то, чтобы страшно, а неприятно. Понимал, что творим что-то неправедное. Ведь стреляем в своих, русских… Я и сейчас твердо убежден — того побоища можно и нужно было избежать. Ведь и у президента, и у депутатов не задницы же вместо головы! Неужели по-хорошему нельзя было договориться? Мы перед всем миром себя опозорили. И еще: стыдно служить в армии, которой управляют дегенераты…
Когда стояли на моту, по внутренней связи периодически с механиком разговаривали. Он не меньше моего переживал.
Говорит: «Командир, шкурой чую, загнали нас по верхнюю гулу в говно, от которого не скоро отмоемся…»
Гришин рассказывает что видел министра обороны Павла Грачева возле танков на набережной с биноклем:
«Потом к танкам пришел Грачев, смотрел в бинокль на «Белый дом». Грачева я точно видел, он был в камуфляже. После этого танки еще по разу стрельнули. И все…»
На набережную во время расстрела приходил сам министр обороны П. Грачев с биноклем, так что именно он скорее всего определял места, куда надо бить
Танки на набережной перед последними выстрелами
Это стреляли танки с набережной — это были последние танковые выстрелы. Валерий Гришин рассказывает как он стрелял, он по его словам до последнего не верил в то, что он все таки будет стрелять:
«Где-то в 11.30 мой зам (он был на связи) вдруг говорит: «Сейчас поступит команда стрелять». Я не поверил. Но он всерьез говорит: «Сейчас будешь стрелять». И тут раздался первый выстрел из соседнего танка. «
Гришин вспоминал, что как он заявил один танк якобы промахнулся
«Снаряд ушел куда-то вниз, под «Белый дом». Потом и мы стрельнули по 7-му этажу. В окно попали.»
Танки ведут огонь с набережной
После этого раскаты грома прекратились. Осажденным дали один час чтобы определиться: либо принять ультиматум о сдаче, либо продолжать сопротивление с вытекающими для них негативными последствиями. Переговоры с Белым домом от лица Ельцина вел Владимир Шумейко.
Винтовки вместо танков
После того как танки отстрелялись, военнослужащие находившиеся рядом с ними оттеснили с Калининского моста на набережную толпу, а также оттеснили от Белого Дома большую часть людей находившихся там. Осажденные увидели в этом элемент провокации.
Если бы провокаторы хотели бы убить махом сотни и тысячи людей, им надо было бы открыть огонь как раз по скоплениям людей.
И. Иванов в «Анафеме» пишет:
» Людей оттесняют вниз на набережную, они затапливают весь берег, окружая стоящую там бронетехнику. Это страшная какая-то провокация. Не дай Бог кто-то из наших даст очередь по танкам — положит рикошетом массу людей.»
Складывалась удобная ситуация для провокации — ельцинистам надо было лишь дать очередь по скоплениям людей и выдать это за огонь из Белого Дома
Однако к счастью этого не произошло. После того как танки произвели последние произвели последние выстрелы фаза операции с применением тяжелой артиллерии завершилась. Однако это был далеко не конец, защитники Белого Дома пережив часы танкового обстрела, пережили самый тяжелый отрезок осади здания. Однако самое страшное было еще впереди, это далее ожидало уже людей находившихся на улицах. Этим ужасом стали снайперы.
Снайперы работали, то появляясь, то исчезая с 3 октября, утром 4 октября, однако пик их активности пришелся именно на период после 11:30, когда отгремели последние выстрелы танковых пушек. Теперь они развернулись по полной.
Можно логично объяснить и почему снайперская активность резко выросла после того как отстрелялись танки — начался новый переговорный процесс о капитуляции. Напомню, что около 10:20 и 10:40 руководство Белого Дома уже соглашалось на капитуляцию, однако активизировавшиеся снайперы сорвали капитуляцию. Следовательно и после 11:30 снайперы (вернее те кто за ними стоял) преследовали провокационную цель затянуть противостояние. По оценкам специалистов, 1-5 октября 93-го в Москве действовали около 100 снайперов.
Снайперская винтовка Драгунова, находившаяся в распоряжении снайперов в октябре 1993-го
Часто встает вопрос — кто стоял за огнем снайперов? Часто говорят о некой «третьей силе», однако никаких хотя бы косвенных фактов ее наличия нет. Сейчас можно утверждать — за огнем снайперов стояла именно ельцинская сторона, та самая что без компромиссов требовала капитуляции своих противников.
Никакой «третьей силы» в октябре 1993-го года судя по всему не было
Это ельцинский штаб назначил В. Шумейко (слева) уполномоченным по переговорам и одновременно дал команду снайперам активнее расстреливать людей, своих и чужих
Причем снайперы ельцинистов жертвы обычно не выбирали — убивали и своих ельцинистов, и своих противников из Белого Дома, зрителей наблюдавших за происходящим и просто обычных прохожих.
Так кто же и откуда же стрелял? Согласно многочисленным свидетельствам очевидцев и защитников Белого дома важной точкой снайперов была гостиница «Украина». Внизу более современный вид, но по сути между ними почти ничего не изменилось.
Гостиница «Украина» находящаяся на др. стороне набережной за мостом, была штабом сил МВД, Таманской дивизии, танковой роты и огневой точкой снайперов силовиков
Две другие точки были названы генералом Виктором Сорокиным. Вот слова того самого генерала Виктора Сорокина, бывший в октябре 93-го заместителем командующего ВДВ, он осуществлял координацию действий Тульской дивизии ВДВ, включая 119-м пдп на месте действий. Это его слова из стенограммы заседания Специальной комиссии Государственной Думы от 8 сентября 1998 года, где он рассказывал то что было ночью 4 октября
«Где-то в районе трех часов ночи мы были подняты по тревоге и приглашены к министру. Прибыли в кабинет, там уже находились Черномырдин, мэр города Лужков, Филатов, бывший глава Администрации Президента, руководство ФСК (тогда во главе с генералом Галушко), ну и еще некоторые гражданские, и министр внутренних дел Ерин. Первым выступал Ерин и стал требовать, чтобы армия пошла на Белый дом. У него было такое нервное выступление, по министру было видно, что он в таком состоянии…
Дальше заактивничал товарищ Черномырдин и потребовал в категорической форме, чтобы части и подразделения, которые имеются, пошли на штурм, причем немедленно. Министр обороны сказал: я не буду никакие устные команды выполнять, пишите письменное распоряжение.
Филатов подтвердил, что таковое уже готово, вот сейчас будет. И от нас потребовали, чтобы мы тут же, ночью, туда выдвигались и принялись за разблокирование Белого дома. Я потребовал дождаться светлого времени. В темноте, как кот в мешке, выбрасывать солдат неприемлемо. С этим согласились.»
С этой части Сорокин переходит к истории с снайперами:
» Около семи часов утра я выдвинулся. Батальон спецназа оставил для охраны Генштаба, и с колонной 119-го полка прибыл на Калининский проспект, со стороны гостиницы «Арбат». В это время там уже шла интенсивная беспорядочная стрельба. Командиру полка я поставил задачу: как можно быстрее выдвинуться к Белому дому, встать у подъездов, оружие применять только в ответ, первыми оружия не применять…
И где-то около 8 часов подразделения выдвинулись к стенам Белого дома… Во время выдвижения подразделения в полку погибло пять человек, и 18 были ранены. Расстреливали сзади. Я сам лично это наблюдал. Стрельба велась со здания американского посольства, с крыши, с колокольни у гостиницы «Мир». Все погибшие и раненые были расстреляны сзади. Кто стрелял, я не знаю, хотя предположения есть…»
Первое здание на которое указывает Сорокин, на которое указывали и другие свидетели, как огневую точку снайперов это посольство США, находившиеся по адресу Большой Девятинский пер., 8. Там оно располагается и по сейм день.
Посольство США, с крыши этого здания вели огонь не установленные снайперы
Сорокину задавали вопросы, почему он приказал не отвечать на снайперский огонь:
«Я запретил стрелять в сторону американского посольства. Люди волнами выдвигались: группа перебегает, вторая группа отстреливается назад, прикрывает её выдвижение. По посольству стрелять я категорически запретил, чтобы не вызывать никаких лишних вопросов»
Еще одной точкой откуда стреляли снайперы по словам Сорокина была колокольня у гостиницы «Мир». Сама гостиница располагалась по адресу Большой Девятинский пер, 9. По-соседству с ней находятся собственно здание мэрии, министерство иностранных дел, посольства США и Великобритании.
Ближайшее здание с колокольней находилось по адресу Большой Девятинский пер., 15, это переданный в 1992 году РПЦ Храм Девяти мучеников Кизических, которое в тот момент находилось на реставрации и вряд ли в этот день в нем велись какие то работы.
Это современный вид, храм в 1993 г. находился на последней стадии реставрации
По свидетельству Сорокина с этой позиции также велся снайперский огонь
Однако и гостиница «Мир» не была обойдена вниманием снайперов. Ряд свидетелей по делу о стрельбе рассказывали сотрудникам прокуратуры что огонь велся из гостиницы «Мир».
Гостиница «Мир» расположено слева от здания мэрии, 3-4 октября 1993 г. также была точкой откуда велась стрельба
Еще одной точкой откуда точно велся огонь была сама мэрия, то бывшее здание СЭВ. Из него неоднократно вели огонь снайперы. Поскольку оба здания находятся почти впритык к друг другу сложно было определить «на глаз» откуда велся огонь. Однако дальнейшее расследование показало, что снайперы занимали позиции в обоих зданиях.
Люди бегут от здания мэрии, откуда по ним стреляет снайпер, судя по отсутствию дыма и повреждений это было еще между 8:00 и 9:00
Если подавлять огневые точки на здании посольства США запретили, то ради здания мэрии такое исключение делать не стали. По нему был направлен снайперский и пулеметный огонь других силовиков.
Один из этажей здания мэрии был сильно обстрелян пулеметным «дружественным» огнем одного из войсковых подразделений
Наверное уже не удивит тот факт, что в здании мэрии в момент его обстрела там же находились силы МВД и пожарный штаб. В результате в здании выгорели несколько этажей. Более половины стёкол и витражей были выбиты стрельбой, пострадали облицовка, инженерные коммуникации, убранство здания.
В момент начала снайперской стрельбы и обстрела мэрии она уже была «освобождена» от сторонников Белого Дома и там разместились силы МВД и пожарный штаб
Снайперами стрелявшими по людям были сотрудники силовых подразделений, занимавшие мэрию
Итак было почти везде — каждое здание. где находилась огневая точка были заняты либо силами МВД, либо армейскими подразделениями. Или теми и другими одновременно. Снайера занимали позиции обстреливали не только людей, но и вели свой дружественный огонь. Накал снайперской активности нарастал с того момента как танки прекратили стрельбу.
В итоге танковую пальбу заменили выстрелы снайперских винтовок и для людей попавших в пекло конфликта последнее стало страшнее залпов танков.
Профессия снайпера трудна и опасна
В 1993 году и после уже 25 лет возникали и возникают много утверждений о том, что снайперами в октябрьском конфликте были члены еврейских сионистских организаций, вроде «Иерихона» и «Бейтара». Никто их не видел, но об них постоянно говорят. 1
Вот например И. Иванов в «Анафеме» пишет:
«Доказано участие 6-й бригады НАТО и 4-й бригады изр. спецназа. 6-я бригада НАТО под командованием полковника Джейка Кенти расстреливала в октябре людей с той и другой стороны Белого Дома, чтобы «придать конфликту наиболее кровавое развитие», 4-я же бригада спецназа Израиля «Иерихон» и военизированная организация «Бейтар» отличались особым зверством при расправе с невооруженным народом».
Напомню, что Бейтар или Бетар ( «Союз имени Иосифа Трумпельдора») — молодёжная сионистская организация, создана в Риге в 1923 году. В наши дни движение насчитывает более 40 000 членов из 24 стран. С конца 1980-х годов организация действовала на территории СССР, СНГ.
Очень популярным является утверждение, об участии «Бейтара» в бойне 1993-го года
В широкие массы мнение, что в карательных мероприятиях участвовали «Бейтаровцы» сильно популяризировал член Союза писателей России, доктор экономических наук, профессор О. А. Платонов, выпустивший труд «Терновый венец России: история русского народа ХХ века».
Во втором томе этой работы он пишет об этом так:
«В субботу и воскресенье 2-3 октября на улицы Москвы вышли сотни тысяч человек. Подавляющая часть русских людей мирными средствами требовала отставки Ельцина. Бывшего президента в те дни поддерживали преимущественно «новые русские» криминальные группы и связанные с ними лица, большая часть евреев и кавказцев и, конечно, интеллигенция «малого народа», традиционно призывавшая Ельцина к погрому русских людей.
Еврейские финансовые кланы, обогатившиеся на ограблении национального достояния русского народа, выделили большие деньги и своих боевиков на подавление народного сопротивления преступному антиконституционному режиму. Не менее активно государственный переворот Ельцина поддерживали западные правительства и их спецслужбы. В октябрьских событиях участвовали тысячи агентов ЦРУ, израильских спецслужб и еврейской военно-террористической, погромной организации «Бейтар»
………………………………….
Расправа над безоружными русскими людьми началась с атаки БТРов, укомплектованных экипажами еврейской военно-террористической организации «Бейтар». Первыми очередями из бейтаровских БТРов было убито около сорока безоружных людей, ночевавших в палатках возле «Белого дома». Бронированные машины наезжали на палатки, давили там не только спящих мужчин, но и женщин, и детей (ибо немало русских людей приехало на защиту «Белого дома» с семьями).
Случайно оставшихся в живых расстреливали из пулеметов. Бейтаровские БТРы разметали огнем и походную часовенку с молящимися женщинами, и убили священника. Затем вся огромная огневая мощь обрушилась на здание «Белого дома»
Сейчас собрав воедино все материалы и свидетельства можно утверждать, что никаких следов, позволяющих говорить о том, что «бейтаровцы» принимали активное участие в октябрьских событиях 1993 г. нет. Есть лишь набор слухов, не имеющих никакой доказательной базы.
Никто не может показать ни одного «бейтаровца», нет имен и все это
Об этом говорил и следователь прокуратуры Л. Прошкин в интервью журналу «Культура»:
«Снайперы были — это факт. Несколько групп. Кто — выяснить мы не успели, дело было закрыто. Ходили слухи, что это члены сионистской организации «Бейтар», но это не подтвердилось. Более того, генерал Макашов на допросе однозначно сказал, что это не «Бейтар». Я склонен ему верить.»
Репортерам «Комсомольской правды» он говорил в более развернутом виде:
«Макашов, а я не могу ему не верить в этом вопросе, тем более, что его окрестили антисемитом, хотя он таковым не является (я вообще уважаю этого очень разносторонне развитого и образованного человека, хотя кое в чем он и был неправ, на мой взгляд), сказал мне, что разговоры про «Бейтар» — это все чушь собачья и ерунда.»
На вопрос отрицал ли Макашов наличие иностранных снайперов, Прошкин сказал:
«Да такого он не говорил. Он категорически отрицал присутствие снайперов только этой организации. Более того, без протокола он говорил, что иностранные снайперы были.
Знаете, у меня, как у человека, который много в этом деле варился и потом, в конечном итоге, готовил постановление о прекращении дела, а там более тысячи листов пришлось писать полностью мне – я все сводил в кучу, под один язык подгонял – у меня такое ощущение сложилось, что обе стороны дергались за ниточку из одного места, которое там недалеко расположено.»
Версию с участием «Бейтара» можно счесть одним из националистических мифов присущих подобным событиям.
Утверждения об участии «Бейтара» в октябрьских событиях 1993-го года на деле не более чем ничем не подтвержденный миф
Репортеры «Московского комсомольца» позже взяли интервью у двух сотрудниках СОБРА, имевших дело с снайперами в те дни:
«Нам удалось встретиться с двумя бывшими бойцами московского СОБРа, с двумя Сергеями. Один из них за те события награжден орденом “За личное мужество”, второй — медалью “За отвагу”.
По их словам, СОБР был разделен на пятерки-экипажи. Выезжали по всем звонкам (снайперы, подозрительные люди, стрельба). Ведь снайпер — это не тот, кто сидит на крыше. Таких почти не было. Для скрытого ведения огня достаточно прикрутить к обыкновенному “калашу” снайперский прицел. Так в основном и делалось.
Пожалуй, самую большую проблему создавали СОБРу его же собратья по оружию — милиционеры, которые с перепугу или спьяну палили во все “подозрительное”. Их приходилось разоружать.
— Едем по Пресне, — вспоминает наш собеседник, — вдруг кто-то выдает автоматную очередь. Смотрим, а это пьяненький сержантик с перепугу саданул — увидел, что в машине люди с оружием. Мы его даже разоружать не стали — просто крикнули, что “свои”.
— Так были ли в городе настоящие снайперы?
— Конечно, были. Наши экипажи задержали нескольких. И не только возле Белого дома, но и в других районах. Но кто они и откуда — выясняли не мы. Хотя мы точно знаем, что были там и казаки, и баркашовцы, и просто любители пострелять…
Больше всего собровцам запомнился эпизод, произошедший 4 октября. (Кстати, корреспондент “МК” был очевидцем этих событий.) В штаб СОБРа поступил сигнал, что из чердачных окон дома на пересечении Садового кольца и Нового Арбата ведет прицельную стрельбу снайпер. К приезду группы трое прохожих уже были ранены. Улицу перекрыли, дом оцепили. СОБР получил приказ подавить огневую точку. Когда группа поднялась к чердаку, выяснилось, что света там нет. Идти в темноту было самоубийством.
Руководство приказало: “Стреляйте без предупреждения”.
Дверь на чердак была приоткрыта. Вот в эту щель собровцы и засадили два рожка. После этого стрельба сверху прекратилась.»
Действительно, далеко не все снайперы в те дни на крышах не сидели, часто находились на открытых и полуоткрытых позициях.
Итак, сейчас можно утверждать, что снайперами в октябрьском противостоянии были:
1) Сотрудники силовых структур — МВД РФ, ГУО РФ и Вооруженных сил РФ
2) Наемники, члены «Союза офицеров Афганистана»
3) Баркашовцы, казаки
4) Неустановленные снайперы-иностранцы
Больше всего информации есть по снайперами из силовых структур, с фамилиями нескольких установленных снайперов.
Первый из них это рядовой 119 парашютно-десантного полка ВДВ Владислав Панов. Меняя снайперскую позицию он перебегал улицу и был задержан отрядом ОМСДОНа ВВ МВД. Панов пытался убедить «дзержинцев» что он свой, за Ельцина, но те ему не поверили и расстреляли его.
В. Панов стал первым установленным снайпером, задержанным и расстрелянным что называется без суда и следствия
Второй снайпер это разведчик-снайпера разведроты 119 пдп ефрейтор Сергей Хихин, он был застрелен как раз при пересечении улицы Конюшковской и Большого Девятинского переулка. Его как потом выяснило следствие подстрелил снайпер Главного управления охраны Российской Федерации (ГУО РФ). Этот снайпер занимал позицию из 3-го слева верхнего окна дома 11/2 на Дружинниковской (перекресток с переулком Капранова).
Снайпер С. Хихин был «снят» снайпером ГУО РФ при пересечении улицы
Дом в котором утром 4-го октября 1993-го снайпер ГУО РФ занимал позицию и откуда он подстрелил снайпера 119-го пдп С. Хихина
Третий установленный снайпер это Роман Коровушкин, также рядовой 119 парашютно-десантного полка ВДВ, снайпер. Он был также убит выстрелом снайпера в голову со стороны сквера, занятого частями внутренних войск МВД и Главного управления охраны Российской Федерации . При всем этом он погиб как неизвестный 4 октября 1993 года, вдали от сослуживцев и действовал он без документов и был опознан 5 октября 1993 года. Этот факт говорит о том, что Коровушкин выполнял заведомо грязную преступную работу.
Снайпер 119-го пдп Р. Коровушкин был «снят» другим снайпером МВД или ГУО РФ, такой вот снайперский дружественный огонь ельцинистов
Тот факт, что он находился вдали от товарищей и был без документов, говорит о том, что он выполнял преступный приказ
Среди установленных снайперов есть и те, кто особо себя не скрывал во время работы, были наемники из «Союза офицеров Афганистана. Им передали бронемашины, на которых они разъезжали в гражданской одежде.
Наемники из «Союза офицеров Афганистана» едут на бронемашине
В конце концов они добрались до набережной напротив Дома Советов и заняли свободный участок. Один из них Франц Адамович Клинцевич имел при себе снайпескую винтовку.
Франц Клинцевич целится из винтовки
Еще наемники из «Союза офицеров Афганистана», с винтовкой возможно также Ф. Клинцевич, сзади разобрать сложно
Франц Адамович Клинцевич это ныне всем известный многоуважаемый сенатор Совета Федерации, уже бывший член совета минобороны, популист, большой патриот нашей родины, обладатель кучи орденов и наград.
Франц Адамович частый гость различных программ на ТВ
Около 12.30. начался медленный выход защитников Белого дома, которые находились на нижних этажах и не хотели становится бессмысленными жертвами проигранной войны.
В тоже время у Совинцентра развернулась охота на снайперов, открывавших огонь по бойцам ОМОН. Там погиб один гражданский, еще двое были застрелены у гостиницы «Украина», это только известные убитые, неизвестных и раненых не считали. Вскоре взвод специального назначения ГУВД Москвы направился на задание по уничтожению снайперов.
На линии дружественного огня
К 13:00 4 октября 1993 года про-ельцинские силы сумели занять по разным оценкам от 2-4 этажей Белого Дома, однако дальше они снова попали в пробку». Надежда теперь у них была на специальные подразделения подошедшие к месту действия.
После того как «Альфа» и «Вымпел» оказались у Белого Дома они решали сложный вопрос, что делать дальше? Идти на его штурм они отказались.
Ельцинисты продолжали требовать от «Альфы» и «Вымпела» штурма здания, но те колебались.
Дмитрий Герасимов рассказывал об этом следующее:
«Судя по всему, Ельцину и тем, кто его направлял из американского посольства, нужно было, чтобы мы при штурме пролили реки крови. Без этого никак бы не обошлось, если бы мы пошли на штурм. В условиях ограниченной видимости в здании, где полно гражданских, отличить их от защитников было очень сложно. Но мы выполнили задачу без жертв и даже не применяя оружие.»
Командир «Вымпела» Д.Герасимов прямо говорил, что президент Б. Ельцин управлялся из американского посольства
Между тем оттуда все продолжали выходить люди, так около 13.50 из Белого дома со стороны Краснопресненской набережной вышли около 50 человек с поднятыми руками. Среди них значительное число женщин.
Все это сопровождалось накалом снайперской стрельбы.
Люди спасаются от огня пулетометов, автоматчиков и снайперов
Чем ближе был конец конфликта — тем больше стреляли силовики и снайперы (часто тоже силовики)
Вышедшие люди рассказали ценные сведения о происходящем. Так стало известно, что большинство депутатов и обслуживающего персонала, собрались в наиболее защищенном от попадания снарядов помещение — зале Совета Национальностей.
Депутаты собрались в Зале Совета Национальностей. Руслан Хасбулатов спустившийся из своего кабинета в зал писал:
» В то время, насколько я помню, кроме Руцкого, рядом были Воронин, Агафонов, Гранкин, Ахметханов. Заходят Андронов, Баранников, Ачалов, с ними двое парней в десантной форме. Здороваются. О парламентерах я был уже наслышан — неслучайно их повели сперва в Палату Национальностей.
Я хотел, чтобы защитники сами решили нашу судьбу, без малейшего признака воздействия с моей стороны. Я уже знал, что мои действия будут судимы Историей.»
Иона Андронов поминает:
«К двум часам дня, штурмующие войска захватили почти все здание за исключением пятачка его обороны на третьем этаже возле Палаты национальностей. Уцелевшие остатки ополченцев еще сражались в четырех ведущих к Палате коридорах.
А на мраморной лестнице от Палаты вниз, на первый этаж, лежа за белокаменными перилами, стрелок с ручным пулеметом отгонял атакующих парадный вход с набережной Москвы-реки».
Также сообщили, что около 14.00 первые два этажа были заняты подразделениями спецназа, осуществляющего захват Белого дома. Лестничные площадки и переходы на этажах, расположенных выше, заняты хорошо вооруженными многочисленными сторонниками Верховного Совета. Тяжелораненых, находящихся в Белом доме, эвакуируют вглубь здания. В это время «альфовцы» уже некоторе время были у Белого Дома
Пока шли терки в спецотрядах с руководством, в 14.00 на Краснопресненской набережной появились недавно прилетевшие в столицу противники Ельцина и сторонники Верховного совета — президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов и президент Ингушской республики Руслан Аушев.
Илюмжинов вспоминает о том как они планировали встречу еще 3 числа:
«Мы обзвонили всех членов Совета, назначили на утро 4 октября встречу в здании Конституционного суда. А ночью произошло столкновение в Останкино, утром пошла пальба у Белого дома. Мы с Русланом Аушевым, президентом Ингушетии, Героем Советского Союза, созвонились и приехали к Зорькину — у него включен телевизор, в прямом эфире показывают перестрелку. Тогда мы с Аушевым решили ехать к Белому дому в качестве парламентеров, чтобы остановить кровопролитие.»
Илюмжинов вспоминает как они организовали миротворческую миссию:
«Но как сделать, чтобы нас узнали? У Зорькина в кабинете висели белые занавески. Я решил, что это как раз то, что надо. Снял одну вместе с металлическим штырем, водитель Валера помог мне укрепить штырь с занавеской на машине. И вот мы с этим «белым флагом» доехали до здания Верховного Совета, еще с нами был священнослужитель.
Вокруг — стрельба. Сообщили по рации обеим сторонам, что приехали парламентеры — на время выстрелы прекратились.»
Кирсан Илюмжинов вспоминал что они увидели у Белого Дома:
«А вокруг «Белого дома», когда мы подъехали, были люди, толпы людей. Одни поддреживали Конституцию, кричали, выступали в поддрежку, другие кричали: «Да здравствует Ельцин!» и так далее.
Кругом были разбросаны ящики с водкой. Чувствовалось, что толпа подпитая, потому что ночью искали деньги на это дело. Когда один из руководителей России обратился к молодежи помочь — вышли люди, молодежь вышла. И когда мы из машины вышли, средства массовой информации представили меня защитником «Белого дома», что я пошел за Хасбулатова, за Руцкого. То есть как захотят, так и поворачивают.
Но начали нападать, мы с ребятами все-таки прорвались, прорвались во внешней цепи солдат-десантников, которые там стояли. Руслана Аушева там командир роты узнал: мы пытались пройти туда, но никак не могли — отсюда стреляют, оттуда стреляют. Ну, вроде бы по рации сказали, чтобы не стреляли.
Делегация Р. Аушева и К. Илюмжинова (в светлом пиджаке) входт в Белый Дом
Илюмжинов писал, что на короткое время огонь прекратится, но потом он возник вновь:
«Но когда с Аушевым мы пошли к «Белому дому», раздались выстрелы…….
Только мы с Аушевым зашли в двадцатый подъезд, это со стороны Москвы-реки, — стрельба вновь возобновилась.»
Это был новый накал снайперской стрельбы, огонь казалось вели отовсюду.
Силовики и гражданские спасаются от новой волны огня
Военные к тому времени были точно уверены что в них стреляют не из Белого Дома, а из соседних зданий, об этом позже рассказывали военнослужащие. Так Геннадий Пермиловский, в то время 18-летний солдат-срочник Тульской дивизии рассказывал:
«Нам дали установку, что на соседних зданиях от Белого дома находятся снайперы. Мы должны были ждать команды, а в случае обнаружения снайпера открывать огонь по этому зданию.
Каждый занял свою позицию за Белым домом. Кто-то сделал себе из бордюрного камня подобие укрытия, кто-то спрятался за технику — за БТР. Там было очень много солдат-срочников, у всех было при себе оружие.
Был момент, когда началась стрельба. Я не слышал какой-то команды, просто увидел, что мои соседи стреляют, видел здание — как раз мое направление было — если встать лицом к Белому дому от моста, то по правую руку высокое квадратное строение, говорили, что там министерство какое-то было.»
Некоторые военные командиры знали, что огонь ведется не из Белого дома и приказывало сосредоточить огонь по снайперам в соседних зданиях
Кадры снятые репортерами BBC
Но как известно почти все здания откуда велась снайперская стрельба были заняты силовиками из разных структур, никаких «боевиков» там просто не было
Стрелки одного из силовых подразделений занимают позицию в здании возле Белого Дома
Еще один на другой позиции
Сотрудник одного из силовых подразделений на позиции в здании у Белого Дома
Еще снайпер на крыше одного из строений перед Белым Домом
Снайпер одного из силовых подразделений на открытой позиции
На линии этого огня оказывались гражданские лица. Корреспондент агентства «Постфактум» Максим Хрусталев рассказывает как из здания мэрии, контролируемого силовиками стреляли по территории стадиона «Красная Пресня»:
«Что меня удивило, стреляли они не сколько по Белому Дому, сколько вниз, в сотрудников милиции находившихся на углу стадиона. В мэрии были те кто на стороне ельцина.»
Потом по словам Хрусталева снайпера переключились на окна Белого Дома, расстреливая их как и территорию стадиона.
Максим Хрусталев показывает на здание, откуда велась стрельба по сотрудникам милиции находившимися на стадионе «Красная Пресня» и по Белому Дому
Хрусталев указывает на здание мэрии, занятое ельцинскими силовиками
Хрусталев пытался избежать пули, но не смог, он рассказывает:
«Я понял, что оказался в идиотском положении, там место где залечь буквально даже негде. Я решил в два прыжка доскочить до двери, которая вела в холл (Белого Дома), в этом прыжке меня пуля и достала. Пробила челюсть, почувствовал кровь, осколки зубов».
Итак, попав в Белый Дом К. Илюмжинов вынужден был пригнутся. Он вспоминает, что им пришлось лечь на пол:
«В этом здании огромные окна, подоконники расположены низко. И для того чтобы спрятаться от пуль, нужно не просто пригнуться, а лежать на полу — вот все и лежали. Передвигались ползком или короткими перебежками. Очень много раненых, были и убитые. Переступая через тела, мы с Аушевым стали подниматься наверх, к Руцкому и Хасбулатову. Руслан ворчит:
«Ну ты посмотри: президентом стал, прошел Афган — чтобы в центре Москвы под пулю попасть, нормально, да?» А я ему: «Ну ладно, Руслан, я тоже президент, но ты хоть Герой, а я-то еще нет».
Так мы подбадривали себя, пока пробирались и уворачивались от пуль.»
Войдя внутрь они узнали что стреляют и там
«А когда мы забежали в «Белый дом», в водъезд, стрельба шла уже внутри него: первый этаж, кажется, уже был занят десантниками, сверху вниз стреляла охрана Руцкого, с другой стороны — снайперы. Руслан Аушев говорит: «Слушай, идиотское положение. В Афганистане — не погиб, стал генералом, президентом и в центре Москвы взять и погибнуть. Непонятно, за что и от какой пули».
Потому что неизвестно — отовсюду стреляют. Но генерал есть генерал. Как раз тут нам помог лейтенант из Приднестровья, из миротворческих сил.
Хотя мы шли к «Белому дому» с двумя белыми флагами и просили войска не стрелять, но на белый флаг не обращали внимания. Мы узнали позже, что несколько раз белый флаг этот выкидывали, чтобы раненых вывезти. Не давали даже раненых вывезти. И эти трупы просто складывали, трупы вперемежку с ранеными.
Но когда этот лейтенант договорился, начал кричать: «Здесь президент Калмыкии пришел, президент Ингушетии», десантники перестали стрелять, которые внизу с нами были. Со стороны Руцкого узнали мой голос, голос Аушева — там было темно, не было света.
По темной лестнице и по темным коридорам мы пробирались наверх, руки — за спину, белый флаг — вперед; в некоторых местах приходилось перебежками, ползком, потому что, вы знаете, в «Белом доме» окна были практически до пола, а напротив — снайперы, и там просто шло на поражение. Снайперы — в гостинице «Украина» засели.»
Илюмжинов точку откуда велся огонь упоминает всю ту же гостиницу «Украина», где находилась база МВД и армейских сил.
Репортеры BBC сняли момент как один из силовиков ведет огонь из окна гостиницы «Украина»
С гостиницы «Украина» обстреливать миротворческую делегацию с белым флагом, гражданских и других силовиков могли только сотрудники войск\ МВД
Когда К. Илюмжинов и его спутники поднялись в кабинет Р. И. Хасбулатова, там находились руководители обороны — В. А. Ачалов и А. В. Руцкой. Огонь не прекращался, а Руцкой в это время как свидетельствуют
«Переговаривались друг с другом и по телефону с Черномырдиным.»
А. Руцкой во время обстрела переговаривается по телефону с В. Черномырдиным, по сей день большая тайна о чем между ними шла речь
Илюмжинов далее:
«Но все-таки мы пробежали к Хасбулатову. Там были все — и генерал Ачалов, и Руцкой подошел к нам, его помощники, через некоторое время подошел Руслан Хасбулатов в белом плаще, выглядел он очень спокойным. Показывает на стоящие танки и говорит: «Руслан с Кирсаном, смотрите.
Видите, сейчас депутатов расстреливают. Завтра будут ваши республики также расстреливать. А все эти послы будут только посмеиваться над нами». «
Руслах Хасбулатов во время танкового обстрела в Белом плаще, абсолютно спокойный, именно таким и увидел его Кирсан Илюмжинов
Сам Хасбулатов вспоминал:
«Выхожу из кабинета — Руцкой, Воронин, Агафонов, Румянцев, Исаков, Исаев окружили Аушева и Илюмжинова. Рассказывают, друг друга перебивая. Я подошел, поздоровался. Сразу спросил: “Есть ли возможность остановить штурм здания? Надо спасать людей. Мы свой долг выполнили до конца. Здесь никаких экстремистов нет. Все подчиняются Руцкому и мне. Много убитых и раненых, судя по докладам, есть больные, женщины.”
Отвечают, что не могут ни попасть к Ельцину, ни дозвониться. Черномырдин настроен агрессивно, никаких переговоров не признает. “Надо перебить эту банду”, — вот его несколько раз повторенные слова.»
Илюмжинов вспоминает и то что было с Руцким:
«Руцкой показал нам автоматы — они были в масле — и говорит: «Руслан, ведь ты знаешь, десантник, смотри: мы вот не стреляем, я дал команду не стрелять туда, в толпу, а только при нападении».
То есть он, его охрана не использовали эти автоматы. Перестрелка в основном шла внутри «Белого дома», и вы знаете, что несколько сотен трупов находятся в «Белом доме». Там толпа, воинские части почему-то оцепление сняли, и люди, которые вокруг, они практически вплотную к «Белому дому» находились, десятки тысяч людей вокруг «Белого дома». Там, куда ни стрельни, можно было вообще «положить» людей.»
Вместе с Илюмжиновым в Белый Дом попали несколько репортеров, которых принял Руцкой, сделавший заявление, что ни он, ни его подчиненные ни в кого не стреляли.
Руцкой на камеру заявил следующее:
«Я как гражданин России говорю, я на курок не нажимал, все что от меня зависело я сделал»
Илюмжинов далее вспоминает:
«Когда начали вести переговоры, а мы с Аушевым сказали, что «мы — от субъектов Российской Федерации, готовы стать гарантом», Руцкой и Хасбулатов согласились сдать оружие, только с одним условием: если поставят войска и эту пьяную толпу отсекут от самосуда. Тогда они готовы сдать оружие.»
То есть они согласны были капитулировать в обмен на безопасность.
Сам Хасбулатов рассказывал так:
«Советую немедленно выбраться отсюда, поехать, к Зорькину, собрать лидеров регионов, связаться с представительствами СНГ и посольствами, передать им мою просьбу выехать сюда. Тогда, возможно, остановят огонь. Это, может быть, последний шанс.
Руцкой и другие меня поддержали. Аушев и Илюмжинов уехали…»
Делегация покидает Белый Дом, крыльцо которого уже облюбовала ничего не боящаяся толпа
Когда делегация спустилась вниз и прошла некоторое время до ожидавших их машин, снова открыли огонь.
Илюмжинов вспоминает:
«Потом сами вышли. Здание уже горело. Руслан говорит: «Быстрее, быстрее!», мы рванули к машине. Только сели — ее тут же обстреляли, девять пробоин я потом насчитал. Не задело никого…»
При этом спокойно миротворцам уехать не дали. Вот рассказ бывшего народного депутата Верховного Совета РФ Юрия Лодкина, ходившего 4 октября в «Белый дом» с миротворческой миссией и попавшего за это в тюрьму
«Какое-то время дожидались Р.Аушева и К.Илюмжинова. Они вновь с трудом пробираются через разъяренную толпу. Дивлюсь: «Что это за люди, кого они здесь охраняют или, наоборот, — на кого нападают?»
Ответа не может быть, даже Аушев и Илюмжинов с трудом отбиваются от толпы и садятся в одну из двух наших машин.
Мы вместе с заместителем Председателя Совета Министров Мордовии Федором Тюрькиными падаем в машину охраны Президента Калмыкии…
Не успеваем проехать нескольких метров, налетают до зубов вооруженные люди. Нас выдергивают из машины с криками:
«Ложись, сука, на землю!».
Слова про парламентерскую миссию никто не слышит. Точнее, не желает слушать. «Мордой на асфальт, руки в сторону». По раскинутым рукам бьют коваными сапогами, потом каблуками по голове, по почкам…
Мне, наверное, повезло. Соскочившую с головы шляпу удалось пододвинуть под лицо, и удары кованым сапогом по голове смягчались фетром. Спину защитить было нечем. Боль, злоба, обида… Но скажешь слово, тут же получишь по почкам. Профессионально били…
Потом команда: «Встать!», и нас ведут сквозь строй. Раньше думал, что такое возможно только в кино про царское время… Испытал на себе, что такое «пропустить сквозь строй».
Нас семь человек, и каждый вооруженный омоновец считал своим долгом ударить каждого из нас дулом или прикладом автомата, ногой. Метров пятьсот так «вели»…
«Лейтенант, дай мне этого, я его пришью!» То ли наше счастье, то ли суматоха им помешала, но нашу семерку не «пришили».
Кто это был? Теперь знаю — героическая группа «Витязь». …..
Юрий Лодкин описывает что было дальше:
«У лейтенанта из охраны Илюмжинова был штатный, положенный ему по должности, пистолет. Когда нашли — били страшно. Офицер все это выдержал стойко. Но выдержит ли его здоровье — не знаю. Потом напихали нас в автозак человек двадцать пять и повезли на Птеровку, 38 — этот символ борьбы с преступниками.
Привезли — еще раз избили. Потом доставили новую группу задержанных, большей частью случайных людей.
На них люди в пятнистой форме накинулись с еще большим остервенением и злобой. Били так, что дежурный милицейский майор, видимо, увидевший все это в окно, не выдержал, выбежал во двор и нечеловеческим голосом закричал: «Прекратите! Что вы делаете?! Прекратите!» Остановились.
…Потом в нашу камеру попал водитель «скорой» из Гольянова Юра Козлов. Его «пятнистые» прихватили у «Белого дома», когда он с приятелем пришел посмотреть на «революцию». Измолотили его «доблестные витязи» так, что несколько ребер поломали… Потом узнал, что зампреда Совмина Мордовии Тюрькина тоже били так, что и на третий день видел я на его спине страшные кровоподтеки».
В эти минуты начинала все еще бездействовала «Альфа».
Борис Ельцин вспоминал:
«Тактика была у Барсукова простая: попытаться подтянуться как можно ближе к зданию, к боевым действиям. Почувствовав порох, гарь, окунувшись в водоворот выстрелов, автоматных очередей, они пойдут и дальше вперёд.
Можно ли было обойтись без «Альфы» и «Вымпела»? В общем-то к этому моменту приняли решение для операции в здании использовать подразделения десантников и армейские войска спецназа. Но был важен сам факт: «Альфа» не пошла! Как в августе девяносто первого!
Это вызвало бы однозначные ассоциации. Уже завтра в газетах раструбят: кровожадные руководители посылают спецподразделения на политических противников, а бойцы такие справедливые, в политике участия не принимают, плюют и на тех политиков и на этих. Это был, так сказать, первый слой неприятностей, внешний, на него особого внимания можно было бы и не обращать А второй — уже более серьёзный.
Информация о том, что «Альфа» отказалась выполнять приказ своих командиров, могла дойти до руководства парламента. Это значит, что там воспрянут духом, начнут с новой силой сопротивляться. Опять будет стрельба, будут новые и новые жертвы.»
Отмечу важную вещь — Ельцин пишет, что тактика Барсукова заключалась в том, чтобы втянуть «Альфу» в ожесточенное сражение, взять здание штурмом. Но проблема была именно в том, что из Белого Дома ведь никто не стрелял.
М. Барсуков хотел втянуть «Альфу» в боевое столкновение, что спровоцировало бы отряд на штурм здания, однако «Альфа» отказывалась идти на штурм
Из Белого Дома вообще никто не стрелял, поэтому нужна была еще одна провокация и эта провокация случилась
Вскоре погиб офицер «Альфы» Геннадий Сергеев.
Командир отряда Геннадий Зайцев писал:
» В одной БМП поехал подполковник Владимир Келексаев. С группой сотрудников он зашел со стороны центрального входа Белого дома, со стороны гостиницы «Украина» и выполнял свою задачу.
А вторая БМП — Игорь Финогенов, Юрий Торшин и Геннадий Сергеев зашли в тыл Белого дома и начали осматривать позиции. Вокруг на расстоянии где-то 50-100 метров все было блокировано внутренними войсками и солдатами Министерства обороны.
Через некоторое время Геннадий Сергеев был застрелен снайпером. Уже потом патологоанатом, проводивший вскрытие, удивлялся, как можно было прожить с таким тяжелым ранением целых семь минут.»
О последних минутах жизни Геннадия рассказывает его сослуживец Юрий Николаевич Торшин:
» Едва мы с Геной вышли из БМП, как прозвучала очередь, которой был ранен солдат, находившийся метрах в тридцати от нас. Мы начали оказывать помощь раненому, я взял его со стороны головы под плечи, Гена за ноги. Солдат был в сознании. У него пулевое ранение где-то чуть ниже бедра было, мы его с Геной протащили метров пятнадцать, а потом Сергеев упал на колени и, я смотрю, начал оседать…
Опустив солдата, я стал звать на помощь. Подбежали еще солдатики, забрали своего раненого и потащили. Гена простонал: «Юрий Николаевич, меня зацепило…» А я не могу понять, куда его зацепило, а пуля-то зашла в левую сторону под бронежилет. Прожил он еще несколько минут, попросил: «Сделайте мне укол». Я достал промедол, потом второй… Больше Гена ничего не говорил — не мог… «
Офицер «Альфы» Геннадий Сергеев погиб от снайперского выстрела, выпущенного автоматной очередью
Начальник охраны президента Ельцина и на 4 октября и.о. президента РСФСР А. Коржаков писал
«Территорию вокруг Белого дома разбили на условные участки. За один участок отвечали десантники, за другой — МВД, за третий — «Альфа».
Барсуков связался с Ериным, тот сразу прислал четыре БМД с водителями-солдатами. На вопрос: «Есть ли добровольцы?» — откликнулись восемь человек. Молоденьких, тонкошеих водителей заменили на «альфистов». Сели в машины и поехали к Белому дому.
Минут через десять по рации приходит сообщение: убит Геннадии Сергеев, тридцатилетний младший лейтенант, тот, кто первым предложил пересесть на БМД.
Застрелили его нелепо. Он вышел из бронемашины и хотел подобрать тяжело раненого десантника. Наклонился над ним, а пуля снайпера угодила в поясницу, под бронежилет.»
Житель Азармаса оказавшийся очевидцем писал:
«Среди этой стрельбы пришел заместитель командира «Альфы» полковник Сергеев, сказал, я советский офицер, не могу смотреть, как расстреливают, не могу быть предателем. Сказал что попробует договориться, чтобы прекратили огонь и выпустили безоружных людей. Огонь прекратили, обещали автобусы, чтобы вывезти людей.
Мы искренне поверили.
А Сергеева убили выстрелом под каску — в единственное незащищенное место. Специалист стрелял.
Люди начали ходить, ждали автобусов. Передо мной стояла женщина. Пока ее кровь не попала мне в лицо, я не мог понять, что стреляют. Крупнокалиберными. Из мэрии. По безоружной толпе.
И назад не вернуться, и не уйти никуда. Залегли.»
Встал вопрос откуда стреляли? Ветераны «Альфы» и материалы сдедствия говорили об том, что стреляли из гостиницы «Украина».
Юрий Торшин говорил:
«Потом с выстрелами очень долго разбиралась прокуратура, я тоже чертил всевозможные планы… У нас в поле зрения была гостиница «Украина».
Я бы сказал, что очередь была не одна и, судя по характеру пулевого ранения Гены, стреляли оттуда. «
Другой ветеран «Альфы» Владимир Келехсаев рассказывает:
«Гену смертельно ранили: пуля попала ему в незащищенную бронежилетом часть тела. Но стреляли не из Белого дома. Огонь велся со стороны гостиницы «Украина».»
Сослуживцы Г. Сергеева утверждали, что стреляли по нему из гостиницы «Украина», которая была напичкана силами МВД, силовиками ельцинистов
До убийства Сергеева «Альфа» стояла неподвижно, но именно смерть Сергеева изменила ее позицию.
Борис Ельцин пишет:
«Барсуков уговорил нескольких добровольцев из «Альфы» сесть на БМП и подойти на них к самому зданию, не пытаясь проникнуть внутрь, а просто осмотреться, чтобы, если все-таки придётся действовать, точно знать как. Четыре машины подъехали к Белому дому, и здесь произошла трагедия.
Одна из БМП остановилась около раненого, человек находился в сознании, ему срочно нужна была помощь. Из машины вылез младший лейтенант, подбежал к лежащему, и в это время раздался выстрел снайпера.
Пуля попала лейтенанту в спину, прямо под бронежилет.
Так погиб Геннадий Сергеев, тридцатилетний офицер, ещё одна жертва кровавого понедельника. Раненый, которому он пытался помочь, через несколько минут тоже скончался.
После того как бойцы «Альфы» узнали, что погиб их товарищ, никого уже не надо было уговаривать.
Почти вся команда пошла на освобождение Белого дома.»
Борис Ельцин прямо пишет, что именно гибель Г.Сергеева спровоцировала «Альфу» на штурм, которую более не надо было уговаривать, что ему (Ельцину) это было на руку
Владимир Келехсаев также считал, что причина убийства Сергеева в том, что «Альфу» хотели послать на штурм:
«Подразделение явно хотели спровоцировать на штурм. «
На линии дружественного огня ч.2
Московская война, которая велась все утро и день 4 октября 1993 года привел к тому, что погибло 22 сотрудника МВД и Вооруженных сил, а еще около сотни получили ранения различной степени тяжести. После окончания конфликта, как я ранее не раз упоминал следствие доказало что из Белого Дома по силовикам никто не стрелял, ни один сотрудник МВД или армии не был убит защитниками Белого Дома. Они все получили ранения, погибли от дружественного огня, который велся с зданий по соседству, занятых силовиками. Так силовики МВД, ГУО, 119-го пдп, Таманской дивизии и пр. вели жестокую войну друг с другом.
Однако в те часы и минуты для многих участников конфликта это было далеко не так все очевидно, силовики ошибочно считали что огонь ведется с Белого Дома или их снайперами в соседних зданиях (которые на самом деле были заняты силовиками).
Судя по одежде палят наемники
Сотрудник одного из силовых подразделений выносит раненого товарища
Радиопереговоры сотрудников милиции, которые часто слышали и в Белом Доме показывают их эмоциональное отношение к тому что происходило. Вот текст одного обращения:
«Внимание, внимание. Я сотрудник милиции. Обещаю, что я отомщу за наших ребят погибших сегодня. Всем защитникам Белого Дома, готовьтесь гады.»
Вот другой сотрудник милиции требует убивать людей:
«Стреляйте их на месте мужики, стреляйте не жалейте. Патронов у нас на всех хватит, лупите.»
В ответ в радиоэфир выходили осажденные в Белом Доме люди, один из них священник находившийся там, он говорил:
«Говорит священник русской православной церкви иеромонах Никон. Прошу вас прекратить огонь, в здании полно женщин и детей. Есть уже десятки погибших, снайперы бьют по стеклам не жалея никого.»
Однако все призывы прекратить огонь оставались тщетными, ельцинисты требовали крови. Народный депутат России от Иркутской области Иван Федосеев вспоминал
» В одном из окон появилась девушка с мегафоном: «Солдаты, не стреляйте! Я здесь уже неделю, тут нормальные парни». Автоматная очередь. Девушка на время замолчала, потом появилась опять: «Так русские вы или нет?!» В ответ еще одна автоматная очередь. Девушка замолчала, уже навсегда. «
Бронетранспортеры постоянно курсировали вокруг Белого Дома и вели огонь
Во всем этом хаосе мало кто мог понять кто и с кем воюет, продолжали гибнуть защитники Белого Дома, гражданские, сотрудники милиции. Одним из них был Александр Егорович Панков старший сержант милиции, находясь в отпуске, сам вернулся на работу, настоял чтобы его включили в состав группы сотрудников отдела, направлявшейся к Белому Дому. Сам Панков был водителем, но настоял, чтобы его включили в группу по штурму здания. Во время штурма он погиб, как показало следствие от выстрела снайпера с гостиницы «Украина».
Ст. сержант милиции А. Панков 4 октября сам вернулся с отпуска и добровольно вызвался идти на штурма Белого Дома
Он был застрелен снайпером из гостиницы «Украина», вероятнее всего своими же коллегами из ГУВД, МВД
Был смертельно ранен снайпером в голову Михаил Дроздов, оперуполномоченный уголовного розыска 129-го отделения милиции столицы. Он скончался 18 октября.
Снайпером был убит оперуполномоченный уголовного розыска 129-го отделения милиции М. Дроздов
Был убит снайпером в область груди и живота младший лейтенант милиции Сергей Иванович Коршунов
Снайпером был убит мл. лейтенант милиции С. Коршунов
Снайперским выстрелом был убит Константин Красников, заместитель командира инженерно-сапёрной роты 119-го парашютно-десантного полка
Снайперским выстрелом в голову был убит К. Красников, военнослужащий 119-го пдп, этот полк понес тяжелые потери и все от дружественного огня
Это только сотрудники силовых подразделений, а сколько было убито сторонников Белого Дома, гражданских на улице, ельцинистов и их противников президента? Огонь шел буквально отовсюду, сложно было где то укрыться от него.
Временами спрятаться под колеса становилось единственной возможностью спастись от стрельбы
Убитый сотрудник милиции, он был застрелен в голову, скорее всего это М. Дроздов
Немногие командиры смогли сохранить трезвую голову и правильное суждение о происходящем, не пойти на поводу эмоций. Таковыми были командиры «Вымпела» и «Альфы» Д. Герасимов и Г. Зайцев.
Когда был убит офицер «Альфы» Геннадий Сергеев отряд как и рассказывал Борис Ельцин все таки пошел на штурм. Геннадий зайцев рассказывал, что «альфовцы» не поддались эмоциям:
«Наше подразделение хотели спровоцировать на штурм со всеми вытекающими последствиями, но офицеры «Альфы» не сорвались, не пошли на поводу у эмоций. «
Офицеры «Альфы» и «Вымпела» согласились выполнить поставленную Ельциным задачу, но отказались вести силовой штурм здания Дома Советов, на который его пытались спровоцировать.
Командир «Альфы» Геннадий Зайцев рядом с Белым Домом, он говорил что его подразделение не пошло на поводу у эмоций
Зайцев рассказывал, что они шли не на штурм, а на переговоры:
«Тем временем личный состав стал передвигаться к зданию мелкими перебежками по разным направлениям. В этой драматической ситуации и после слов Барсукова нужно было срочно что то предпринять. И тогда у нас, старших офицеров «Альфы», возникла идея: вступить в переговоры с руководителями обороны Дома Советов, гарантировать всем защитникам парламента беспрепятственный выход из здания под контролем сотрудников Группы «А».»
Военнослужащие «Альфы» передвигаются по направлению к Белому Дому
Полковник Владимир Ильич Келехсаев рассказывал как созрел план проникновения в Белый Дом:
«В тот день, 4 октября, на двух БМП мы дважды обогнули Белый дом. Нам нужно разведать обстановку. На втором круге я увидел милиционера, младшего сержанта, который стоял на площади перед зданием правительства и по мегафону поочередно общался то с защитниками Белого дома, то с теми, кто находился на площади и готов был ринуться штурмовать здание.
Позже я узнал, что того сержанта, ставшего общественным парламентером, что стоял с планшетом через плечо, звали Геннадий Сорокин. А тогда подумал, что вот через него мы и зайдем в Белый дом.»
Решено было в итоге, что «Альфа» пойдет через центральный вход, и «Вымпел» и часть «альфовцев» пойдет через правый фланг, со стороны стадиона «Красная Пресня». Оттуда двигалась группа начальника «Вымпела» Дмитрия Герасимова. Собственно эта группа состояла из самого Д. Герасимова, И. Шагина и С. Клементьева.
Часть военнослужащих «Альфы» и «Вымпела» пробираются в сторону Белого Дома через территорию возле стадиона «Красная Пресня»
Самым сложным было пройти через сам стадион, там в тот момент находился один (видимо остальные «дзержинцы» где то укрылись от снайперского огня) БТР ОМСДОНа, который частенько расстреливал то что движется никого не разбирая.
В итоге было решено что на поле пойдет офицер «Вымпела» Сергей Клементьев, идти лучше было безоружным, меньше шансов было получить расстрельную очередь. Он сам позже рассказывал об этом так:
«Я отдал оружие, пошел на поле. БТР начал двигаться в нашу сторону, я начал показывать что мы свои и так далее. Я не знаю, то ли у него боеприпасы закончились, что вряд ли конечно, но они прекратили огонь.»
БТР ОМСДОНа на стадионе «Красная Пресня»
Возможно это тот самый БТР, который к легкому удивлению С. Клементьева не расстрелял его
Д. Герасимов далее вспоминает:
«Вышли на правый фланг Белого дома, если смотреть на центральный вход. Снова началась стрельба. Мы залегли на стоянке автомобилей и лежали там минут десять. Потом замначальника отдела Сергей Клементьев зашел в 19-й подъезд, а мы лежали напротив центрального входа.»
Тут Клементьев докладывает: «Дмитрий Михайлович, мы находимся уже внутри Белого дома на втором этаже». Я ему говорю: «Клементьев, подожди, сейчас я вместе с Шагиным подойду к тебе». «
По словам проникших туда «вымпеловцев» складывалась странная картина — на нижних этажах людей почти не было , ни ельцинистов, ни их противников.
На первых этажах почти не было людей, сами «вымпеловцы» не заметили как оказались уже на втором этаже
Далее Герасимов вспоминает:
«Когда мы ушли, у центрального входа остался начальник отдела Сергей Проценко. Когда стрельба прекратилась, его группа зашла в Белый дом, в здание, где находились Руцкой и Хасбулатов.»
Судя по всему это было уже после проникновения в дом парламентеров из «Альфы»
Пока группа Герасимова и Клементьева проникала с правого бока, основной состав «Альфы» шел прямо по направлению к центральному входу. Владимир Келехсаев рассказывает как это было:
«Я поднял кусок колючей проволоки, вытащил индивидуальный перевязочный пакет, разорвал его, обмотал проволоку стерильным марлевым бинтом. С этим импровизированным белым флагом и пошли вместе с моим подчиненным, Сергеем Кузьминым, к центральному подъезду. Чтобы бескровно покончить с противостоянием, решили вступить в переговоры с руководителями обороны российского парламента.»
Теперь можно было идти к Белому Дому на переговоры, их там вскоре заметили. Иван Иванов в «Анафеме» писал так:
«Под окнами подъезда толпы уже нет — ее сменила редкая цепочка отлично экипированных бойцов. Догадываюсь — «Альфа». Они стоят открыто, знают, что мы стрелять не будем.»
С этого момента начался процесс подготовки к переговорам. Упомянутый ст. сержант милиции Геннадий Сорокин согласился помочь «Альфе» и вызвать защитников Белого Дома на переговоры. Цепочка военнослужащих «Альфы» выстроилась перед центральным входом. По указанию Владимира Келехсаева военнослужащие сначала опустили оружие одним концом на бетонированную поверхность, а затем и вовсе положили его на землю.
Военнослужащие «Альфы» и ст. сержант милиции Геннадий Сорокин
Военнослужащие «Альфы» складывают оружие, демонстрируя готовность к переговорам
Геннадий Зайцев вспоминает:
» Воспользовавшись куском колючей проволоки с белой тряпицей в качестве флага, бойцы Группы «А» стали лицом к Белому дому и положили на ступени оружие. По их просьбе находящийся рядом сержант милиции Геннадий Сорокин через мегафон обратился к защитникам парламента. К вам на переговоры идет подполковник Группы «Альфа». Кто нибудь, выйдите для переговоров.».
Далее они вышли на крыльцо Дома Советов. Владимир Келехсаев вспоминает что по ним в этот момент был открыт огонь:
«Когда шли, прямо перед нами щелкали пули: было пять выстрелов. Стреляли из здания мэрии (СЭВ), которое выполнено в виде книжки. Кто-то преграждал нам путь…»
Чтобы пройти к Белому Дому надо было прекратить огонь. Г. Зайцев вышел в радиоэфир и потребовал от всех силовиков немедленно прекратить огонь, угрожая в противном случае применить силу против тех, кто этого не сделает. Это подействовало — стрельба сразу же прекратилась.
Сам Зайцев вспоминает так:
«15 часов. Из вестибюля показались несколько встречающих. В этот же момент из здания мэрии, находившейся в руках сторонников президента, был открыт огонь из стрелкового оружия. Я не выдержал, предупредил по открытому радиоканалу:
Прекратите огонь! Мы тоже стрелять умеем! Стрельба стихла. «
Геннадий Сорокин по просьбе «альфовцев» громко заявил:
«Кто нибудь выйдите из послов, с вами будет говорить подполковник группы «Альфа». Пожалуйста, кто нибудь один ответе».
Военнослужащий «Альфы» Владимир Келехсаев и ст. сержант милиции Геннадий Сорокин, просят о переговорах
Ответа пришлось ждать некоторое время, Владимир Келехсаев на некоторое время ожидания снял свой шлем
Вскоре к ним для того чтобы узнать что это значит вышел И. Иванов. Он поинтересовался кто этот милиционер, что просит их на переговоры:
Спрашиваю «добро» у Макашова. Генерал сперва вставляет мне «фитиль» за то, что открыто торчал в окне, а потом благословляет на переговоры. На улицу, оставив автоматы вместе со мной выходит Крестоносец. Милицейский чин — маленький, без знаков различия. «
Выходят парламентеры из Белого Дома, один из них Игорь Иванов, автор «Анафемы», нет ни одного фото этого человека, лишь плохое изображение с видео
Иванов описывает начало переговоров:
«Козыряю:
— Майор, с кем имею честь беседовать?
Он называет себя. Господи, вот чудеса! На всю площадь — один представитель милиции, и тот оказывается… сержант! Он пытается оттеснить толпу «защитников демократии», пришедших по призыву «мальчиша-плохиша» Гайдара защищать от путчистов «всенародно-избранного»!
Спокойно объясняю бедному сержанту, что никто в «Белом доме» пока сдаваться не собирается, что мы согласны вести переговоры о прекращении огня, но при условии его обоюдного прекращения, предоставлении нам прямого эфира и отвода мятежных войск.
Парень явно смущен — вопросы такого уровня не в его компетенции, а никого из милицейского начальства рядом нету. Откозыряв, поворачиваемся и уходим. «
Иванов понимал все что ему сказали парламентеры с другой стороны. Руководители решили что решение надо рассмотреть — впервые к ним шли на переговоры. Все что называли «переговоры» до этого назвать ничем кроме как издевательством и симуляцией было нельзя. Ни Шумейко, ни кто еще с ельцинской стороны о встрече не просили.
«Альфовцев» пропускают в Белый Дом
В Белом Доме решились на переговоры. Зайцев далее рассказывает, что к ним навстречу вышли В. Ачалов, А. Макашов и В. Баранников:
«К двум нашим парламентерам вышел бывший командующий войсками Приволжско-Уральского округа Альберт Михайлович Макашов, смещенный со своей должности после ГКЧП. Во время выборов первого президента РСФСР он баллотировался на этот пост. После являлся председателем Комитета национального спасения. Был главой думы Всенародного вече, членом думы Русского национального собора.
К нему на входе в Белый дом присоединились экс-глава Министерства безопасности РФ генерал армии Виктор Павлович Баранников, которого Ельцин в июле 93 го снял с должности, и генерал-полковник в отставке Владислав Алексеевич Ачалов— бывший заместитель министра обороны СССР, а до этого командующий ВДВ. »
Сам Владимир Келехсаев, непосредственно входивший туда вспоминает:
«Как только зашли в здание, увидели внизу казака, который лежал за тумбой, прямо перед нами. В глаза бросилась папаха с красной ленточкой. Рядом с ним лежал паренек. Прямо на нас был наставлен автомат.
Подняв голову вверх, я увидел на балкончике Альберта Макашова и Виктора Павловича Баранникова. Макашов спросил: «Кто такие?» Я представился, сказал, какое подразделение представляю.
Казак, как только услышал про группу «А», сразу положил автомат. Я понял, что надо ковать железо, пока горячо. Когда стали подниматься по лестнице, нам встретился молодой человек в берете. В руках у него был пистолет Макарова с взведенным курком. Проходя мимо, я поставил пистолет на предохранитель и сказал: «Сынок, аккуратнее, не застрелись». Он тихо заметил: «Спасибо».
Мне все стало понятно про защитников Белого дома. Там были офицеры, казаки, штатские. Обычные люди, которые не вызывали какой-то агрессии или тревоги. Видел и убитых — их было человек пять.»
И. Иванов пишет как «альфовцы» попали в зал где были депутаты:
«В Дом Советов вошла «Альфа». У нас в зале заседаний появился офицер в экипировке, в шлеме без оружия. Он представился Владимиром Сергеевым. Он обратился к нам: «Дорогие отцы и матери, я из группы «Альфа». Вы видите, мы пришли к вам, без оружия. Мы не хотим причинять вам зло и смерть.
Вы, находящиеся в этом зале, обречены. Нам дан приказ вас уничтожить, но мы отказываемся это сделать. Нас, «Альфу», снова хотят подставить. Я брал дворец Амина в Кабуле, брал Вильнюсскую телебашню, был в Карабахе и Тбилиси. И везде нас подставляли. Сейчас мы не хотим брать грех на душу, а хотим вас вывести живыми. Я предлагаю вам такой вариант: мы делаем коридор, и вы проходите по нему наружу в безопасности.
Если кто-нибудь из бандитов попробует в вас выстрелить, мы их подавим огнем. Вам подадут автобусы и развезут по домам. Слово офицера».»
Юрий Воронин писал:
«Руководитель «Альфы» и один из офицеров, положив оружие на мраморную лестницу, зашли как парламентарии в Дом Советов. В зал Совета Национальностей их ввел Баранников, объявив цель прихода:
— Я привел к вам командира «Альфы» и офицера. Они пришли безоружные. Я хорошо знаю этих ребят и верю им. Они предлагают сделать коридор из сотрудников спецкоманды, отгородят вас от этих головорезов из ОМОНа, выведут из здания и развезут на автобусах с зашторенными окнами по домам или до ближайшего метро. Я просил бы вас выслушать командира.
Баранников оговорился при этом, что судьба Руцкого, Хасбулатова и его лично — это предмет отдельного разговора.»
Владимир Келехсаев вспоминает:
«Пока шли, меня спрашивали, как дальше будут развиваться события. Я сказал, что, возможно, будут выборы. У меня была задача, чтобы нас не выставили, чтобы начался диалог. Рассказал про нашего руководителя, Геннадия Николаевича Зайцева, сказал, что мы — военнослужащие, а не политики, и предложил подумать, как сохранить жизни людей.
Меня поддержал Виктор Павлович Баранников. К нам присоединился благообразный мужчина, депутат Иона Андронов. Он предложил прервать полемику и пройти в зал Совета национальностей, чтобы обратиться к депутатам.
Иона настаивал, что надо наконец самому парламенту предоставить право решать свою судьбу. План был такой: поговорить с депутатами. Если они решат, что надо покинуть здание, мы поднимемся к руководству и доведем до них это решение. А дальше пусть сами думают, как поступать. Так и сделали.
Сказал, что мы не хотим убивать безоружных людей. А их все равно атакуют. Предложил сдаваться, выйти из Белого дома, а мы обеспечим коридор безопасности.»
Им поверили и как показало время они свое слово все так сдержали лишь наполовину — жизни депутатов, но отвезли их не домой, а в тюрьму. Хотя большинство из них быстро впустили.
Военнослужащий «Вымпела» Сергей Проценко среди депутатов
Далее «альфовцы» поднялись к руководству Верховного Совета и президенту:
» В сопровождении Виктора Павловича Баранникова мы поднялись на 5-й этаж, в кабинет, где находился Руцкой, потом подошел Хасбулатов. Они все спрашивали, как моя фамилия. Я сказал: «Давайте ограничимся именем». Меня поддержал генерал Баранников, сославшись на специфику работы спецслужб. В результате они довольствовались моим званием.»
Сам Руслан Хасбулатов так вспоминает об их визите:
«…В то время, насколько я помню, кроме Руцкого, рядом были Воронин, Агафонов, Гранкин, Ахметханов. Заходят Андронов, Баранников, Ачалов, с ними двое парней в десантной форме. Здороваются. О парламентерах я был уже наслышан — неслучайно их повели сперва в Палату Национальностей. Я хотел, чтобы защитники сами решили нашу судьбу, без малейшего признака воздействия с моей стороны. Я уже знал, что мои действия будут судимы Историей.
Один из вошедших парней сразу выступил вперед, сказал: “Меня зовут Володя. Руслан Имранович, я с уважением отношусь к вам. Вы — политик, сделали все, что могли. Теперь прошу вас помочь нам спасти ваших людей. Я — один из командиров “Альфы”, получен приказ овладеть зданием Верховного Совета. Мы брали президентский дворец в Кабуле. И еще кое-что. Но мы не хотим воевать с вашими защитниками, хотя от нас этого требуют.” Я спросил: “Верно ли, Иона Ионович, что депутаты и все защитники Парламента решили принять предложение “Альфы” и покинуть здание Парламента?”
— Да, верно, Руслан Имранович. И это единственное для нас разумное решение.
— Так тому, выходит, и быть? — обратился я к остальным.»
Руслан Хасбулатов был как всегда невозмутим и спокоен, он быстро и без торга согласился покинуть Белый Дом
Однако А. Руцкой колебался с выбором. Он не хотел выходить просто так из Дома Советов, требуя для себя все новых гарантий.
Руслан Хасбулатов описывал этот «торг»:
«Да, мы сдаемся, — сказал Руцкой парламентерам. — Но нам известно о секретном приказе вашего высшего командования убить меня и Хасбулатова якобы в перестрелке при штурме или нашей капитуляции.
— Мы клянемся офицерской честью не позволить никому убить вас,— произнес Володя. — При вашем выезде из “Белого дома” вас обоих будут охранять бойцы “Альфы”. И потом сопровождать по городу в наших бронетранспортерах.
Руцкой: — Куда нас отвезут?
Володя: — Этого мы еще не знаем, но ваших людей мы отвезем на автобусах к станции метро.
Я спросил: — А если другие части, ОМОН или “бейтаровцы”, как их здесь называют, попытаются перебить вышедших из “Белого дома” людей?
Володя: — Мы их подавим огнем. Я знаю своих людей, можете мне поверить.
Не верить было невозможно — выбора не было.»
Зайцев далее пишет о последних требованиях Руцкого:
» Руцкой с нашими доводами не соглашался. Говорил, что сюда подходят какие-то верные ему воинские части… А под конец спросил, можем ли мы обеспечить ему и Хасбулатову выезд в посольство США. На это мы ответили, что самостоятельного решения по данному вопросу принять не можем — нужно доложить командиру.
На этом и расстались. Когда спустились на первый этаж, то сотрудники спецназа уже выводили из здания депутатов. Я присоединился к ребятам и принял участие в «зачистке» здания, а Владимир Ильич отправился на доклад к нашему руководству, — заключает С. Л. Кузьмин.»
Руцкой считал, что для него самое безопасное место это посольство США, требуя отправить его с Хасбулатовым туда
Посольство США это то самое место откуда управлялся Ельцин и откуда стреляли снайперы
Тут напрашивается аналогия — в августе 1991 го . Ельцин получил предложение сбежать в посольство США, где ему гарантируют безопасность и он согласился, но тогда все сорвалось.
В августе 1991-го Ельцин находясь в осажденном Белом Доме согласился на предложение эвакуации в посольство США
Неужто в октябре 1993-го за власть «бодались» два агента влияния США, Ельцин и Руцкой?
В конце концов Руцкому отказали в поездке в посольство США
После этого Руслан Хасбулатов огласил свое прощальное выступление, текст его звучал так:
«В Палате национальностей тревожное ожидание. Все смотрят на нас. Я медленно прошел между рядами, встал за стол президиума и стал говорить.
— Дорогие парламентарии, друзья и союзники!
Вы понимаете, как трудно мне говорить. Это самые трудные слова, которые я говорю с тех пор, как мы работали вместе. Да и не только…
Находясь между жизнью и смертью, когда мы увидели своими глазами, как растерзали Демократию и сердцевину этой демократии — Российский Парламент, я призываю вас всех покинуть это здание.
Тяжело уходить, но пусть нас всех утешает мысль, что жизнь одна и мы были верны долгу и нашему народу. Конечно, мы с вами совершили множество ошибок, наверное, больше всех совершил я. Но вместе с тем мне кажется, что к концу нашего пребывания здесь у нас получился неплохой Парламент, который в неимоверно трудных условиях не позволил себе бездействовать ни одного дня. И если бы нас постоянно не терроризировали, наверное, мы бы сумели сделать больше.
Теперь мы должны очень серьезно подумать. За нами стоит наш народ. Как бы ни лгали средства массовой информации, я абсолютно уверен в том, что правда будет раскрыта в полном объеме и наши народы, избравшие нас, будут гордиться теми, кто в этом прекрасном дворце, ставшем для всей России символом свободы, а в последние дни и символом национальной трагедии, отстаивал свободу, независимость и конституционные права народа России.
Я призываю всех вас хранить память о нашей совместной работе и об этих трагических днях. Очевидно, было предписание Всевышнего, по которому мы должны пройти достойно весь наш тяжкий путь….
Мне многие говорили, что нашему народу не нужна демократия, что нет у него потребности в ней, что он ждет — не дождется диктатуры. Может быть, это так. может быть, многих раздражала раскованность и бесконечные дискуссии на заседаниях Съездов и Верховного Совета. Но придет время, когда именно без такой раскованности нашим людям, наконец, станет не по себе.
Хочу сказать о Руцком. Его душа в эти трагические дни билась в заботах о жизни людей, меньше всего он хотел войны, и вот приходится не на поле брани, а в здании Парламента — на своей самой что ни на есть гражданской работе — спасать людей от войны.
Вы меня простите, что не сумел сохранить жизнь погибшим, не сумел остановить безумие Кремля, не отстоял Парламент. Он не был “красно- коричневым”, как называет его прокремлевская пресса. Наш Парламент был совокупностью самых разных мировоззрений и общественных течений и серьезно повзрослел, накопил опыт и знания, стал профессиональным и компетентным. Он-то и был сердцевиной демократии, пусть еще очень несовершенным, но тем не менее именно ее основным признаком.
Я старался служить России честно, сам учился, отдавал отчет тому высокому доверию, которое вы оказали мне, избрав Председателем Парламента. Я признателен народу, поддержку которого постоянно испытывал. Нужно ли мне сохранить себя? Я не уверен, что хочу остаться живым. Я уверен в том, что хочу, чтобы остались живы вы, чтобы вас встретили ваши семьи, ваши избиратели, наш народ.
Поэтому призываю покинуть здание — я верю офицерам, которые дали слово вывести всех из здания и доставить к станциям метро. Я несу за вас ответственность. Жизнь продолжается. Будьте здоровы. И — прощайте.»
ПРИМЕЧАНИЯ:
