«Рай богатых создан из ада бедных»
Благодарю автора ЖЖ https://aizen-tt.livejournal.com за собранную информацию о событиях октября 1993 года!
ОГЛАВЛЕНИЕ стр.1
30 лет со дня государственного переворота 1993 года...
Исполняется тридцать лет 1 с дня государственного переворота 1993 года и расстрела здания Верховного Совета СССР, где проходил внеочередной Съезд Народных депутатов России. Были убиты сотни, по неофициальным данным тысячи людей, множеств было ранено и никто за это не ответил, вообще. Все дела прикрыли.
Этим событиям предшествовал Конституционный кризис, связанный с желанием президента Бориса Ельцина ввести новую Конституцию, окончательно устранив с точки зрения нового времени такой анахронизм, как систему власти Советов и высший орган власти — Съезд Народных депутатов, поскольку те, находясь под сильным влиянием коммунистов препятствовали экономической политике правительства Гайдара-Чубайса с их шоковой экономической терапией. Вдобавок Съезд отказался ратифицировать Соглашение и исключить из текста Конституции РСФСР упоминание о СССР и его законах.
Режим Ельцина с 1992 года проводил практику не исполнения решений Съезда, частично игнорируя высший законодательный орган власти, что стало спусковым крючком для начавшегося политического кризиса. Съезд поднимал вопросы об отрешении президента о должности, но они не прошли. Весной 1993 г. был достигнут компромисс, на референдуме народ проголосовал в поддержку ельцинской конституционной реформы, но Съезд её в представленной администрацией президента редакции не принял.
Судя по всему уже с 1992 года ельцинисты готовились к силовому варианту, их поддерживали спецслужбы и руководство армии, поэтому в техническом плане у них все было под рукой. Такова краткая предыстория того, что случилось тридцать лет назад.
Что произошло в 1993 г.
То что случилось в 1993 году нельзя назвать иначе как фарсом. Никакого противостояния между руководством Верховного Совета и Съезда Народных депутатов и президентом Б. Ельциным не было. Было противостояние депутатского корпуса Верховного Совета и Съезда Народных депутатов против Б. Ельцина. Но в этой борьбе А. Руцкой и Р. Хасбулатов, прямо говоря, были на стороне Ельцина.
Чтобы понять весь расклад нужно обратится к общей картине, которая сложилась в конце 1991 года. СССР распадался, лидеры РСФСР А. Руцкой, Б. Ельцин и Р. Хасбулатов поддерживали сеператизацию РСФСР и других республик от СССР. Однако в январе 1992 года между ними как считается произошел «раскол».
Все якобы из-за несогласия Руцкого и Хасбулатова с проводимым курсом шоковой терапии. 20 января 1992 года «Коммерсант публикует статью «Хасбулатов потребовал отставки правительства», в которой было с некоторым удивлением было сказано:
«Верный Руслан покусал хозяина Кремль и Белый дом — после недолгой трехмесячной идиллии — вновь начинают превращаться в две оскалившиеся друг на друга крепости. 13 января в беседе с итальянскими сенаторами Руслан Хасбулатов в резких выражениях объявил, что пора снимать «недееспособное правительство».
16 января на заседании парламента, посвященном экономическому положению страны, Ельцин резко осудил «панику» и «политические спекуляции». Правительство устояло и даже укрепилось, но соперничество «директора ВС» с президентом может снова — как и во времена запутанных отношений Лукьянова с Горбачевым — сделаться доминантой политической жизни.
Фактически «самый главный, Верховный Совет» начал создавать свой собственный ВЦИК — своего рода карманное правительство, и «директор ВС России» счел, что настал удачный момент не просто для свержения конкретного кабинета Гайдара с конкретной программой, но для ослабления исполнительной власти как таковой — к вящей славе ВС и советской власти. «
Объяснение лежит в реформах Гайдара. Уже это объяснение вызывает сомнение, ибо они с самого начала знали о сути реформ и не противились им прямо. Этот раскол на деле был «расколом», однако еще целый год они работали в мирной обстановке. В декабре 1992 года, на VII Съезде народных депутатов подспудный конфликт ветвей власти перешел в открытую фазу. Так возник так называемый конституционный кризис.
На деле конфликт между Хасбулатовым и Ельцином, Гайдаром не имел никакого основания, смахивая на театральное представление
Сегодня такая схема якобы «оппозиции» имеется в Государственной Думе, где есть партия КПРФ. Но в действительность говорит, что все 25 лет своего существования партия была откровенно псевдо-оппозиция, имитирующая борьбу за права ограбленного народа. Никакой борьбы нет, сплошная болтология, без конкретных действий.
На деле сейчас более понятно то, что конфликт между Хасбулатовым, Руцким с одной стороны и Ельциным с другой был абсолютно наигранным, никакой оппозиции с их сторону президенту не было. Была бутафория, «оппозиция», которые изображали из себя противников Ельцина, на практике играли на его стороне.
Таким образом ельницисты стремились установить контроль над аппаратом Верховного Совета и Съезда. Если бы все ограничивалось бы только этим, но проблема ельцинистов был не сам пост спикера и даже не Верховный Совет, а прежде всего Съезд.
Съезд Народных депутатов был высшим органом государственной власти РФ. Конституция РСФСР (Российской Федерации) закрепляла за Съездом право решать любой вопрос, отнесённый к ведению Российской Федерации (статья 104, часть 2).
К исключительному ведению Съезда народных депутатов относилось:
— принятие Конституции Российской Федерации, внесение в неё изменений и дополнений;
— определение внутренней и внешней политики Российской Федерации;
— ратификация и денонсация международных договоров, влекущих изменения и дополнения Конституции Российской Федерации;
— принятие решения по вопросам национально-государственного устройства, отнесённым к ведению Российской Федерации;
— определение порядка решения вопросов административно-территориального устройства Российской Федерации;
— решение вопросов об изменении границ Российской Федерации;
— утверждение перспективных государственных планов и важнейших республиканских программ экономического и социального развития Российской Федерации, её военного строительства;
— формирование Верховного Совета Российской Федерации;
— избрание председателя Верховного Совета Российской Федерации;
— избрание первого заместителя и трёх заместителей председателя Верховного Совета Российской Федерации;
— утверждение председателя Совета министров Российской Федерации;
— утверждение Генерального прокурора Российской Федерации, председателя Верховного суда Российской Федерации, председателя Высшего арбитражного суда Российской Федерации;
— избрание Конституционного суда Российской Федерации;
— принятие решения об отрешении от должности президента Российской Федерации;
— отмена актов, принятых Верховным Советом Российской Федерации, а также указов и распоряжений президента Российской Федерации.»
Съезд был неподконтролен никому, ни Ельцину, ни Хасбулатову. Именно Съезд был главной преградой ельцинистам на пути к бесконтрольной власти. Устранить его можно было лишь сменив конституцию но новую с президентским правлением, против чего было большинство народных депутатов.
Съездов всего было десять, последний чрезвычайный 10-й и был как раз в сентябре-октябре 1993 г. На 7-м Съезде добился отстранения Егора Гайдара с поста и.о. премьер-министра. Ельцин правда эту потерю компенсировал заменив его на В. Черномырдина.
На 8-м внеочередном Съезде ельцинисты стали открыто проталкивали идею замены конституции, планируя попросту вынести его на референдум, а его противники на Съезде поставили вопрос об его отставке.
Съезд Народных депутатов не был подконтролен ни Ельцину, ни Хасбулатову, они были высшим органом власти в стране
Этот Съезд в полном объёме вводит в действие поправки к Конституции, ограничивающие полномочия президента, и отменяет планируемый ельцинистами референдум. На этом Съезде как я и упоминал Ельцина предлагали снять с поста президента.
Один из депутатов выступил с таким заявлением:
«Сейчас президентская команда потерпела полное фиаско в экономике, катастрофический провал практически во всем и нужно отвлечь внимание народа. Отвлечь внимание народа от той нищеты, от того грабежа, от того полного и дикого развала, который имеет место в стране. И поэтому нам навязывается идея что у нас есть некоторый конституционный кризис.
Есть просто несоблюдение конституции теми должностными лицами, которые стоят во главе нашего государства. Конституцию обязаны соблюдать все и поэтому эти должностные лица должны нести за это ответственность. «
Оратор прямо выразив свою мысль сделал предложение Съезду:
«Поэтому в соответствии со статьей 121 п.10 я вношу предложение об отрешении от должности президента Российской Федерации Бориса Николаевича Ельцина. Напомню, что конституционный суд уже согласен со статьей 121 п.10 принял решение о том что действия президента не соответствую конституции и поэтому дополнительные заключение нам не нужно. Прошу поставить мое предложение на голосование. Благодарю за внимание. «
Сторонникам президента удалось блокировать эту попытку, сумев добиться рассмотрения вопроса об референдуме, хотя и не по конституции. Хасбулатов поспособствовал поиску приемлемого для ельцинистов решения. В итоге было найдено компромиссное решение всероссийский референдум назначенный на 25 апреля 1993 года были. Там были вынесены 4 вопроса.
Результаты референдума были следующими.
58% россиян несмотря на трудности выразили доверие президенту и 53% доверие правительству, на основании этих итогов Ельцин стал готовить новую конституцию
Однако против конституционной реформы был Съезд Народных депутатов и Верховный Совет, блокировавшие попытки смены конституционного строя
В итоге кризисная ситуация все углублялась до сентября 1993 г, когда разыгралась его кульминация — разгон Съезда Народных депутатов, государственный переворот. Только так ельцинисты могли достичь своих целей — избавится от законодательного ограничения своей власти, чтобы следом провести до конца рыночные реформы и в частности приватизацию. Ельцинистам это было нужно в том числе для того, чтобы уйти от вероятной ответственности за свои преступления, за сокрытие преступных коррупционных дел.
На 8-м Съезде Народных депутатов Аман Тулеев, тогдашний председатель Кемеровского областного Совета народных депутатов. Он говорил, что конституционного кризиса нет:
«Соль спора не в этом, конституционного кризиса нет. Есть экономический крах, есть экономический провал проводимого курса реформ и есть страх что все равно народ то поймет, все равно за свои действия нужно отвечать.
За развал, за грабеж, преступность, многим то уже нужно сидеть в «Матросской тишине», в том числе из правителей, далеко не на солнечной стороне.»
Тулеев делал выводы о намерениях ельцинистов:
«Да, кто может спросить за это? Съезд! Съезд теперь нужно убрать. Кто может на местах спросить? Советы. Тогда советы что они как кость в горле. Теперь тоже их надо убрать. Поэтому соль спора не в конституции. Конституцию нужно уважать и выполнять, а это просто ширма и увод людей от этой проблемы.»
Ситуация была такова, что только разгон Съезда и Советов мог решить проблемы ельцинистов. Но разогнать высший законодательный орган власти они так просто не могли, они только стали бы чистыми узурпаторами в глазах общества и зарубежных стран.
Чтобы иметь «оправдание» своим насильственным действиям, ельцинистам необходимо было выставить Верховный Совет и Съезд, как сборище экстремистов, противников гражданского мира, покровителей «фашистов», дискредитировав законную власть в глазах общества.
Такого расклада можно было достичь лишь устроив «управляемый кризис» с кровавой постановкой, где все сюжетные роли обеих сторон были подробно расписаны сценаристами-ельцинистами, где обе стороны конфликта управлялись одной силой. В этом «кризисе» не было противостояния Хасбулатова-Руцкого против Ельцина, они изначально были заодно, с общей целью избавится в конец от Съезда нардепов и Верховного Совета.
Разгон Верховного Совета и Съезда Народных депутатов мог происходить только в следствии провокации, организованной специальными службами министерства безопасности (ББР) и министерства внутренних дел (МВД). Данные спецслужбы установили контроль не только над руководством государственных организаций, но и над левыми патриотическими движениями, которые играли в планах ельцинистов роль пушечного мяса.
Такие операции не готовятся за несколько дней, им предшествует длительная подготовка, где конечно главное это работа с провокаторами. Провокаторов можно разделить на две категории:
| Провокаторы верхнего эшелона | Понимают что их действия ведут к разгрому оппозиции, целенаправленно работают на сторону «противника» | Р. Хасбулатов, А. Руцкой, Р. Абдулатипов, В. Баранников |
| Провокаторы нижнего эшелона | Считают что действуют во благо оппозиции, используются спецслужбами «втемную» | В. Уражцев, А. Крючков, В. Анпилов |
Александр Руцкой и Руслан Хасбулатов, прежде всего в их руках была судьба ельцинизма
Виктор Баранников (в центре) через мобильный телефон осуществлял непосредственную связь между провокаторами в Белом Доме и ельцинским штабом
Рамазан Абдулатипов, еще один провокатор ельцинистов
Уже к началу конфликта ельцинисты управляли силами Белого дома, через свою карманную псевдо-оппозицию.
Когда Ельцин объявил свой указ №1400 он сразу становился в проигрышное положение, если бы его противники — спикер ВС РФ и вице-президент, то они могли бы пресечь действия Ельцина во первых заручившись поддержкой верных конституции армейских соединений, помощь им предлагали, я об этом подробно писал тут.
https://aizen-tt.livejournal.com/63733.html
Во вторых как там было сказано лидеры Белого Дома не лишили Ельцина поста Верховного Главнокомандующего. Ельцин был лишен поста президента, но остался главой вооруженных сил.
Следом почти 2 недели вся борьба лидеров Белого Дома с Ельциным сводилась к сплошной болтологии, сидению, в общем практическому бездействию. Они не принимали попыток разорвать кольцо блокады до 27 сентября (когда Белый Дом был полностью заблокирован), отсиживаясь в стенах.
Кульминация наступила 3 октября, когда согласно плану руководства Белого Дома был осуществлен прорыв кольца оцепления. Этот план был составлен по указанию ельцинского руководства, как решающий элемент провокации.
Ключевыми провокаторами непосредственно осуществившими этот план были Виктор Анпилов, Виталий Уражцев и Анатолий Крючков.
Илья Константинов решил увести людей на Гагаринскую площадь, но Анатолий Крючков вернул людей на Смоленскую площадь.
Колонна постепенно добралась до Крымского моста.
Прорвавшаяся колонна людей заняла площадку перед Бедым Домом и начался митинг. В это время Александр Руцкой потребовал взять мэрию и «Останкино». Это был самый решающий момент провокации, когда победители становились проигравшей стороной.
Руцкой прекрасно понимал что он отправляет людей в ловушку ельцинистов, на абсолютно суицидальную миссию.
Затем выступил Руслан Хасбулатов, который потребовал также взять Кремль.
Именно в этот момент ельцинисты выиграли политическую борьбу, а до конца власти Съезда остались считанные часы
Более подробней я об этом выкладывал тут. https://aizen-tt.livejournal.com/65275.html
Ловушка закрывалась поэтапно. Мэрию взяли быстро и бескровно потому что штаб ГУВД и его силы покинули ее, по указанию центрального штаба сил МВД. То есть ельцинисты заманивали своих противников в ловушку — в «Останкино». Об этом я более подробней выкладывал тут. https://aizen-tt.livejournal.com/68124.html
Место бойни было выбрано не случайно, площадка где множество людей окружали бы три здания, контролируемые силовиками МВД и подразделением этого ведомства «Витязь». Очень удобное место для массового убийства.
Для завершения провокации требовалось лишь одно — еще одна провокация, которая дала бы повод силовикам применить огонь на поражение по толпе. Этим предлогом стало убийство рядового «Витязя» Николая Ситникова, смерть которого стала следствие то ли попадания в него снаряда из подствольного гранатомета находившегося в арсенале «витязей», то ли от взрывного устройства находившегося рядом. Это убийство было неотъемлемой частью провокации.
А что было потом известно, ввод войск в столицу, расстрел баррикад, убийства людей, дружественный огонь во время которого сложили свои головы два десятка солдат ельцинистов, десятки были ранены. А далее был финальный аккорд плана по разгону Съезда и Верховного совета — расстрел Белого Дома из пулеметов, удар с вертолета и с пушек танков.
Находившиеся в здании провокаторы Ельцина выполнили свою задачу. Особенно выразительно поведение Хасбулатова.
ХРОНОЛОГИЯ. Экстренное выступление Б.Н. Ельцина
Заведомая капитуляция
Когда возникает глубокий политический кризис в государстве, приоритетным становится вопрос, на чей стороне встанут вооруженные силы? В таких ситуациях побеждает обычно тот, на чьей стороне грубая сила, это правило еще никто не отменял. Мы знаем кто ее применил, но тогда в сентябре 1993-го позиция армии и других силовых органов еще не была до конца определена.
Сейчас, когда вспоминают те события, можно посчитать, что армия сознательно сделала выбор в пользу Ельцина, потому и не пришла на помощь Белому Дому, а затем ее части приняли участие в силовом разгоне Верховного совета с Съезда Народных депутатов.
Руслан Хасбулатов выступая в октябре 2014 г, на «Радио Свобода вспоминает об этом так:
«Очень много офицеров приходило до этих событий. Все клялись, заверяли, что в случае чего они встанут на защиту. Но когда произошла трагедия, все наши прославленные генералы, в том числе и депутаты, оказались банкротами, если говорить откровенно. Никакие части к нам не переходили.»
Хасбулатов тут надо сказать мягко говоря приврал. Он обвинил армейских командиров в «банкротстве», что они не приходили во время кризиса и не переходили к ним. Лишь последнее является правдой и только потому что само руководство Верховного Совета РФ и президент А. Руцкой попросту отказались от помощи армейских соединений.
Утвержденный 22 сентября Верховным Советом новый министр обороны Владисла́в Алексе́евич Ача́лов позже вспоминал, что с армии шли к нему предложения о помощи.
Так по его словам зам. командующего ВДВ Освальд Микулович Пикаускас заявил ему во время телефонного разговора, что он на стороне Верховного Совета и штаб ВДВ может быть предоставлен в его распоряжение.
Однако когда Ачалов рассказал об этом руководству обороны ВС, руководители Руслах Хасбулатов и Александр Руцкой отказались от помощи, которую Верховному Совету предлагало командование ВДВ.
Итак, Руслах Хасбулатов и Александр Руцкой отказались от помощи, которую Верховному Совету предлагало командование ВДВ.
В оправдание таких действий руководства Белого Дома часто говорят об том, что новый президент России А. Руцкой обращался 22 числа за помощью к командующим родам войск. Однако обращение Руцкого было не приказом президента и приказа Верховного главнокомандующего, а исходило от и.о. президента и имело форму просьбы начинаясь с такими словами:
» Я обращаюсь к вам как офицер»
Неудивительно, что такое обращение Руцкого осталось без ответа. Ровно такие же просьб отправлял и Р. Хасбулатов. В ответ на эти просьбы от Ельцина шли жесткие и недвусмысленные приказы подчинятся и выполнять указания верховного командования.
Все поведение руководства Белого дома, прежде всего Александра Руцкого и Руслана Хасбулатова выглядят вообще нелогично — они просили военных прийти на помощь и одновременно отказываться от предложенной помощи десантников? Зачем нужно было просить, когда надо было приказывать? Просьбы к исполнению не обязательны, а приказы да.
А военные все отзывались встать на защиту парламента. Ачалов вспоминал об этом так, заявляя на этот раз что он сам просил их не приходить на помощь:
«Люди поддержали нас. Последовали звонки из воинских частей. Находились горячие головы, готовые выступить немедленно, прибыть в Москву с оружием.
Я им советовал не принимать никаких мер. В стране не должно было быть беспорядков. В момент, когда начинается двоевластие, любой эксцесс может привести к трагическим последствиям».
Находившаяся в Белом доме В. Домнина рассказывала:
«Генерал Ачалов, которому на пятый день блокады удалось связаться по радио с войсками, уговаривал их не идти на подмогу парламенту»
Чуть позже, в интервью «Московским новостям» Ачалов вспоминал почему же он был против помощи со стороны армии:
«Руцкой приказал мне принять все меры, чтобы не спровоцировать раскол в армии… Наши люди разъехались по воинским частям, командиры которых были готовы вывести войска на улицу и предупредили их, чтобы они этого не делали.
Я военный человек и понимаю, что раздел армии на «наших» и «ненаших» неминуемо ввергнет страну в гражданскую войну».
Итак, Руцкой отказался от поддержки армии из-за по его словам угрозы гражданской войны. Это более чем странное оправдание, ведь на самом деле угроза гражданской войны была больше в головах, а не на деле. Чтобы вспыхнула гражданская война, Ельцин и его команда должны были иметь огромную поддержку в обществе, регионах и армии. Однако ни того, ни другого, ни третьего у него не было.
Не находилось огромного количества военных, которые бы рвались бы в бой за Ельцина, Гайдара, Чубайса и прочих либеральных личностей, а в регионах поддержку преимущественно имел Верховный Совет. Таким образом в России тогда не было условий для возникновения гражданской войны.
Этот психологический прием — страх перед гражданской войной уже ранее использовали в августе 1991-го, когда ГКЧП под угрозой хаоса и гражданской войны отказались применять грубую силу для ареста ельцинистов и отказались снова уже 22-23 числа.
Маршал Язов вспоминал возвращение из Фороса, что можно было все исправить, но:
«Конечно, можно было еще больше нагнетать ситуацию, захватить аэродромы. Можно было бороться с ними запросто. Но тогда началась бы самая настоящая гражданская война. Зачем она нам нужна? Из-за чего люди бы гибли? Поэтому я и приказал ни одного аэродрома не захватывать, не стрелять. Вот так это было.»
В октябре 1993-го из-за страха гражданской войны Верховный Совет вообще отказался даже от поддержки, защиты со стороны армейских частей и Ельцин снова победил
Каждый раз когда белодомовцам предлагали помощь, они от нее отказывались. Офицеры Белого Дома позже говорили так об этом, как это было до начала блокады 25 числа:
«Звонили из воинских частей, предлагали помощь, боевую технику, которую хотели выставить вокруг Белого дома. Прибывали к руководителям парламента и А. В. Руцкому посланцы воинских частей с решениями офицерских собраний в поддержку конституции «.
Что на это отвечал Руцкой? Отвечал он следующее:
«Нет необходимости».
Один из очевидцев событий Н.С. Афанасьев рассказывал об том, что военные предлагали Руцкому выделить бронемашины для охраны здания Верховного Совета, на что Руцкой ответил ему просто так:
«Пока не надо».
Итак, военные неоднократно обращались и предлагали Верховному Совету защиту со стороны армии. Но А. Руцкой раз за разом отказывался от предложений помощи. Таким образом Верховный Совет оставался без армейской защиты
Руководство Белого Дома отказывалось даже от поддержки сил милиции, их частей. Министр ВД А. Дунаев говорил:
«Мне, – лично звонили многие начальники областных УВД и спрашивали, нужны ли войска. Я просил их войска не посылать, а наводить порядок на местах.
Спокойствие провинции – это, я считаю, главное, чего добились расстрелянный Верховный Совет и я лично».
Проще говоря руководители Белого Дома не сделали по счету ничего (кроме пустой болтовни) для защиты здания Верховного Совета и Конституции РФ, о важности соблюдения которой, они так много говорили. Очевидцы тех событий М. Крючков и Ю. Хабаров составили свое заключение по тем событиям, где в частности отметили такое:
» Ни руководство ВС, ни и.о. Президента, ни вновь назначенные руководители Министерств не приложили усилий для организации целенаправленного сопротивления режиму, предпочитая пассивное “сидение” в стенах Дома Советов активным действиям с опорой на народные массы, пришедшие к Дому Советов, чтобы выразить им свою поддержку. А между тем тучи над Домом Советов начали сгущаться.»
Так разгорался конфликт, который уж слишком напоминал разыгранное заранее «противостояние». Именно слово «противостояние» надо брать в кавычки. Руководство Верховного Совета и президент Руцкой судя по их действиям вовсе не хотели снимать Бориса Ельцина с поста президента, все их действия носили чисто популистский характер.
Есть еще один важный факт, который нельзя игнорировать — когда А. Руцкой принес присягу, став президентом России, он одновременно должен был стать верховным главнокомандующим, так по высшему закону, так по конституции. Однако он им не стал.
Дело в том, что любой закон должен сначала публиковаться на страницах про-парламентской «Российской газеты». 23 сентября вышедший номер издания сообщал о том, что А. Руцкой стал президентом, но не было его указа о вступлении в должность Верховного главнокомандующего. «Забыть» о таком не могли — это вопрос крайне важный, армия подчиняется Верховному главнокомандующему, по соответствующему указу. Находившийся в Белом Доме Леонид Ивашов составил указ. Но этот указ так и не был опубликован.
Итак, еще раз — чтобы лишить Ельцина полномочий главкома Вооруженных сил, необходимо было объявить об этом на полосе «Российской Газеты». Редакция издания управлялась Верховным Советом, однако указ о лишении Ельцина полномочий главкома не был опубликован. Потому по закону как это не звучит парадоксально, армия должна была подчинятся Ельцину.
Сам Леонид Ивашов позже вспоминал:
«Я уверен, что, наверное, 99%, если не все 100% офицерского корпуса, да и подавляющее большинство сержантов были на стороне Белого дома. Но армия живет по приказу.»
Это означало то, что Ельцин имел полное право отдавать военным приказы как Верховный главнокомандующий
Армия живет по приказу и Ельцин, его сторонники знали это лучше всего. Они сразу же вели себя как хозяева положения. Министр обороны Павел Грачев уволил тех офицеров, кто стал на защиту Верховного Совета, а уже 24 числа произошла первая провокация, у штаба сил стран СНГ, после чего был арестован Станислав Терехов.
Тогдашний, лидер «Трудовой России» Виктор Анпилов на митинге защитников Дома Совета, 21 сентября около 19 часов заявил собравшимся, что группа Станислава Терехова направилась «на захват здания армии СНГ». До сих пор точно неизвестно то — кто туда направил Терехова? Зачем это было сделано?
26 сентября Белый Дом впервые был под угрозой штурма.
Руководство парламента выпустило следующее постановление:
«К гражданам России, к правительствам, парламентам и народам мира .
Как нам стало известно, несмотря на неоднократные заявления о недопустимости пролития крови, Ельцин отдал приказ поддерживающим его частям МВД в ночь на 27 сентября взять штурмом здание российского парламента и учинить кровавую расправу над съездом. Этот преступный приказ грозит неисчислимыми губительными последствиями не только для народа России, но и всех народов мира.
В эти трагические часы мы обращаемся к правительствам, парламентам и народам мира, ко всем, кому дороги идеалы гуманизма, свободы и демократии использовать все доступные средства, чтобы не допустить кровопролития.
Председатель
Верховного Совета обязанности Президента
Российской Федерации Российской Федерации
И. Хасбулатов
{печать} {подпись}
Дом Советов 26 сентября 1993 года 24.00»
И хотя в штабе сторонников Ельцина это опровергали, но есть свидетельства, что штурм планировался. Например заместитель командира группы «Вымпел» генерал-майор Валерий Круглов вспоминал так об этом:
«Первоначально штурм Белого дома, был запланирован на неделю раньше. Операцию было поручено возглавить мне. Мы уже сидели «на чемоданах», в полной боевой готовности. Вдруг, за 15 минут до выезда, команда: штурм отменяется».
Зам. командира «Вымпела» Валерий Круглов вспоминал, что планировавшийся штурм был отменен за 15 минут до его начала
Вот и воспоминания командира группы «Альфа», генерал-майора Геннадия Николаевича Зайцева:
«26 сентября, где-то около шестнадцати часов, мы получили команду срочно выехать в сторону Краснопресненской набережной. Никаких объяснений нам никто не давал, за исключением туманной фразы, что «ожидаются прорывы из Белого дома».
При этом никакой боевой задачи нам не поставили, так что наша поездка была со всех точек зрения бессмысленной. Мы пробыли у Дома Советов до 22.30, после чего отбыли на базу, так и не получив никаких распоряжений«.
Штурм не произошел, но 27 числа штаб Ельцина принял новое жесткое решение – перейти к полной блокаде Белого Дома.
Правительство выпустило постановление, в котором гласилось следующее:
«Незамедлительно… предусмотреть полное прекращение функционирования систем жизнеобеспечения «Белого дом»: продуктовое снабжение, электроснабжение, водоснабжение, канализация, отопление и любые каналы связи.
Прекратить все возможные связи защитников «Белого дома» с внешним миром. Поставить бетонные заграждения».
Операция по окончательному блокированию Белого дома началась 28 сентября около 5.30 утра. Были полностью перекрыты все въезды, подходы.
Один из сторонников парламента, позже вспоминал как ночью хотел перебраться в Белый Дом:
«Посты во всех дворах и проходах, на уговоры не поддаются. Ссылаясь на приказ, не пропускают даже двоих мужчин в черных плащах, утверждающих, что идут из Кремля для переговоров. Вместе кружим от поста к посту — все напрасно. Льет дождь… Щель между гаражами!
Забор, пустырь, еще забор, еще пустырь… Вот он, ДС, совсем рядом! А, черт! На пути — полный автобус солдат. Проходит патруль. А баррикада — так близко… Наблюдаю из-за кустов, укрываясь в темноте… Когда мы уходим, противник начинает огораживать Дом Советов баррикадами из автоцистерн и спиралями колючей проволоки«.
Эскалация насилия
В прошлом посте я указывал на то, что уже в конце сентября 1993 года ни о каком серьезном сопротивлении со стороны Верховного Совета режиму Ельцина речи не шло, все что исходило из Белого Дома было в основном обычным популизмом. В сущности Р. Хасбулатов и А. Руцкой симулировали активное сопротивление перевороту.
В связи с этим встает вопрос, а почему же Борис Ельцин и его сторонники не разогнали Верховный Совет сразу же, быстро и бескровно? Действительно, когда Ельцин 21 сентября объявил о своем указе № 1400 он тогда, да и в последующие дни мог легко разогнать депутатов, ведь охраны в Белом Доме кроме дежурной милиции не было.
Сам Руслан Хасбулатов вспоминал:
«Кстати, в этот период можно было в Верховный Совет завести буквально взвод милиционеров и забрать нас всех без единого выстрела. Потому что когда я вышел на первый этаж и глянул вокруг – там женщины, дети, мусор кругом, и никого нет. Даже нашей охраны не было. Никого!
Вот это и предопределило, конечно, трагический исход. Я даже не знаю, почему началось это побоище, с какой стати, были и штурм, и расстрел Белого дома из танковых пушек, когда в этом не было никакой необходимости.
Ну, много лет прошло, и я не хочу называть фамилии, все уже перекипело. Но все-таки вина за этот поход, конечно, лежит на исполняющем обязанности президента и тех генералах, которых он привлек к этому делу.»
Аркадий Мурашев, бывший начальник ГУВД столицы, бывший на скорее на ельцинской стороне вспоминал:
«Можно было бы взять и без танков, силами милиции или Внутренних войск. Мне на тот момент так не казалось. Мне казалось, что единственный выход – психологически разоружить Белый дом. «
Режим Ельцина устроив переворот мог с призрачной легкостью взять Белый Дом и без крови арестовать депутатский корпус, но не стал этого делать
Действительно, Ельцин имея все возможности разогнать Верховный Совет без применения танков, спецназа и океана крови этой возможностью не воспользовался. Встает вопрос, почему? Ответ кроется в том, что команде президента нужно было придать своим действиям большую легитимность, им не хотелось становится обычными узурпаторами в глазах общества. Им нужно было дискредитировать противника — спровоцировать сторонников парламента на агрессивные действия, объявить их «красными фашистами». Это во первых.
А во вторых это навести страх на своих политических противников, показать наглядный пример, что может случится если кто-то подумает о выступлении против президента.
В третьих ему (Ельцину) так было велено. Об этом свидетельствовал тогдашний Генеральный прокурор В. Г. Степанков, который был на заседании Совбеза в Кремле 28 сентября, на котором было решено предъявить Белому Дому окончательный срок капитуляции — 4 октября. Степанков счел, что ельцинское руководство уже решило намеренно пролить кровь.
Об этом Степанков рассказал народному депутату депутата Р. С. Мухамадиеву такими словами:
«Если хочешь знать, мы все тут всего лишь пешки… Течение событий не сможет изменить даже Ельцин. Он сам показался мне заложником. Значит, и ему так велено, так решено… В здании Верховного Совета прольется кровь…
Это ты знай и прими меры предосторожности… В 1991 г. таким вот образом… разрушили СССР, КПСС. А в этот раз уничтожат советы и парламентаризм».
Следовательно тактика ельцинской команды заключалась в — дискредитации Верховного Совета (1), провоцировании напряжения (2), провокации (3) и кровавому разгону Верховного Совета (4).
Положится на волю случая Ельцин конечно не мог.
Осуществить все необходимое ельцинский режим мог лишь при том условии, если бы высшее руководство Белого Дома в лице Р. Хасбулатова и А. Руцкого было бы на его стороне и намеренно помогало бы ему в ликвидации Советской власти.
Именно поэтому они отказались от всякой помощи со стороны армии и не лишили Ельцина поста Верховного главнокомандующего, они давали ему козыри в руки.
Дискредитацией активно занимались демократические СМИ, которые пользовались каждым удобным случаем для того, чтобы облить парламент грязью. Очень удобным предлогом для этого оказалось участие в защите Белого Дома около 100 членов организации «Русского Национального Единства» (РНЕ) под командованием А. Баркашова.
Внутри кольца оцепления подразделение Баркашова было привлечено для охраны этажа министерства обороны, министерства безопасности и узлов жизнеобеспечения здания Верховного Совета РФ, а также для поддержания порядка и пресечения провокаций на территории, прилегающей к зданию парламента. Они были частью небольшой сложившейся охраны Белого Дома. Однако реальная задача баркашовцев была совсем иной.
Сам лидер РНЕ позже недвусмысленно признается, что он был на стороне Ельцина. а в здании Верховного Совета исполнял провокаторскую работу. Уже сам факт появление националистов, ярых анти-коммунистов и противников советов вызывал удивление. Очевидцы вспоминали:
«И вдруг, откровенно восхищающиеся Гитлером молодые люди пришли защищать Советскую конституцию?! На удивление…. они получили оружие… И это в то самое время, когда как на Западе, так и у нас «демократические» СМИ начали запугивать обывателей, что в случае «победы Верховного Совета» к власти в России придут фашисты»
А. Залесский позже вспоминал:
«Баркашовцы, – это что-то вроде военизированной партии… на рукавах защитных курток баркашовцев – красный знак, напоминающий свастику… Баркашовцев называют русскими фашистами». И далее: «…Они выгодно отличались от всей массы защитников Дома Советов, своей… формой, дисциплиной строя, и приветствием «Слава России!» с выбрасыванием вперед вытянутой ладони правой руки. Телевизионщики тут же уловили сходство с нацистским приветствием и без конца транслировали на всю страну утренний ритуал баркашовцев, запугивая обывателя «фашистской угрозой».
Баркашовцы вносили разлад среди сторонников Белого Дома. Так А. М. Макашов пишет:
«Посыпались жалобы от рабочих, от студентов, от женщин», вели они «себя нагло, вызывающе» и уже в первые же дни избили в умывальнике якута».
Также они выгнали из территории здания парламента троцкистов во главе с Сергеем Биецем. Затем они избили каких-то неформалов также пришедших защищать Верховный Совет, а когда за них пытался заступится журналист анархо-коммунист Владимир Платоненко они напали на него и сдали его лояльной Ельцину милиции.
Так как же националисты появились там? Следователь Прокуратуры России Леонид Прошкин прямо пишет о появлении баркашовцев так:
«Их поначалу не хотели пускать внутрь здания. И не пустили, если бы не имевший громадное влияние на лидеров «путча» генерал Филипп Бобков — бывший первый заместитель председателя КГБ СССР, а в то время руководитель аналитического управления холдинга АО «Группа «МОСТ», подчиненный Владимира Гусинского. 20 июля он обосновался в спецкомнате на пятом этаже в БД.»
История их появления на месте событий правда более чем странная. Сначала с 21 по 23 число они были просто на улице, а затем их пустили в Белый Дом и доверили охрану его руководителей — В. А. Ачалова, В. П. Баранникова, А. Ф. Дунаева, А. В. Руцкого и Р. И. Хасбулатова.
А.М. Макашов, вспоминал что В. А. Ачалов сказал ему такое:
«Альберт Михайлович, пришли ребята. Во какие! Все в форме. Организация. Дисциплина. Ты их не трогай. Они подчинены мне.»
Позже Ачалов подтвердил, что это он позвал баркашовцев в Белый Дом, но заявил что инициатива исходила не от него.
Так кто же мог так играть на руку ельцинистам внутри Белого Дома? Бывший помощник А. Руцкого дал позже интервью еженедельнику «Собеседник», где в частности сказал следующее:
«Баркашовцев «невозможно» было «удалить из Белого дома», так как «были силы, заинтересованные в присутствии Баркашова».
Когда ему задали вопрос о ком речь, он предпочел отмолчатся, заявив так:
«Ну, были определенные круги. Мне трудно так сразу ответить на этот вопрос».
Сам спикер Верховного Совета Руслан Хасбулатов позже вспоминал, что он якобы тоже был против баркашовцкев в здании парламента, по его словам дело было так:
«Пытался сделать все, чтобы избавиться от баркашовцев, считая, что их присутствие вредит имиджу Верховного совета, но этому противился Руцкой».
Однако иные свидетели рассказывали, что сам Хасбулатов был в числе тех, кто пригласил баркашовцев и ничего не имел против их присутствия в Белом Доме. Да и сам Баркашов позже вспоминал
«В сентябре-октябре 93-го я был и зам.министра Ачалова, и помощником Хасбулатова, и помощником Руцкого.»
Выступая 24 Сентября 2013 года на «Радио Свобода» Руслан Хасбулатов имел диалог с ведущим Михаилом Соколовым, который спросил его о радикалах в Белом Доме:
«Михаил Соколов: Руслан Имранович, вы не были заложником каких-то других сил? Говорят о том, что были более радикальные люди.
Руслан Хасбулатов: Какие?
Михаил Соколов: Баркашовцы, макашовцы.
Руслан Хасбулатов: А кто такой Баркашов, извините, я не знаю.
Михаил Соколов: Какие-то люди с автоматами, экстремисты. Они на вас не давили?
Руслан Хасбулатов: Я думаю, у нас сейчас в стране официально признанные люди, которые намного более и правее, и более решительнее, и более воинственнее.»
В материалах по делу о тех событиях Хасбулатов фигурирует как лицо пригласившее баркашовцев в Белый Дом
Хотя в этом же диалоге он признавал, что ельцинские провокаторы были среди сторонников парламента, но об этом позже.
Итак, дискредитация противника была успешно достигнута ельцинистами. Следующим шагом был рост напряжение, эскалация насилия, а это можно было достичь если бы парламентская оппозиция начала бы ответные действия, причем за пределы Белого Дома. Это в конечом счете и случилось.
28 сентября 109 депутатов Съезда Народных депутатов РФ, не попав в Белый Дом собрались в здании Краснопреснснского райсовета и объявили что они теперь филиал 10-го съезда, там теперь временный координационный парламентский штаб. Сам штаб возглавили Николай Михайлович Харитонов, Игорь Михайлович Братищев и Владимир Агеевич Тихонов.
Этот штаб в этот же день поручил руководителю «Фронта национального спасения» Анато́лию Ви́кторовичу Крючко́ву организовать митинги и использовать их как средство внешнего давление на кольцо милиции, блокировавшее здание парламента. Был расписан график митингов — 29 сентября в 17.00 — митинг у метро «Краснопресненская», 2 октября — в 13.00 у Моссовета, 3 октября — в 14.00 на Октябрьский площади, 4 октября — в 17.00 у Моссовета, 7 октября с 16.00 митинги «у всех вокзалов г. Москвы.
Основная цель митингов была предельно ясна — деболкировать Белый Дом. Для этого были приняты решения мобилизовать силы анти-кремлевской оппозиции. Координацией действий штаба 10-го съезда руководил депутат-коммунист Олег Смолин.
Примерно в тоже время мобилизовали свои силы члены РПК и «Трудовой России» Виктора Анпилова. 29 сентября началось строительство баррикад на Садовом Кольце, митинги у метро «Баррикадная», у Белорусского вокзала, на площади Восстания. В ответ власть начала столь желанную ей эскалацию насилия.
В 18:35 к «Баррикадной» подъехали автобусы с ОМОНовцами, развернувшись в цепь, обождав полчаса они начали избивать и разгонять митингующих. Как писала позже в своем докладе по расследованию событий в столице Т.А. Астраханкина:
«29 сентября, при разгоне митинга у станции метро „Баррикадная“ озверевшие омоновцы загнали людей в вестибюль метро и продолжали преследовать бегущих, сталкивая их по движущемуся эскалатору.
Задержанных доставляли в отделения милиции, где они также подвергались жестокому и бесчеловечному обращению. Жертвами террора МВД стали не только защитники Конституции, но и случайные прохожие».
В тот же день произошло побоище на Красной Пресне.
Очевидец пишет:
«Мы не заметили, откуда они взялись. Крадучись, прошли за троллейбусами, с двух сторон бросились на людей. Зрелище было жуткое. Я многое видел, как кадровый военный и офицер, и могу твердо сказать, что это — не люди. Не знаю, откуда такие берутся. Можно понять, когда дерутся мужчины. Но когда избивают женщин, стариков, детей, зверски, садистски — этого я понять не могу. Я пошел навстречу и обратился к ОМОНу, крича:
„Стойте, остановитесь“.
Людей гнали, как скот, давя и круша всех на пути. От омоновцев страшно несло перегаром. В это время получил удар по голове, упал, били ногами… Потерял сознание. Очнулся, когда меня пытались поднять женщины.
Они меня и увезли в Институт Склифосовского, там сделали рентген, наложили мне на руку гипс».
Избиения продолжались 30 сентября и 1 октября. Репортер Сергей Турченко писал:
«В ночь с 30 сентября на 1 октября на улицах Москвы мне не раз доводилось слышать слово «оккупация». Люди недоумевали: это же надо, оккупировали собственными войсками! Иное определение к происходившему действительно трудно подобрать.
Еще 30-го днем в Москве было сконцентрировано, по оценкам экспертов, около 20 тысяч войск спецназа, частей внутренних войск, ОМОНа, милиции. На улицы вокруг Дома Советов были введены бронетранспортеры.
Вечером у метро «Баррикадная» стали скапливаться люди, чтобы пройти на митинг поближе к Дому Советов. Но улицу Баррикадная длинной цепью — от Садового кольца до зоопарка — перегородили, с позволения сказать, бойцы в пятнистой форме с автоматами, дубинками, у некоторых были ружья для стрельбы резиновыми пулями и даже винтовки с оптическим прицелом. Когда на пятачке у входа в метро собралось несколько сот человек, из-за оцепления выскочила большая группа омоновцев и начала молча, сосредоточенно бить мирных граждан.
Люди падали, их продолжали бить лежачими, а потом оттаскивали и загружали в машины. «Стражи порядка» загоняли в метро всех подряд, даже тех, кто никакого отношения к митингу не имел, а выходил наверх по каким-то своим надобностям — то ль направлялся в магазин, то ли возвращался с работы домой. Рубка продолжалась до тех пор, пока у входа в метро никого не стало.
Отступив вниз, митингующие, которых теперь стало еще больше, решили отправиться на Пушкинскую площадь, чтобы там гласно выразить свое отношение к происходящему в Москве. Но пока добирались, власти выслали ОМОН и туда. Как только первая группа поднялась из метро, к памятнику великого русского поэта подкатили четыре автобуса. Из них выскакивали омоновцы и строились в плотную цепь. Офицер скомандовал:
«К бою!». Опричники Лужкова — Ельцина, как голодные псы, бросились на всплеснувшуюся криком боли и отчаяния толпу. Часть ее погнали к кинотеатру «Россия», другую — по Тверской. При этом опять не разбирали, кого бьют.»
2 октября Московский городской штаб по защите Конституции призвал сторонников собраться в 12 часов на Смоленской-Сенной площади (станция метро «Смоленская»).
Первым там появился В. Анпилов с своими сторонниками, вскоре там появились и коммунисты А. Крючкова.
Ельцинисты были готовы к митингу и оцепили площадь. На митинге от ельцинского режима потребовали прекратить блокаду Белого Дома, провести демократические выборы и наконец отстранить Ельцина от поста президента.
В конце концов находившийся там ОМОН пошел в атаку, разя дубинками всех кто попадался им под руку. В ответ на это началось сооружение баррикад. Чтобы помешать митингующим закрепиться на площади, из-за рядов милиции появился отряд ОМОНа и стал избивать дубинками людей рядом с сооружаемой баррикадой.
Один из участников митинга впоследствии писал так:
«На нас, наваливается батальон ОМОНа. Не принимая боя, отходим к Бородинскому мосту. Они — следом. Мы потопали, волоча их за собою и следя, чтобы не отставали, на Киевский вокзал».
Виктор Анпилов позже вспоминал:
«…Когда „крапатые“ (т.е. ОМОН) побежали с дубинками наперевес на ‘Трудовую Россию, явно надеясь „размазать“ нас по стене высотного здания, по этому узкому проходу удалось увести людей из-под удара, а затем метанием гаек, болтов отсечь разъяренный ОМОН от людей…
Наши тут же овладели недостроенной сценой и подняли над ней Красный флаг, как над баррикадой
Крапатые предприняли вторую попытку прорваться в наш тыл с Арбата, теперь уже и со стороны гастронома „Смоленский“, и это им удалось. В наших рядах оказались два безногих инвалида: один ветеран войны, другой помоложе…
Один из „крапатых“ настиг инвалида помоложе и страшным ударом дубинки по голове свалил его с костылей».
И. В. Константинов позже вспоминал два важных факта:
«Во-первых, впервые митингующие от обороны перешли к нападению, а во-вторых, до этого дня ни одно уличное сражение не достигало такого ожесточения.»
Это все выглядит странно, поскольку МВД имевшее в своем распоряжении сотни ОМОНовцев и тысячи сотрудников могло легко разогнать всех митингующих, но почему то ограничилось локальными выпадами. Это косвенно указывает на то, что бои с 29 по 2 октября имели целью создать определенный градус напряжения и конечно дискредитировать сторонников парламента как «мятежников», «хулиганов» и пр. В СМИ и за рубежом эти события так и видели — как мятеж каких то «негодяев».
Тщательное планирование
События которые происходили с 21 сентября по 4 октября 1993 года при всей их трагичности никак нельзя назвать настоящим политическим противостоянием, потому что руководство Верховного Совета в лице Р. Хасбулатова и президент А. Руцкой заведомо решили слить все сопротивление ельцинскому режиму, иными словами были провокаторами ельцинского режима. Тут речь пойдет о провокаторах, их в Белом Доме и среди его союзников было немало, среди них точно были баркашовцы, скорее всего был В. Анпилов, А. Крючков, но главными провокаторами были конечно А. Руцкой и Р. Хасбулатов.
Когда Александра Руцкого спросили, были ли у него какие-то намерения или планы, как разрешить большой политический кризис в стране. Он все время говорит одно и тоже, вот так:
«План был один: развернуть ситуацию в законодательное русло и исполнить решение Конституционного суда. Назначить и провести одновременные выборы народных депутатов и президента страны.»
Так он говорил на словах. Но его слова расходились с делами. События октября 1993 года это показали. Понимал ли Руцкой, что его идеалистичные слова о подержании мира — блеф для идиотов, ибо все равно одна сторона должна была уйти с политической арены. Руцкой был не дурак и понимал что есть лишь два пути — отрешение Ельцина от власти или силовое поражение Белого Дома.
Тут речь немного пойдет о Александре Руцком. Личность эта крайне странная. Руцкой стал более известен в 1986-87 годах, когда главная партийная газета «Правда» выпустила ряд статей о героическом летчике А. Руцком, попавшем в плен к душманам. Газета немного писала о том что он был сбит один раз, затем второй, а попав в плен прошел «обработку» у американцев, союзников джихадистов. Потом его обменяли на одного из руководителей пакистанской разведки — родственника Зия Ульхака, ранее также задержанного “хадовцами” в Афганистане.
Руцкой сам пишет, что в плену с ним «беседовали» американцы, что само по себе говорит о заинтересованности Это дает основание полагать, что Руцкой был завербован спецслужбами США как и многие другие могильщики СССР
В 1986-87и гг. с газетных полос собственно и начиналась его политическая карьера и тут он был прежде всего обязан секретарю ЦК КПСС Александру Яковлеву. Так например по свидетельству бывшего главного редактора «Военно-исторического журнала», генерал-майора Виктора Филатова именно Яковлев спас Руцкого из плена:
«Александр Яковлев дал указание «освободить Руцкого из плена любыми силами. Наша ставка в Кабуле, по распоряжению Яковлева, обменяла Руцкого на 200 !!! пленных душманов, среди которых были высшие афганские командиры и члены влиятельных политических группировок Афганистана.»
16 августа 1988 года Руцкой был передан представителям СССР в Исламабаде в обмен на выкуп и передачу военнопленных джихадистов (детали не ясны). Вернувшись в СССР он стал известной личностью и героем СССР. По указанию сверху (Яковлева) началась раскрутка политика А. Руцкого.
Яковлев фактически «родил» нового популярного политика – Александра Руцкого
Если Яковлев хотел «родить» могильщика СССР – у него получилось. Руцкой стал верной опорой разрушителя СССР Б. Ельцин, он неоднократно спасал карьеру своего патрона, помогая ему расшатывать страну и забирать власть у КПСС.
Он неоднократно спасал Ельцина и демократов из самых разных ситуаций. Ему всегда помогал авторитет «героя», его уважали военные, которых он перетягивал в стан демократов Ельцина. Ему помогал образ «народного героя», он располагал к себе людей очень хорошо, став одним из ближайших сторонников Ельцина.
12 июня 1991 года был избран вице-президентом Российской Федерации вместе с президентом РСФСР Б. Н. Ельциным. 10 июля вступил в должность вице-президента и в связи с этим сложил с себя депутатские полномочия и обязанности члена Верховного Совета РСФСР.
Пик карьеры Александра Руцкого пришелся на август 1991 года. Он был бок о бок с Ельциным, именно он полетел в Форос за Горбачевым. Оттуда он с триумфом вернулся с Горбачевым.
Взяв на борт Горбачева, по свидетельству пилота А. Суходольского Руцкой заглянул в кабину:
«Без моей команды ничего не говорить в эфир. Взлетать будем при погашенной полосе!».
В воздухе дал три телефонограммы — в Совмин, Ельцину и еще одну:
«Хорошо. Руцкой. Посадка.».
Адресат третей телефонограммы остался неизвестен. Перед кем же еще мог отчитываться Руцкой? А затем Руцкой через полгода попал в оппозицию к президенту, формально по той же причине что попали и другие депутаты — за критику правительства Гайдара и пр. Он начал критиковать все что делает Ельцин, требовать арестов коррупционеров, восстановления законности. Итак, Александр Руцкой до конца 1991 г. был ярым сторонником Ельцина и был готов защищать его «бронежилетом». Но с зимы 1991 г. он вдруг стал критиковать Ельцина за все — за развал и разграбление страны.
Странно все это не так ли?! Сначала дружно разрушали страну, а потом стали вдруг недругами. Это более похоже на спектакль, на управляемую ручную, говоря современным языком «системную» оппозицию — то есть бутафорскую оппозицию, где «оппозиция» занимается в основном популизмом, всячески попустительствуя власти.
Однако тогда этого не понимали, Руцкого стали тиражировать оппозиционные СМИ, его стали считать своим коммунисты и патриоты.
На деле это было похоже на внедрение ельцинистами «своего» человека, провокатора в оппозицию
Второй персонаж это Руслан Хасбулатов, о нем много писать не стану, все такой же верный союзник Ельцина, который по непонятны причинам стал его противником. А теперь снова к теме провокации. Встает вопрос, знали ли в Белом Доме о готовящейся провокации? Ответ да, знали.
В 1:30 30 сентября в Белом Доме состоялось совещание, на котором присутствовали— В. А. Ачалов, В. П. Баранников, А. Ф.Дунаев, А. В. Коровников, А. В. Руцкой и Р. И. Хасбулатов.
Хасбулатов сообщил, что знает о планах Ельцина и его окружения, сказав так:
«Кремль готовит провокацию с пролитием крови, чтобы таким образом обвинить парламент
Спикер предложил выяснить:
«Где, когда и каким образом возможно осуществление подобной акции, чтобы она не застала врасплох «
Но если он знал о скорой провокации, он должен был остановить попытки деблокировать Белый Дом, как этого хотели провокаторы, однако он (Хасбулатов) поступил иначе
Хасбулатов вскоре отдаст приказ, начать прорыв блокады Белого Дома. Именно это решение создаст Ельцину столь нужную ему провокацию, для оправдания применения им силы.
Защитник Белого Дома И. В. Братищев утверждает, что в конце сентября ему принесли письменное указание от Р.И. Хасбулатова, где приказывалось так:
«Приступить к разблокированию Белого дома».
Эта записка была дана 30 числа, а план судя по всему уже был готов.
С 1 октября все чаще появлялись листовки призывавшие активизировать борьбу с ельцинским режимом
Зная, что ельцинисты готовят провокацию руководство Белого Дома решило пойти на обострение ситуации, чего так ждали их противники
Уже много позже очень странный президент Руцкой так говорил о не менее странном спикере Хасбулатове:
«Хасбулатов, мягко говоря, странный и непоследовательный человек. Я никогда не был его сторонником, я был и остаюсь сторонником своей страны, Конституции, закона.
Собственно, я и отстаивал эти позиции, находясь от начала и до конца в Верховном совете. Кстати, Ельцина отрешил от занимаемой должности президента не съезд, не Верховный совет, а высший судебный орган страны — Конституционный суд.
По сей день это решение Конституционного суда не отменено. Так что с 1993 по 1999 годы Ельцин занимал должность президента незаконно. Вот такая у нас правовая страна.»
О готовящейся провокации если не знали, то подозревали защитники парламента за пределами блокады. Так коммунист Е. А. Козлов придя в штаб РПК сказал свои опасения А. Крючкову. Козлов счел что защитников Верховного Совета специально провоцируют на агрессию, заманивают в ловушку, чтобы затем устроить кровавую провокацию, а затем списать жертвы и кровь на коммунистов. Однако лидер РПК А. Крючков назвал эти утверждения «чепухой».
Фактически А. Крючков также действовал в интересах ельцинистов, создавая тем все условия для успешной провокации
Интересно, что руководители ельцинского штаба приезжали к Белому Дому и кое кто даже ходил в него. Александр Коржаков, начальник охраны Б.Н.Ельцина, сам посетил «линию фронта» 1 октября 1993 года и так описал свои ощущения:
«Первого октября я решил лично посмотреть на обстановку вокруг Белого дома — будто предвидел, что именно здесь нам придется развязывать этот гордиев узел.
Поехали вместе с Барсуковым. Автомат оставили в машине, с собой было только личное оружие. Мы были в штатском и вдвоем беспрепятственно прошли на огороженную территорию. Милиция знала нас в лицо.
Походили между костров, посмотрели на трапезы бомжей, которым было абсолютно наплевать и на демократов, и на коммунистов, вместе взятых. Можно было, конечно, зайти и в Белый дом, но там нас могли распознать сотрудники охраны противоборствующей стороны.
Погуляв минут двадцать, пошли к машине вдоль бетонного забора стадиона Метростроя. У станции метро «Краснопресненская» собралась толпа — эти люди намеревались идти к Белому дому, поддерживать депутатов. Нам нужно было пройти сквозь них. Когда мы почти миновали толпу, одна из женщин закричала:
— Я их знаю, вот этот — телохранитель Ельцина, — и показала пальцем на меня.
Посыпались оскорбления. Но рядом дежурила милиция ОМОН, и кроме этих истеричных криков пожилых женщин ни чего опасного не было. Сели в машину и уехали. Мы поняли: ни какого серьезного сопротивления такая публика оказать не способна.»
1 октября в Белый дом пожаловали «гости», среди которых был глава администрации президента Б. Ельцина С.А. Филатов.
Один из служащих департамента охраны Дома Советов по имени Андрей вспоминал:
«1 октября в Белый дом приезжал руководитель администрации президента Сергей Филатов. Он ходил по Белому дому и всем говорил:
„Выходите, вам ничего не будет“.
А нам, кадровой охране Белого дома, сказал:
„Вы, ребята, оставайтесь. Ваша задача — сохранение материальных ценностей Белого дома“. Я подумал:… когда „Альфа“ ворвется, мы просто не успеем им объяснить, зачем остались, — нас пристрелят раньше.
А тут еще баркашовцы начали:
„Если вы уйдете, мы будем в спину вам стрелять“. Не знаешь, что и делать».
Агитация сдатся и перебежать действовала и до приезда Филатова и после.
И. И. Андронов вспоминал что еще 29 сентября в коридоре Белого дома с ним заговорил В. Иконников, дело по его словам было так:
«Бледный от волнения депутат Валерий Иконников и сообщил, что помощник Руцкого — Николай Косов — подстрекает его и некоторых влиятельных депутатов Верховного Совета сдаться путчистам. Они якобы гарантируют свое прощение капитулянтам, если те упросят сообща Руцкого спастись в каком-нибудь иностранном посольстве».
Далее Иона Андронов пошел к Руцкому, но у его двери столкнулся с Косовым, который прямо предложил ему уйти из Белого Дома. Андронов в ответ спросил
«А каково мнение Краснова и Федорова?»
Напомню, что Красной и Косов были ближайшими помощниками Руцкого, Краснов — глава секретариата, а Федоров — пресс-секретарь и лицо по связи с парламентом
На вопрос Андронова, Косов ответил:
«Мы все втроем убеждаем Руцкого прекратить сопротивление Ельцину как можно быстрее».
Между тем ситуация накалялась. 2 октября, уже после 19.00, когда стало известно о погромах митингов на Смоленской площади , Р. И. Хасбулатов решил перейти к активным действиям, по подавлению путча Б. Ельцина.
Хасбулатов заявил следующее:
«Наступает «решающий этап», «нужен всплеск негодования людей и действия власти — законной власти. Но без кровопролития. Без угрозы применения оружия.»
Итак, спикер Руслан Хасбулатов прикажет начать 2 октября решительные меры по деблокированию Белого Дома. Этим сыграет на руку Ельцину, которому необходимо было устроить провокацию.
Предупреждение об угрозе провокации между тем шли и со стороны минбезопасности Верховного Совета.
Н. В. Андрианов, бывший в Белом Доме в те дни вспоминал:
«Министр безопасности Баранников исходил из того, что насильственная развязка неизбежна. Агентурные источники (в том числе и из близкого окружения самого Ельцина) свидетельствовали, что изыскивается лишь провокационный повод для штурма».
Однако этот же В. П. Баранников следом утвердил план деблокады Белого Дома, путем митингов и прорыва кольца окружения.
Но сам Бараннников впоследствии сделал все что нужно, чтобы Ельцин получил этот повод для провокации
Но кто же составлял все эти провокационные планы и приводил их в жизнь? Ответ — спецслужбы. Речь в первую очередь о КГБ. Конечно кто-то считает, что ключевую роль играло ЦРУ (ЦРУ имело своих агентов в СССР), но пальму первенства стоит смело отдать КГБ.
То что мы называем «спецслужбы» или «органы» обладают безграничными возможностями. Они могут все. Причем без разницы где — у нас, в Европе или США. И никто и ничто им не помеха.
Кто-то может сказать, что я преувеличиваю. Но это правда. У спецслужб есть самый сильный аппарат власти — информация. Всемогущий агентурный аппарат, работающий во всех слоях общества.
Этот агентурный аппарат имел своих людей везде, снизу доверху, вот только наиболее яркие фамилии агентов КГБ\Мин.безопасности — А. Баркашов («Иванов»), П. Баранников (чекист с стажем)
И во время кризиса 1993 года все карты опять оказались в руках теневых структур. О том, что все, что происходило в Москве было заранее запланированно, свидетельствует не только предупреждение, переданное днем 3 октября с Октябрьской площади в Белый дом, но и воспоминания М. Н. Полторанина.
«Я знал, что готовится мятеж, задолго до 3-4 октября… Ко мне приезжали люди и говорили, что в нем будут задействованы самые разнообразные силы, что готовится захват «Останкино», наступление на теле- и радиостанции на Шаболовке, на Ямском Поле, на ИТАР-ТАСС и, естественно, что планируется наступление на Кремль».
Задолго, это за сколько? За месяц? За два или месяца? Может даже за год?
Откуда же у Михаила Никифоровича были такие сведения?
«Всю информацию, я получал от доброжелателей из Министерства безопасности».
Вот так.
Оказывается, Министерство безопасности задолго до 3-4 октября было информированно о подготовке так называемого «мятежа» и даже располагало его «планом». И что же оно сделало, чтобы воспрепятствовать этому? Ответ на деле один — ничего.
Спланировало от начала и до конца — конституционный кризис, разрастание конфликта, кровавые провокации и разгон Верховного Совета
Собственно и другие сторонники Ельцина из МВД — В. Ерин и А. Куликов утверждали, что заранее знали о планах сторонников Белого Дома.
Таким образом можно говорить, что события 3-4 октября 1993 года готовились задолго до их осуществления. Надо понять, какая огромная работа должна была быть проделана и сколько времени на нее должно было бы уйти.
А команде Ельцина в сущности надо было сделать следующее:
- составить план поэтапного развития событий с пунктами и параграфами
- внедрить в Верховный Совет своих сторонников
- внедрить своих сторонников-провокаторов в оппозиционные движения
- подготовить отряды бойцов со стороны Белого Дома, для решения силовых задач, разъяснить им задачи
- подготовить отряды бойцов со стороны команды Ельцина, для решения силовых задач, разьяснить им задачи
- подготовить снайперов, для провокационной стрельбы
- подготовить СМИ к «правильному» освещению провокаций
- подготовить все документы для «правового» захвата власти
Для сторонников Ельцина наиболее важным пунктом, было то, чтобы во главе Верховного Совета оказался «свой» человек. Это было очень важно, так как захват управления враждебным органом власти по сути обеспечивал им победу в предстоящем конфликте.
Остается последний вопрос — а кто же разрабатывал план беспорядков 3-4 октября? Тот самый, о котором ельцинское окружение знало задолго до начала событий, но никак не мешали его претворению в жизнь.
На этот вопрос очевидцы дают однозначный ответ — Руслан Хасбулатов и Александр Руцкой.
Людское ядро
В конце сентября и начале октябре 1993 года происходили переговоры в Свято-Даниловом монастыре между представителями парламентской оппозиции и ельцинского режима. Сейчас факты говорят, что обе стороны затягивали процесс дожидаясь кульминационной развязки, которая могла быть лишь одна.
Сторонники парламента пытались выбить хоть какие то уступки со стороны президента. Борис Ельцин оставил свои «Записки президента», где вспоминал так:
«Переговоры в Свято-Даниловом монастыре. Условием начала переговоров руководство парламента поставило включение в Белом доме электричества. Я считал, что ни о каких ультиматумах не может идти речь, когда оружие там раздается направо и налево, кому угодно — даже психопатам и уголовникам. Сначала сдайте оружие, а потом будем обсуждать условия.
Все-таки Сергей Филатов убедил меня, что это бытовое, отнюдь не политическое требование вполне можно принять, им там действительно стало холодно. Я согласился.»
Белый Дом к тому моменту уже несколько дней находился в изоляции, без света, тепла. Александр Руцкой так писал о тогдашней ситуации:
«Здание и подходы к нему обнесены колючей проволокой, в три кольца оцепление из милиции, внутренних войск, отключено электричество, связь, водопровод, канализация, отсутствие еды и медикаментов.»
1 октября на самом деле подача электроэнергии в Белый Дом на короткое время возобновилась, но потом была прекращена — ельцинская сторона выставила условие сдачи оружия, но в Верховном Совете этот вариант отвергли. Они требовали отмены указа № 1400 и снятия блокады Белого Дома.
Суботний день 2 октября не дал положительных итогов переговоров, именно в этот день располагая информацией о том, что ельцинская сторона планирует кровавую провокацию, тем не менее приняло самое губительное решение прорвать блокаду. МВД уже готовило отряды для будущей силовой операции, министр ВД Виктор Ерин приказал сформировать подвижные группы резерва ГУВД со спецсредствами и поставить резервы МВД в составе 200 человек с местом дислокации у здания по улице Житная, д. 1.
Наступил день 3 октября 1993 года. День когда случится необратимое и обратного пути уже не будет. Когда-то люди стоявшие по разные стороны баррикад в октябре 1993 г. раньше вместе боролись с кремлевским режимом.
Борис Ельцин оставил воспоминания об этом дне, написав так:
«Утром я приехал на работу в Кремль. Хотя был выходной, в 10:00 собрал совещание с руководителями Кабинета министров. Обсуждали текущие дела. В этот день, 4 октября кончался срок ультиматума, в этот момент мы не стали обсуждать силовые варианты решения конфликта.
По-прежнему надеялись на возобновление переговоров при посредничестве церкви и лично патриарха. Еще рассчитывали на то, что, поскольку выборный процесс набирал скорость, становилось абсолютно ясно, что выборы в новый представительный орган России 12 декабря состоятся. Чтобы участвовать в них, чтобы остаться в политике, надо было выходить из Белого дома и начинать активно принимать участие в предвыборной борьбе. Иначе можно было опоздать.
После совещания, поработав с документами, я уехал домой. Проехал по спокойному Новому Арбату, посмотрел на окна здания парламента. Кто мог знать, что завтра Белый дом станет черным.»…
Как же начинались события 3 октября? Все началось утром. Один из лидеров оппозиции, глава Фронта Национального Спасения А.В. Крючков писал так:
«На этот день, оппозиция в лице «Трудовой России», Российской партии коммунистов, Фронта национального спасения наметила проведение митингов в нескольких точках Москвы». В 12.00 должен был начаться митинг на Смоленской площади, в 13:00 на Советской, в 14:00 на Октябрьской»
Итак, планировалось три выступления. Первый митинг на Смоленской оказался немногочисленным, ОМОН его разогнал. На Советской площади тоже собралось мало народу. Катализатором событий оказались выступление митингующих на Октябрьской площади. Этот митинг был созван «Трудовой Россией», подготовка к нему велась еще с июня, когда ее лидер Виктор Анпилов заявил о народном вече 3 октября, а первые листовки появились 27 сентября с текстом:
«3 октября. МОСКОВСКОЕ ВЕЧЕ. Да — СССР!
Нет – войне. Долой Беловежский сговор! К суду президентов, поправших волю народа! За решетку предателей и спекулянтов! Нет реформам ЦРУ! Власть — трудящимся!
Сбор участников Московского Вече 30 ктября в 14.00 на Октябрьской площади. «Трудовая Россия».
Итак, Народное Вече было назначено оппозицией на 3 октября на 14:00, еще в июне 1993 г. Анпилов посчитал это «совпадение» трезвым классовым прогнозом. 1 октября лидер трудовиков провел в штабе на пролетарском районе, агитируя людей выйти на улицы. Однако тут важно другое — объявление о митинге 3 октября прозвучало по радио и телевидению. Это когда Белый Дом был в блокаде, а все СМИ поливали его грязью, они вдруг 3 октября объявили о митинге сторонников Верховного Совета.
Агитация прийти на митинг со стороны ельцинских СМИ это далеко не все странности, так например народный депутат Р. С. Мухамадиев, пишет, что милиция была необычно «доброй»:
«Станция метро открыта, милиция соблюдает порядок, даже подбадривает: «Выходите, граждане, побыстрее, выходите живее». На площади должен состояться большой митинг, об этом знает вся Москва. Но будто городская администрация еще не дала санкции на его проведение. Она получена только от районной администрации.»
Сам Виктор Анпилов позже вспоминал так об этом:
«Ночь, я провел в штабе «Трудовой России», который находился все дни восстания в небольшом помещении, предоставленном нам депутатами Октябрьского районного Совета Москвы.
Рано утром 3 октября вместе с товарищами решили «просочиться» в блокадный Дом Советов, чтобы согласовать с руководством Верховного Совета наши действия во время Всенародного Вече».
Анпилов говорил, что в Белый Дом он не попал и пошел на Октябрьскую площадь. Когда он туда пришел к началу митинга площадь уже была оцеплена сотрудниками милиции и ОМОН, прекращено движение транспорта, было перекрыто Садовое кольцо, ул. Житная и статуя Ленина. Самое сильное оцепление ОМОН стояло на участке ул. Георгия Димитрова (ныне Большая Якиманка).
Однако если это была провокация (а это была провокация) , то ельцинисты должны были открыть проход к площади для митингующих, не зря же они вместе с Анпиловым сами зазывали их на митинг. И такой проход был сохранен — выход на площадь с метро «Октябрьская». Именно оттуда выходил народный депутат Р. С. Мухамадиев и видел «добрых» милиционеров, подбадривающих митингующих.
Участник митинга И. Иванов впоследствии писал:
«Две станции метро «Октябрьская» (кольцевая и радиальная), работали на полную мощность. Люди группками стекались с прилежащих улиц, как на майскую демонстрацию… И очень скоро пространство перед памятником на площади стало напоминать бурлящий котел с разноцветными пятнами транспарантов и стягов, блеском щитов «защитников порядка».
И хотя митинг был анонсирован к 14:00, к 11:00 там уже толпился народ, именно тогда туда и пришел Виктор Анпилов.
Он вспоминает в своей книге «Наша борьба»:
«К 11 часам утра на Октябрьской площади — толпы восставшего народа. Вокруг памятника Ленина – оцепление солдат внутренних войск. За ними – ОМОН. Люди хотят пройти поближе к памятнику, но их не пускают. То тут, то там вспыхивает перебранка. И вдруг словно стон вырвался из сотен сердец: неожиданным ударом омоновской дубинки повержен на мостовую человек.
И опять (наваждение какое-то!) удар принял на себя инвалид без ноги. Толпа расступилась вокруг лежащего без создания человека. «Убили! Убили!» — раздались гневные голоса. Машина «скорой помощи» была на месте первого кровопролития того дня уже через три минуты.
Московские медики в те дни работали на пределе человеческих возможностей и делали все, чтобы спасти раненых восставшего народа».
Около 12:00 ситуация стала накалятся, ОМОН начали теснить людей у памятника Владимиру Ленину, бить их дубинками.
Анпилов пишет:
«…Вдруг, словно стон вырвался из сотен сердец: неожиданным ударом омоновской дубинки повержен на мостовую человек. И опять (наваждение какое-то!) удар принял на себя инвалид без ноги.
Толпа расступилась вокруг лежащего без сознания человека. «Убили! Убили!» – раздались гневные голоса. Машина «скорой помощи» была на месте первого кровопролития того дня уже через три минуты… инвалида увезли, а кольцо ОМОНа начинает сжимать народ на Октябрьской площади«.
До сих пор точно неизвестно сколько людей пострадало и как долго это продолжалось, но вскоре тут появился Р.С. Мухамадиев, вспоминавший что более «доброй» милиции он не видел:
«Толкаясь и протискиваясь поднялись наверх, вышли на залитую солнцем площадь… На противоположной от станции стороне стоят семь-восемь машин «скорой помощи».
В эти машины уже кого-то несут на носилках. Доносятся громкие возгласы:
«Ельцин – фашист!
Убийца…»
Там и сям старики и старушки, кому удается приблизиться к сотрудникам милиции, ведут «агитационно-пропагандистскую» работу».
Депутат увидел как одна старушка вступила в драку с милицией:
«Про старушку забывают… Кто-то шарахается в сторону с окровавленным лицом, кого-то уводят, кто-то остается лежать. И такая картина на каждом шагу, в каждом переулке».
Далее он же пишет:
«Группу мужчин, каким-то образом оказавшихся на Ленинском проспекте, окружили омоновцы, защищенные щитами, касками. Для начала били резиновыми палками по головам, а потом, когда люди немного приходили в себя, валили на асфальт и остервенело начинали топтать, пинать сапогами.
У тех, кто пытался как-то поднять голову и встать на ноги, положение еще хуже – их бьют ребром железного щита. По голове ли, по шее или позвоночнику – об этом никто не думает, всех подряд словно косами косят. Даже, подходя, проверяют лежащих неподвижно в лужах крови. Дескать, не притворяются ли мертвыми…
К безжизненным телам подъехали рядом стоявшие машины «скорой помощи». Никто не стал проверять, живы ли потерпевшие, нет ли, – побросали на носилки и отнесли в эти машины. И все три машины, выстроившись в ряд, с тревожным пронзительным ревом понеслись к центру города».
Один из самых главных вопросов — как же в этих условиях вели себя организаторы митинга? Да, никак, выяснилось, что организатор митинга В. Анилов позвал на него членов Фронта Национального Спасения (ФНС), но не согласовал с ними действия. Член ФНС И. В. Константинову позже вспоминал:
«Никакой договоренности у руководства ФНС с «Трудовой Россией» или РКПР о подготовке Всенародного вече не существовало. Поэтому никто конкретно в ФНС за его подготовку и организацию не отвечал.»
Виктор Анпилов собрал Вече на Октябрьской площади, но выпустил из рук организационный процесс
А в решающий момент, когда милиция пустила в ход дубинки Анпилов попросту ушел с площади, забрав с собой весь «оргкомитет» митинга, проще говоря бросил людей там на произвол судьбы. Что это было, если не сознательная провокация?
Объясняя этот шаг, он (Анпилов) пишет:
«Надо как-то раздробить силы противника. Передаю через своих записку Владимиру Гусеву: «Уезжаю на Площадь Ильича. Передай по цепочке нашим: будем строить баррикады у завода».
Мой расчет был прост: завтра, 4 октября – понедельник, и если баррикада на Площади Ильича продержится до начала рабочего дня, то мы не только отвлечем ОМОН, но и расширим географию народного восстания до металлургического завода «Серп и Молот», где наверняка получим поддержку рабочих».
Далее он пишет, куда же они отправились:
«Примерно через час на Площади Ильича собралось около сотни сторонников «Трудовой России». В основном — пожилые женщины. Молодых было мало. Пока искали строительный материал для баррикады, подкатили около 20 автобусов с ОМОНом. На площадь высыпало не менее тысячи человек в полном боевом снаряжении. Такой махине не составило трудов щитами выдавить нас с площади на железнодорожную платформу «Серп и Молот».»
Итак, Анпилов по его словам решил применить тактический маневр — расколоть силы противника, оттянув их часть на площадь Ильича. На первый взгляд его поведение логично, однако это совсем не так — уехав с Октябрьской площади, он забрал с собой весь оргкомитет, т.е. лишил митинг организационного руководства. А без организации — любой митинг не более чем неорганизованная толпа, потому смысла «дробить» силы противника, разрушая руководство на одном участке, просто нет.
На самом деле как сегодня указывают многочисленные свидетели — никакого Всенародного вече и не собирались проводить. Например пришедший на митинг в 14:00 служащий Министерства социальной защиты А. Коренев, вспоминал что увидел такое:
«Площадь у выхода из метро была оцеплена ОМОНом, пространство вокруг памятника Ленину – тоже. По громкоговорителям периодически призывали всех расходиться, сообщая, что митинга не будет».
Итак, митинг остался без руководства, что было дальше? А дальше около 13:00 из метро на Ленинский проспект пришел И. Константинов. Он хотел найти Анпилова и оргкомитет — но с удивлением увидел, что никого из них на месте нет. Растерянный Константинов решил взять руководство митингом на себя и увести людей на площадь Ю.А. Гагарина.
К нему присоединился В.Г. Уражцев, который также пришел на митинг
Участник событий Э. 3. Махайский писал все так:
«В 13.50 к демонстрантам, стоявшим на четной стороне Ленинского проспекта в самом его начале, подошел депутат Константинов и предложил всем проходить по тротуару в сторону 1-й Градской больницы до первого перекрестка, где и состоится митинг. Народ потопал в указанном направлении».
Построившись колонна митингующих пошла по тротуару Ленинского проспекта в сторону площади Гагарина. По пути Константинов и Уражцев заметили что часть толпы за ними не пошла, тогда он (Константинов) решил вернутся к станции метро (откуда как он считал уезжали участники митинга), чтобы привести оставшихся, а колонну дальше повел Уражцев. Встает вопрос, почему же не все участники митинга пошли за Уражцевым и Константиновым? Ответ на самом деле в том, что когда они начали шествие к площади Гагарина, на Октябрьскую площадь вдруг явился лидер РПК А. Крючков.
А. В . Крючков вспоминал об этом так:
«На Октябрьской площади,когда мы туда прибыли – это примерно без пяти минут два – к сожалению, никого из известных лидеров оппозиции не было… Пользуясь своими правами руководителя штаба ФНС и располагая сведениями, что меня к этому времени уже знали как основного ведущего митинга с балкона Белого дома, я решил, что называется, взять командование на себя. Поднявшись на небольшой выступ – возвышение около метро «Октябрьская – кольцевая», я открыл митинг через мегафон».
В интервью данному им Вячеславу Тихонову, А. В. Крючков заявил, что он имел определенный план, который включал в себя следующее
«Вывести людей на Ленинский проспект, догнать колонну, возглавляемую В. Г. Уражцевым, повернуть ее обратно, а затем уже всем вместе через Крымский вал направиться, как предполагалось заранее, к Белому Дому.»
В это же время по странному стечению В. Г. Уражцев, который по договоренности с И. Константиновым вел людей на площадь им. Гагарина, вдруг внезапно повернул митингующих и повел их обратно на Октябрьскую площадь.
Колонна Уражцева до площади дошла , по пути встретив в районе Шаболовки другую колонну, Они соединились. После чего А.Крючков дал команду собраться всем на площади. Оттуда они после начала митинга и планировали идти на прорыв блокады.
Колонна готовилась так, что люди РПК Крючкова были спереди, а колона приведенная Уражцевым сзади. Сначала казалось что главным бужет Крючков, однако потом стало ясно, что им станет В. Уражцев.
Когда люди снова собрались на Октябрьской площади начался митинг. Очевидец событий Т. Денисенко вспоминала:
«Народу было очень много… Кто-то сказал нам, что все пошли по Ленинскому проспекту и митинг будет где-то дальше. Поднялись наверх, через узкий проход двойного оцепления милиции и ОМОН, пошли по Ленинскому проспекту.
Прошли несколько метров и увидели огромную колонну людей, первые ряды которой, взявшись за руки, шли во всю ширину проспекта к Октябрьской площади.
Мы быстро влились в колонну, оказавшись близко к передним рядам. Стало ясно, что разогнанные люди, отступив по проспекту, сформировались в колонну и смело пошли вперед. Скандировались лозунги: «Фашизм не пройдет», «Вся власть Советам!»».
Э. 3. Махайский, пишет что он видел:
«Дошли до больницы, но в это время раздались призывы остановиться. Обернулись и увидели «разбухавшую» толпу в районе Октябрьской площади. По цепочке передали, чтобы ушедшие вперед возвращались назад. Пока шли обратно, толпа перекрыла движение транспорта на проспекте у дома 3 и стала занимать Октябрьскую площадь«.
Когда начался митинг, возникла еще одна странности — численность ОМОН резко сократилась (при росте числа митингующих). Очевидец И. Иванов пишет в своей «Анафеме»:
«Блокада со стороны Ленинского проспекта почему-то отсутствовала. И оттуда примерно в 14.10 появилась стройная колонна демонстрантов… Эта колонна беспрепятственно достигла середины Октябрьской площади. В этот момент словно растаяли, рассыпались многочисленные оцепления и площадь превратилась в бурлящий людской котел».
Правда ОМОН все же в небольшом числе оставался. Т. Денисенко позже вспоминала:
«Когда первые ряды колонны прошли площадь и вышли к улице Димитрова, колонна встала… Поперек улицы Димитрова стоял заслон из ОМОНа, походивший на средневековых рыцарей: все в бронежилетах, в касках, со щитами и дубинками… Депутат Уражцев ходил на переговоры от остановившейся колонны к ОМОНу и обратно»
Собравшиеся ожидали что будет митинг, но он не начался. И. Иванов пишет:
«В центре площади образовалось некое плотное людское ядро, которое резко двинулось на Садовое кольцо, в направлении Крымского моста».
Прорыв
Когда закипевший людской поток направилось на Садовое кольцо, в сторону Крымского моста, он не представлял собой шествие неорганизованный марш толпы, напротив действия митингующих были очень организованы (такая подготовка занимает не один день). С самого начала они были настроены на прорыв оцепления милиции и небольшого количества ОМОН.
Ринат Мухамадиев вспоминает как это было:
«Пройдя площадь, людской поток резко повернул на девяносто градусов, прорвав цепочку милиционеров, выстроившихся в несколько рядов».
Наиболее слабыми местами оцепления было направление на Садовое Кольцо и на ул. Димитрова, где бойцов ОМОН было меньше чем на других участках.
В оцеплении ОМОН было ослаблено два участка — по направлению на Садовое Кольцо и на ул. Димитрова (на фото), откуда можно было прорваться к Кремлю, однако выбрали первый путь
По словам Т. Денисенко среди митингующих многие не ожидали такого развития событий, говоря так:
«Ты куда? Мы же так не договаривались. Митинг назначен здесь, на «Октябрьской». Но с Садового кольца уже неслись призывы: «Вперед, к Белому дому!…».
Ринат Мухамадиев вспоминал, что на площади в тот момент находились три лидера оппозиции — А. Крючков, И. Константинов и В. Уражцев, но главную роль играл именно последний. Мухамадиев вспоминает об роли Уражцева:
«И теперь одного его зова было достаточно, чтобы заполнившие тротуары и дворы люди дружно последовали за ним.»
Виталий Уражцев, взявший на себя руководство митингом начал агитировать людей на прорыв оцепления
По известным материалам, всего толпа насчитывала до 10 тысяч человек. Но провокаторами среди них были немногие, именно те кто и начали прорыв линии оцепления ОМОН. Бывший депутат Государственной думы Т. Астраханкина в своем расследовании писала, что прорыв оцепления был устроен вовсе не простыми митингующими, а сотрудниками МВД в гражданском. В ее заключении говорится так:
«Одетые в гражданское сотрудники МВД, которым и «удалось направить толпу численностью 1000-1500 человек на прорыв умышленно ослабленного оцепления, стоявшего на Крымском мосту».
Инвалид Великой отечественной войны Константин Дмитриевич Чижиков перед оцеплением ОМОН
Р. Мухамадиев пишет:
«Первыми прошли богатырского сложения здоровенные парни. За ними последовали мужчины средних лет, женщины, люди пенсионного возраста.»
На этот факт обращает свое пристальное внимание и зам. спикера ВС РФ Ю. М. Воронин:
«Когда масса стала критической – до 10 тыс., – провокаторам, одетым в штатское сотрудникам МВД и МБ, удалось направить демонстрантов на прорыв оцепления».
Полковник А. А. Марков, руководивший разведкой штаба Верховного Совета в пишет об этом так:
«3 октября, разведка фиксировала десятки спецназовцев, переодетых в гражданскую форму одежды, которые внедрялись в ряды демонстрантов. Все они принимали активное участие в прорыве милицейских кордонов».
Ядром толпы опрокинувшей цепь ОМОН были специально подготовленные люди, сотрудники спецназа МВД в одетые в грважданское
А. В. Руцкой, считал, что ОМОН отступил намеренно:
«Митинг начался, как обычно, с выступления организаторов, – пишет он. – И тут же по периметру митингующих начал действовать ОМОН,на глазах у всех избивая людей и затаскивая окровавленных демонстрантов в милицейские фургоны. ОМОН явно провоцировал собравшихся на ответные действия. Ждать пришлось недолго. Разъяренная толпа вступила в потасовку.
И вот, озлобив и спровоцировав на активные действия огромную массу людей, ОМОН и внутренние войска, намеренно разрушая свои боевые ряды, начали отступать на заранее подготовленные позиции. Почувствовав силу, уже неуправляемая масса демонстрантов… перешла в наступление».
Андрей Корнеев писал:
«Примерно в 14 час. 15 мин. со стороны Ленинского проспекта подошла весьма многочисленная колонна демонстрантов. Раздались призывы идти к Верховному Совету. Уверен, что если бы не запретили провести митинг на Октябрьской площади, то большинство собравшихся людей не последовало бы этому призыву. Людей явно дразнили, провоцировали на более бурное выражение протеста.»
Люди направляются на Садовое кольцо
Интересен и тот факт, что оцепление ОМОН было построено так, что «щель», ослабленное место было именно на участке по направлению через Садовое Кольцо к Крымскому мосту
М. Ильин, участник митинга вспоминает:
«Оцепление почти круговое, открыты только Ленинский [проспект] от центра и Садовое к Парку культуры«.
Другой участник данного митинга В.С. Савельев свидетельствует
«Площадь была оцеплена отрядами милиции, правда в основном со щитами и дубинками, огнестрельного оружия фактически не было. Они стояли настолько плотно, что пройти через них демонстрантам, которых было тысяч пятнадцать, было невозможно. Единственное место свободное, куда могла пройти демонстрация с Калужской площади — это проход в сторону Крымского моста.»
Выходит, что силы МВД сами направили людей на Крымский вал и впереди колонны оказались не женщины и старики, не простые рабочие даже, а крепкие и хорошо подготовленные молодые люди, имевшие боевые навыки, те кто лихо смели ослабленное оцепление ОМОН.
Ринат Мухамадиев пишет, о том что случилось около 14:20:
«Людской поток, пройдя площадь, резко повернул на девяносто градусов, прорвав цепочку милиционеров, выстроившихся в несколько рядов. И, целиком заполнив Садовое кольцо, двинулся в сторону Центрального парка культуры.
Колонна шириной в тридцать-сорок метров не имеет конца. Первыми прошли богатырского сложения здоровенные парни. За ними последовали мужчины средних лет, женщины, люди пенсионного возраста.».
Далее народный депутат описывает события следующим образом:
«Мы наблюдаем. У нас нет другого выхода. Вот идущие впереди уже вступили на Крымский мост, а Октябрьская площадь все еще не освободилась. Не будет преувеличением заметить, что я никогда до этого не видел такого скопления народа.»
Колона вступив на Крымский мост почти вплотную подошла к оцеплению ОМОН.
Мухамадиев пишет далее:
«Мы не отрываем глаз от моста, а ноги сами идут вперед. Между передними рядами колонны и железной стеной осталось всего метров пятнадцать-двадцать.»
По словам Мухамадиева дело далее был так, ОМОН приказал отступить:
» С той стороны стены из громкоговорителя раздался голос:
— Остановитесь! Образумьтесь! Проход на ту сторону моста категорически запрещен. Нам дано такое указание. Остановитесь! Остановитесь!..
В этом возгласе, кроме предупреждения, послышались и предчувствие беды, и страх…
Колонна на какой-то миг качнулась вперед. Установилась тревожная тишина. Сжимается сердце. Чем все это кончится?!
Вдруг из группы депутатов, которые вели за собой всю колонну, раздался хриплый голос Уражцева. Он потребовал:
— Освободите дорогу! Дайте дорогу народу!..»
Виталий Уражцев требует ОМОН пропустить народ к Белому Дому
Переговоры закончились ничем. В конце концов народный поток схлестнулся с ОМОНом, депутат пишет:
«Расстояние между железной стеной и людским потоком сокращается на глазах. Осталось не более семи метров… пять… три… И вот передние ряды, словно сорвавшись с цепи, что есть силы бросились на железную стену из щитов. Площадка на мосту будто застонала. «
Колонна идет на прорыв оцепления ОМОН
Ринат Мухамадиев пишет далее:
«Железная стена с треском раскололась. Между двумя потоками началась не поддающаяся описанию схватка.
Омоновцы орудовали резиновыми дубинками и железными щитами, а те, что шли впереди людского потока, сопротивлялись кулаками и ногами. Те, кто шел чуть сзади, начали бросать камни и куски железа. При виде этого екнуло сердце: надо бы знать меру! Ведь противостоящая сторона этого и ждет. Они, ни минуты не колеблясь, пустят в ход оружие…»
Вскоре как пишет депутат оцепление ОМОН дрогнуло:
«Хлоп да хлоп, тук да тук… Ах да ух…» — только и слышалось на первых порах. Тем временем кого-то, кажется, стали сбрасывать с моста. Отступать было некуда, и омоновцы, не найдя другого способа спастись, кажется, стали прыгать вниз, причем по своей воле.»
Ринат Мухамадиев пишет:
«В этот миг я впервые в жизни воочию увидел, на что способны народные массы: когда они сплачиваются воедино, какую они обретают силу!
Здоровенные омоновцы, только что стоявшие стеной, рассеялись, как щепки.»
Прорыв колонны демонстрантов по Крымскому мосту
Вскоре организованные группы совершили прорывы в районе Смоленской и Зубовской площадей.
Для того чтобы провести прорыв, были захвачены транспортные машины МВД и тут тоже славно поработали молодые люди имевшие явно специальную подготовку, кроме того сыграло свою роль и то, что милиция не оказывала серьезного сопротивления.
Ринат Мухамадиев вспоминает как это было:
«После «взятия» Смоленской площади те молодцеватые парни, что шли во главе колонны, совсем уверовали в свои силы. Потому что до конечной цели осталось совсем немного — до проспекта Калинина рукой подать. А оттуда — и до здания Московской мэрии (она размещалась в бывшем здании СЭВа), и до здания Верховного Совета, вот уже около двух недель находящегося в блокаде. Но как туда пробиться?
Как известно, Садовое кольцо не пересекается с Калининским проспектом, а проходит под мостом. Как раз именно там оборвалась жизнь трех ребят в августовские дни 1991 года. Подступы к мосту и на этот раз были перекрыты машинами «Урал» и автобусами. В кузовах — работники милиции. Я не понял, по какой причине,
но они не пошли против народа. По всей вероятности, они были в резерве, поэтому продолжали сидеть на месте. А может, им поручено было охранять находящееся неподалеку посольство Соединенных Штатов. Во всяком случае, была, видимо, какая-то причина бездействия, иначе они не стали бы проявлять такую терпимость.
Между тем в это же время Виктор Анпилов, который ранее бросил митинг на Октябрьской площади, вдруг на него вернулся и вспоминал:
«На электричке едем в центр города. И когда возвращаемся на Октябрьскую площадь, узнаем, что отсюда к осажденному Дому Советов ужа ушла многотысячная колонна. В районе Крымского моста поток восставших попытались остановить оставшиеся без ОМОНа кордоны внутренних войск МВД России. Но эти, не выдержав и десятиминутной стычки с восставшими, бросились бежать.»
Народная колонна устремилась к Белому Дому через Калининский проспект, там заслонов МВД не оказалось, Мухамадиев отметил эту странность:
«Людской поток не пошел к этим машинам, а по левой стороне двинулся на Калининский проспект. Как ни странно, он был безлюдным, словно встречали какую-нибудь иностранную делегацию.»
Именно в это время появились загадочные снайперы. Ринат Мухамадиев пишет:
«Вдруг кто-то полоснул длинной автоматной очередью по толпе, которая бежала словно сорвавшись с цепи. Кто-то был ранен, кто-то упал замертво. Я и сам услышал, как мимо меня просвистели две пули. Невольно подкосились ноги — умирать не хочется.
Но стрелявший оказался один, больше выстрелов не было. Милиционеры, потерявшие каски и железные щиты, беспорядочно перебежали мост и скрылись в направлении гостиницы «Украина».
Э. Махайский заявлял, что стреляли газовыми ОМОНовцы, писал об этом так:
«Во время прорыва, с моста слышалась стрельба одиночными выстрелами (всего насчитал 20 выстрелов). Оказалось, что стреляли газовыми патронами омоновцы, отступавшие за мост в направлении эстакады».
Однако Р. Мухамадиев пишет, о снайперах:
«По бушевавшей толпе и отступающему ОМОНу на повороте с Садового кольца на Новый Арбат,из снайперских винтовок и автоматического оружия с крыш домов начали бить наемники и «трассовщики-чердачники» из ГУОП – Главного управления охраны президента».
Таким образом, стрелять стали еще до того, как демонстранты подошли к Белому дому. И первые выстрелы прогремели не по омоновцам, а по демонстрантам.»
Выстрелы не испугали защитников Белого Дома. Взяв машины ОМОН они прорвали блокаду. Итак, блокада длившаяся 8 дней все таки была прорвана.
Руслан Хасбулатов вспоминал:
«Между тем, к прибытию демонстрантов у “Белого дома” все уже было готово: было снято и уведено омоновское оцепление со стороны Нового Арбата и “Белый дом” “блокировался”, собственно, лишь цепью поливальных машин, через которые демонстранты легко перелезали.
Очень интересное объяснение — 6 октября начальник ГУВД поведал журналистам, что это, оказывается, была “эвакуация” с целью “передислокации сил”»
Народный депутат Сергей Бабурин вспоминал:
«Во второй половине дня 3 октября я был на 6-м этаже Дома Советов в крыле, обращенном к бывшему СЭВу.
И невольно стал свидетелем, как отступавшие ряды омоновцев со щитами прошли по Новому Арбату к мосту и перекрыли все пути дальнейшего движения демонстрантам, кроме пути к Верховному Совету.
На этом пути появились сначала разрозненные группы демонстрантов, а потом они уже хлынули волной».
И. Иванов в «Анафеме» пишет:
«На Новом Арбате, первые 80-100 человек бежали буквально в десяти метрах за спинами улепетывающих со всех ног эмвэдэшников, уже не встречая никакого сопротивления. Только каски убегавших мелькали перед глазами и скрывались во дворах. Побросав автобусы, они битком набивались в газующие легковушки и гнали по тротуарам к набережной. И, наступая им на пятки, улюлюкая, даже не пуская в ходкамни, бежал жиденький авангард демонстрантов».
Александр Руцкой рассказывал:
«Через некоторое время «после того, как раздались первые залпы гул волнующейся массы стал приближаться к Дому Советов. Первыми показались спасавшиеся бегством от разъяренной толпы ОМОНовцы и солдаты внутренних войск, стоявшие до этого в заградительных кордонах.
Перепуганные парни швыряли наземь свои щиты и дубинки. Часть их побежала к зданию мэрии, другая – через мост на Кутузовский проспект.»
Вскоре к Белому дому пришел и Ринат Мухамадиев, он рассказывает:
«Площади, прилегающие к Белому дому, заполнили люди. Усталые, изможденные депутаты по одному стали выходить на улицу.
Я думаю, что все происшедшее в тот день в Москве никак нельзя представить себе в полном объеме. Народу вокруг здания Верховного Совета — целое море.»
Народ у деблокированного Белого Дома
Лгать сложнее чем убивать
3 октября, после того как была прорвана блокада Белого Дома, об этом почти сразу было доложено в Кремль и президенту Ельцину. Позже основные участники событий будут притворятся, что якобы для них все это стало неожиданностью.
Как же об этом узнало ельцинское руководство? Днем 3 октября начальнику охраны президента Ельцина Александру Коржакову сообщили, что народная толпа прорвала оцепление Белого Дома и начала захват здания столичной мэрии. Сам Коржаков вспоминая писал так об этом:
«Третьего октября, в воскресенье, Сосковец, Барсуков, Тарпищев и я встретились в Президентском клубе пообедать.
Только сели за стол, зазвонил телефон. Трубку взял Барсуков: оперативный дежурный сообщил, что разъяренная толпа смяла кордон милиции на Смоленской площади, а теперь штурмует бывшее здание СЭВ.
Оцепление у Белого дома тоже прорвано и возбужденные люди пробиваются к засевшим там депутатам. Сосковец рванул на своей машине в Дом правительства, а мы с Барсуковым и Тарпищевым — напрямую, по Бережковской набережной, помчались в Кремль. На всякий случай я положил на колени автомат.»
А. Коржаков недвусмысленно пишет, что прорыв блокады был неожиданностью для штаба Ельцина, так что они из-за опасности ездили с автоматами
Описывая дальше свои действия Коржаков пишет:
«Приехали в Кремль и сразу позвонили Борису Николаевичу на дачу. Рассказали про ситуацию в городе, про вооруженных мятежников. Ельцин воспринял происходящее более или менее спокойно.»
Борис Ельцин в своих «Записках президента» пишет, как был дома и все узнал:
«Дома все шло как обычно. Единственный день, когда я могу несколько часов побыть с семьей, — воскресенье. Мы по традиции собрались все за обеденным столом. На душе было неспокойно, но, я уже говорил об этом, дома решительно прекращаю всякие разговоры о политике и текущем моменте. Хотя бы в эти редкие минуты пытаюсь побыть просто мужем, отцом, дедушкой.
В это воскресенье не удалось. По спецсвязи позвонил Михаил Барсуков и сообщил о резком обострении ситуации у Белого дома. Он докладывал подробности — о смятых кордонах милиции, о идущем в эти секунды штурме здания мэрии, о том, что кольца вокруг Белого дома больше не существует и все вооруженные формирования крупными отрядами грозят обрушиться на город. Я выслушал его, сердце в груди забухало, подумал про себя: Господи, неужели началось…»
Ельцин далее прямо обвиняет защитников Белого Дома в том, что они развязывали гражданскую войну:
«Они пошли на то, во что мы не верили до последнего, они преступили черту, которую русские люди никогда не должны были преступать. Они начали войну. Войну самую страшную. Гражданскую.»
Б. Ельцин писал, что известие о прорыве блокады и штурме мэрии шокировало его, что он не верил в возможность этого, он обвинил сторонников Белого дома в «развязывании гражданской войны»
Ельцин в мемуарах писал, что он не ожидал прорыва обвинил защитников Белого Дома в том, что они развязали чуть ли не гражданскую войну. Однако Ельцин не упоминал, что это он сам приказал снять блокаду Верховного Совета.
По утверждению репортеров газеты «Коммерсант» МВД сократило свое присутствие у Белого Дома:
«2 октября в оцеплении вокруг Белого дома «находилось от 3 до 5 тысяч вооруженных бойцов. 3 октября до прорыва демонстрантами блокады -они быстро и незаметно исчезли».
Фактически Ельцин снял частично блокаду Белого Дома, которую сам же начал 24 сентября. Было ли это неожиданностью для руководства Верховного Совета? Нет, нет и еще раз нет. В опубликованных ныне материалах, есть донесения службы разведки белого дома, подчинявшуюся министру обороны В. Ачалову.
Вечером 2 октября разведка Белого дома сообщила, что в оцеплении ОМОН начались передислокации:
«Специальные подразделения, предназначенные для действий против масс на улицах, оснащенные спецсредствами, сняты с позиций и передислоцируются в центр города. Они заменяются линейными частями милиции и внутренних войск, очевидно, не способными к активным наступательным действиям».
И далее говорилось так:
«Как указывалось в нашем донесении от 4 ч. 15 м. 3.10.93, в кольце обороны Белого Дома в течение ночи со 2 на 3 октября наблюдалось дальнейшее ослабление заградительных линий противник Милицейское оцепление было отведено и заменено оцеплением внутренних войск, стянутых с периферии, численностью до взвода…
Дальнейшая активность в течение ночи… носила все признаки подготовки к снятию оцепления. Результаты нашего анализа позволили сделать заключение, что в течение 3.10.93 блокада Белого Дома будет прекращена».
Ельцин еще 1-2 октября знал о планах деблокады Белого Дома и ни сделал ничего, чтобы помешать свершится этому. Но это еще не все. Дело в том, что ряд высокопоставленных сотрудников МВД проболтались, что знали о готовящейся деблокаде Белого Дома и беспорядках.
Есть все основания утверждать, что МВД заранее знало о подготовке прорыва блокады Белого дома. Накануне этих событий начальник московской милиции Владимир Панкратов открыто заявил своим подчиненным следующее:
«Оперативные данные свидетельствуют о подготовке защитниками Верховного Совета вооруженного прорыва блокады».
Нач. столичного УВД В. Панкратов заявлял 2 октября, что знает о готовящемся прорыве блокады Белого Дома
Начальник Московского уголовного розыска в 1991-1994 г. Ю. Г. Федосеев вспоминает вечер 2 октября:
«Поздно вечером членов штаба и других руководителей ГУВД, в пожарном порядке собрали на экстренное совещание.
Торжественный… в парадной форме Панкратов в присутствии внешне беспристрастного руководителя администрации президента Филатова и лощеного вице-премьера Сосковца, которые должны были как бы подтвердить высочайшее одобрение всего происходящего, поставил задачу «по обеспечению общественного порядка во время митинга и несанкционированного шествия от Октябрьской площади к Белому дому»
Нач. МУРА Ю. Федосеев вспоминал, что В. Панкратов в присутствии С. Филатова и О. Сосковца потребовал соблюсти порядок во время шествия от Октябрьской площади к Белому Дому
Уже после победы ельцинисты рассказывали, что ситуация у них была «на контроле. Так выступая 5 октября по ТВ, начальник Управления МБР по Москве и Московской области Е. Савостьянов сказал следующее
«Мои сотрудники были в курсе всех тайных планов Белого дома, было известно о готовящемся его деблокировании»
Нач. управления МБР по Мособласти и Москве Е. Савостьянов заявил, что был в курсе планов деблокирования Белого Дома
А министр ВД. В.Ф Ерин 7 октября на пресс-конференции был краток и лаконичен:
«Мы знали планы боевиков»
Министр ВД В. Ерин заявил, что ему заранее были известны планы военного руководства Белого Дома
Если министр ВД это знал, то как же для Коржакова и Ельцина это могло быть «неожиданностью»? Глава администрации Ельцина Сергей Филатов хорошо знал о том, что готовилось к 3 октября. Зам. премьера правительства РФ. Олег Сосковец вечером 2 октября заведомо знал о готовящемся шествии к Белому Дому.
И не стоит забывать об словах Полторанина, заявлявшего, что он все знал задолго до произошедших событий:
«Я знал, что готовится мятеж, задолго до 3-4 октября… Ко мне приезжали люди и говорили, что в нем будут задействованы самые разнообразные силы, что готовится захват «Останкино», наступление на теле- и радиостанции на Шаболовке, на Ямском Поле, на ИТАР-ТАСС и, естественно, что планируется наступление на Кремль.»
Есть еще одно важное свидетельство — перехваченные переговоры высшего милицейского начальства, с позывными «Омск» и «Амур», второй из них был установлен как Анатолий Николаевич Егоров, бывший глава МУРа и 1-й заместитель начальника ГУВД УВ. Панкратова
Данный разговор был перехвачен до прорыва, когда митинг приблизился к Крымскому мосту
«Амур [Егоров, замначальника ГУВД]:
«Я нахожусь на Крымском мосту. Нужно еще силы, чтобы не было доступа в тыл нашим… с Зубовской площади».
Омск: «Я понял… Я направляю наряды на Зубовскую площадь, но на мосту их нельзя останавливать. Там могут быть неприятности. Их нельзя там останавливать. Их можно немножко придержать».
Зам. нач. ГУВД А. Егоров («Амур») имел разговор с «Омском» суть которого была в том, чтобы пропустить колонну демонстрантов через Крымский мост, лишь немножко придерживая их
Один из участников прорыва В Масленников в статье «Перед расстрелом» пишет, что он тоже заподозрил подвох:
«Уже на Крымском мосту, закрадывалось сомнение – что-то необычно легко прорываются заслоны. Что-то палят, палят «черемухой» а в толпу падают всего 2-3 шашки. Никого не останавливают, только подзадоривают.».
В докладе Комиссии Т. А. Астраханкиной, отмечается такое:
«…Руководству Министерства внутренних дел Российской Федерации и ГУВД Москвы, было известно не только о санкционированном Моссоветом митинге на Октябрьской площади , но и о готовившемся после него несанкционированном шествии к Дому Советов Российской Федерации».
Итак, выходит Борис Ельцин лгал, когда заявлял что для него все происходившее 3 октября было неожиданностью. Все что происходило 3 октября было частью провокации устроенной сторонниками Ельцина.
О том, что прорыв блокады был спровоцирован и организован ельцинистами и их агентами думали в рядах защитников Белого Дома и народные депутаты. Так Ринат Мухамадиев пишет:
«Но то был выходной день, и большое начальство отдыхало на своих дачах. Почему же в таком случае остановили движение на проспекте? Причем оно остановилось не в эту минуту, а часа два тому назад. Кого ждут?! Если они предполагали, что люди пройдут здесь, то для чего нужны были барьеры, установленные на Смоленской площади и на Крымском мосту?
А может быть, все это заранее запланировано?! Не станет же народ играть по загодя составленному сценарию. И все же меня взяло сомнение. «
Во время прорыва люди находили отсутствие оцепления ОМОН и брошенную колючую проволку
И. Иванов в своей «Анафеме» отмечает следующее:
«Кроме омоновцев, в заграждении стояли военнослужащие внутренних войск, совсем мальчишки.
Кто успел, убежал по боковым лестницам вниз. Но странное дело: они не убегали к машинам на безопасное расстояние, а стояли… около моста, прикрываясь щитами от камней.
Видимо, приказа отступать в случае столкновения не было! За их спиной на безопасном расстоянии маячили группки эмвэдэшного и гражданского начальства.
Оставшиеся на мосту побитые солдаты были испуганы, многие плакали, но больше от обиды, ведь поставили их против собственных же отцов. Этих ребят никто не добивал, что в условиях многотысячной разъяренной толпы было просто невероятно!
Наоборот, женщины, пожилые мужчины окружали их, оказывали помощь, поднимали лежащих и отводили к лестницам. Ни один солдат в столкновении не погиб!»
Оцепление ОМОН было расставлено так, что не могло эффективно сдерживать натиск колонны демонстрнтов, они отступали, применяя газовое и огнестрельное оружие
Т. И. Денисенко вспоминала:
«ОМОН фактически… бежал, как мне показалось, легко уступив дорогу демонстрантам. Однако люди озлобились. Ведь никто не был вооружен, и поэтому, когда слева по пути оказался строительный забор, реконструкции какого-то здания, мужчины бросились на него, повалили и стали «вооружаться».
Кто доской, кто трубой, кто чем мог. Мой муж тоже вооружился: «Не допущу, чтобы меня убивали безоружным!» Демонстрация удваивалась и утраивалась. После Крымского моста присоединилось еще очень много людей».
В . Савельев вспоминает о прорыве, что многие ОМОНВцы сидели в сторонке, не мешая им:
«Мы видели также автобусы, набитые омоновцами, стоящие в сторонке, а молодые ребята из демонстрантов, человек 30-40, стояли, взявшись за руки, и давали возможность омоновцам выходить. Те убегали в подворотню, а напротив них стояла «толпа» из двадцати стариков, которые им что-то гневно кричали.»
Андрей Колганов вспоминает:
«ОМОН и милиция отошли в разные улицы, прилегающие к Белому дому и к мэрии, не оказывая никакого сопротивления. Часть омоновцев забаррикадировалась под въездным мостиком мэрии. Когда я к ним подходил, спрашивал, есть ли пострадавшие, они отвечали, что пострадавших у них нет. «
Спикер Верховного Совета Руслан Хасбулатов писал об этом так:
«У Крымского моста, в начале эстакады, как утверждают специалисты, можно было бы сдержать и рассеять толпу, какой бы многочисленной она ни была. Но заслон стоял почему-то уже в глубине моста. Видимо, исходили из того, что втянувшейся на мост толпе некуда будет рассеиваться (не с моста же прыгать!) — и она будет вынуждена прорываться сквозь кордон.
ОМОН встретил демонстрантов слезоточивым газом. Но это не остановило демонстрантов. Кордон на Крымском мосту прорвали так же легко, как и на Октябрьской площади. Тут же впервые зафиксировали и ошеломившее всех зрелище: часть ОМОНа бежит “со скоростью, удивившей даже быстроногих журналистов”.
Впечатление такое, отмечали наблюдатели, что бегущий ОМОН показывал демонстрантам, что делать дальше, чтобы они, упаси Боже, не остановились на полпути и не пошли “не туда”.
Разоружив омоновцев, демонстранты быстро пошли по Садовому кольцу. На площади у метро “Парк культуры” — подходящее место для того, чтобы блокировать движение демонстрантов, тогда они неизбежно будут расходиться. Такие попытки даже не были предприняты.
На Зубовской — еще одно аналогичное место. Но — тоже никаких попыток блокировать продвижение демонстрантов.»
Даже Р.Хасбулатов также утверждал, что прорыв демонстрантов через ОМОН был элементом провокации
Р.С. Мухамадиев пишет, что оказавшись в Белом Доме узнал следующее:
«Как потом выяснилось, участники запланированных на 3 октября митингов, «собирались мирными колоннами направиться к зданию Верховного Совета. … Депутатам об этом было известно заранее. Москвичи тоже загодя оповещены по телевидению и через местные газеты.
Следовательно, милиция и органы государственной безопасности имели время принять свои меры. Ничего неожиданного для них не было».
Это значит, что фактически руководство Белого Дома и управляло действиями народной колонны и прорывом, а их противники не могли не знать об их планах.
Но ельцинисты лгут и лгут очень глупо, они даже не потрудились согласовать свои действия с сообщниками в МВД и МБР, а те взяли и все разболтали. Но конечно это вполне объяснимо — чтобы хорошо лгать нужны хорошие мозги. Лгать сложнее чем убивать, для этого надо думать.
Взятие мэрии
Ответ на вопрос, кто послал людей на бойню 3 октября 1993 года сейчас хорошо известен — это Руслан Хасбулатов и Александр Руцкой. В этой ситуации важно другое, как они объясняют данный поступок?
Александр Руцкой занял простую тактику — заявил, что «ошибся», что его решения были серией спонтанных ошибок, но это все было потом.
Руслан Хасбулатов заявил иначе. В своих мемуарах «Великая российская трагедия» он пишет, что был против силовых акций, рассказывая так, что когда узнал о штурме мэрии:
«Минут через 10-15 бледный Баранников буквально заскакивает ко мне в кабинет, не доходя до стола, говорит: “Влипли, Руслан Имранович, — плохо дело, мэрию взяли”.
— Какую мэрию? — спрашиваю.
— Как какую, в Москве одна мэрия, — отвечает Баранников.
— Вы что, с ума сошли? Кто взял? Зачем?
— Александр Владимирович приказал. Сразу же после вашего ухода с балкона “Белого дома”.
— Но ведь мы никогда не обсуждали никаких планов по “захвату” мэрии, — кто надоумил вас? Это ведь очень мощный предлог для того, чтобы нас уничтожить.»
Он снова пишет, что был против всяких штурмов:
«Если бы я знал, что со стороны демонстрантов будут попытки “штурмовать” мэрию и “Останкино” — думаю, это легко можно было бы предотвратить. Стоило мне сказать об этом с балкона “Белого дома” — и весть эта разнеслась бы повсеместно. Но никто не обсуждал такой план в силу его абсурдности.
Теперь мэрию можно было легко взять штурмом. Было бы желание. Желание появилось после того, как из мэрии выстрелили по демонстрантам, прорвавшим омоновский заслон.
Люди рассвирепели — и бросились штурмовать, не ожидая приказов Руцкого. Это засвидетельствовано и тележурналистами, передававшими сообщения с места событий.
Когда из мэрии раздались выстрелы, демонстранты отхлынули, два человека было ранено. Причем стреляли не только по демонстрантам, но и по окнам “Белого дома».
В своих мемуарах Р. Хасбулатов пишет, что приказ на штурм мэрии и «Останкино» отдал А. Руцкой, а он (Хасбулатов) был против штурма мэрии, называя это «безумием» и предлогом уничтожить Верховный Совет
Причем он пишет, что якобы был не в курсе планов взятия «Останкино», что выглядит явной ложью бывшего спикера ВС
В 2013 году Хасбулатов продолжал отнекиватся, что он отдавал приказ штурмовать Кремль, вот этот диалог с ведущим «Радио свобода» Михаилом Соколовым:
«Михаил Соколов: Только Останкино не штурмуют.
Руслан Хасбулатов: Чем какой-то некий Баркашов или Макашов, генерал и прочее. Мне кажется, что те радикальные силы, о которых вы упоминаете, по сравнению с современными радикальными силами просто агнцы.
Михаил Соколов: Вот была эта публика, которая ходила с автоматами и поехала штурмовать Останкино. Вы считаете, это было действительно правильное решение, вы их не подталкивали к этому?
Руслан Хасбулатов: Вы прекрасно знаете мою позицию и почему-то задаете этот вопрос.
Михаил Соколов: Я для слушателей задаю вопрос.
Руслан Хасбулатов: Конечно, это была провокация. К сожалению, вокруг исполняющего обязанности президента ходило очень много людей, в том числе и засланных казачков. Конечно, они его провоцировали на экстраординарные поступки, действия.
Конечно, это была роковая ошибка. Если бы не было этой роковой ошибки, то ельцинисты должны были бы начать переговоры. Действительно, я ожидал, такой был план, все это закончилось бы мирным образом.
Михаил Соколов: Несмотря на то, что была занята мэрия?
Руслан Хасбулатов: Ничего не случилось, там захватили, конечно, я отругал как следует тех, кто это предпринял. После этой акции, я ведь специально созвал всех руководителей, министров, исполняющих обязанности, Руцкого и приказал в самой жесткой форме: не предпринимайте никаких действий.
Идите, занимайте свои ведомства, вы здесь в парламенте находитесь, вы не на своих служебных местах. Не вздумайте превращать парламент в какой-то очаг таких действий незаконных. Было очень много внушений сделано, но тем не менее, видите, когда произошли эти события, к сожалению, никто не спросил моего мнения, не только моего, но и моих заместителей.
Михаил Соколов: Вам приписывают слова, что вы призывали взять Кремль, заключить Ельцина в «Матросскую тишину».
Руслан Хасбулатов: Что значит призывал? Я требовал. Вы что, хотите, чтобы я отказался от своих слов?
Михаил Соколов: Им лучше было поехать в Кремль?
Руслан Хасбулатов: Я потребовал. Я сказал: президента мы отрешили от должности? Отрешили. Вас назначили вместо него? Назначили. Так идите, занимайте ваши кресла, что вы здесь болтаетесь в Верховном совете. Министру внутренних дел сказал: где ваше рабочее место? Идите, занимайте свое рабочее место. Министру обороны сказал: идите, занимайте свое рабочее место. Здесь законодатели, здесь не должно быть никаких посторонних людей. Вот что я требовал. Я должен был это требовать.
Михаил Соколов: А Кремль?
Руслан Хасбулатов: В Кремле сидел узурпатор, который был низвержен, низложен и его надо было задержать. Я потребовал этого, но не исполнили. Если были бы исполнители как следует на высоте, вот этой ситуации не было кровавой, все было бы осуществлено в назидание другим поколениям по закону, по конституции.
Михаил Соколов: Считается, что живым бы Ельцин не ушел от сторонников Белого дома.
Руслан Хасбулатов: Это я не знаю. Это все судьба, зависит от Всевышнего. И моя судьба висела, она зависела даже не от Ельцина, Ельцин отдал приказ – это известно всем, расстрелять меня, убить меня. Меня Бог уберег. Возможно, его уберег бы, я не знаю.»
Хасбулатов признался только в том, что именно он приказал ехать и занимать Кремль, убирая оттуда Ельцина, но отказывается от авторства плана взятия «Останкино»
Однако очевидцы того дня гласят однозначно — Хасбулатов активно выступал с поддержкой штурма мэрии и «Останкино». В книге И. Иванова «Анафема» приводятся свидетельство, которое я упоминал в прошлом посте, слова Р. Хасбулатова:
«Было принято решение немедленно идти на балкон и обратиться к пришедшим людям за поддержкой, в том числе просить оказать содействие в занятии зданий мэрии и гостиницы «Мир»».
Виталий Уражцев вспоминал следующее:
«Захожу в зал заседания съезда, меня все поздравляют, целуют. Я говорю надо идти на «Останкино». В «Останкино» Хасбулатов и Руцкой будут наступать.»
Прямо говоря Руслан Хасбулатов лгал, не остановил народ на пути к «Останкино», об этом немного еще расскажу чуть позже. Александр Руцкой же в тот момент сфокусировал именно на «Останкино».
В. Уражцев вспоминает, что в 15:40 он появился в кабинете спикера Хасбулатова и там был Руцкой. Он заявил:
«Ну, а теперь на Останкино».
Виталий Уражцев засвидетельствовал, что А. Руцкой в присутствии Р. Хасбулатова заявил о походе на Останкино уже в 15:40. Блокада Белого Дома была прорвана вот как 5 минут, а Руцкой уже говорил о взятии Останкино.
Но для начала надо было взять мэрию. Приказ взять мэрию был направлен генералу Б.В. Тарасову и генералу Альберту Макашову.
Сейчас бытует мнение, что Альберт Макашов был опасным радикалом, который сам рвался в бой и требовал это от других. На деле свидетельства тех дней говорят о обратном, Макашов был весьма осторожным и умным военным, который понимал что идти на штурм правительственных зданий очень плохая идея.
Защитник Белого Дома, генерал-полковник Советской армии А.М. Макашов вспоминает:
«3 октября,когда толпа от Смоленской площади, сметая все, скатилась к Верховному Совету и мэрии, Руцкой приказал строить «полк» защитников.
Нашли меня. Руцкой в своем стиле отдал мне приказ: «Надо развивать успех! Взять мэрию, Кремль, Останкино. Вперед, генерал!…»
Я знал соотношение сил и средств, количество оружия. Со злостью ответил: «Вы что, все охренели?!» (Немного покруче, конечно).
«Это приказ, генерал!» И матерясь, прыгая по железкам баррикад, с громкоговорителем я помчался вперед» – на штурм мэрии
Генерал А. Макашов был в шоке от требований А. Руцкого взять мэрию, но будучи человеком военным он привык жить по приказу и он возглавил отряд для взятия мэрии
Перед штурмом мэрии из сбежал весь штаб, во главе с градоначальником Лужковым, там тпеперь был штаб ГУВД. Публицист Лев Алабин взял интервью у одного из сотрудников милиции, находившихся в мэрии, предпочитающего сохранить анонимность, поскольку он стрелял по людям:
«Когда мы выгружались у мэрии, бэтээры, на которые мы возлагали надежды, на наших глазах снялись и уехали. Я примкнул к группе автоматчиков, мы стояли под пандусом, ведущим к мэрии. Сзади нас была стена. Мы в нее уперлись, и отступать было некуда, автомат я к тому времени уже собрал, он был готов к бою. Но отдышаться нам не дали. Они сразу поперли на нас. Мы были словно крысы загнаны в угол. Надеяться было не на кого. Было ощущение, что нас бросили, предали. От отчаяния мы стали стрелять.
Сначала над головами, потом волнообразно, очередями. Так, что часть пуль летела в толпу. Это было почти отчаяние. Толпа рассеялась. Я поднялся по лестнице, и вошел в мэрию. «
В здании мэрии уже были убиты сотрудники милиции, как оказалось снайперами:
«В вестибюле строились солдаты внутренних войск численностью до двух рот. Шла перекличка. Я подошел к их командиру, генерал-майору, сказал, что отбился от своих, попросил поставить задачу. Он сказал, чтобы я был при нем. В мэрии я видел много наших раненых, видел труп полковника милиции с разнесенным черепом. Потом, когда я писал рапорт, то установил время, когда мы открыли огонь, и когда был убит полковник. В принципе, наши пули могли его зацепить. Но, скорее всего это был снайпер.»
Вскоре началась атака на мэрию. Всего в взятии мэрии приняли люди Макашова, добровольцы, казаки, присоединившиеся к ним члены РНЕ и бойцы отряда «Днестр». Много ли у них было орудия? Ответ нет, всего по разным оценкам от 20 до 30 автоматчиков.
Александр Руцкой внимательно следил за развитием ситуации и позже вспоминал:
«Штурм здания, начался по двум направлениям».
Как выяснилось одна группа (баркашовцев) вооруженная 15 заряженными автоматами пошла штурмовать мэрию в лоб, а вторая безоружная во главе с генералом Борисом Тарасовым пошла в обход мэрии. С командиром Макашовым осталась группа вооруженных людей.
А. Макашов во главе отряда добровольцев перед мэрией
У отряда Макашова было не более 30 автоматчиков, которым был дан приказ ни в коем случае не открывать огонь, даже если станут стрелять по ним
Одна группа «с приданным ей небольшим отрядом вооруженных людей (в основном – баркашовцев со своим лидером)» побежала с матюгами штурмовать мэрию «в лоб», другая, безоружная, во главе с генералом Б.В. Тарасовым, направилась в обход мэрии, чтобы войти в нее с тыла.
Генерал Борис Васильевич Тарасов, ленинградец-блокадник, 40 лет отдавший службе Советской армии, с 1990 г. народный депутат РСФСР — РФ.
Считается что взятие мэрии было неплохо подготовленно. На деле Руцкой отправил брать мэрию почти безоружную толпу.
Автоматы были лишь у 20, в лучшем случае человек, а мэрию защищали сотни сотрудников ОМОН и МВД. Но они по указанию «свыше» почти все испарились. Оставалось лишь «вытурить» остатки.
Одна из двух групп бравших мэрию вообще не имела при себе огнестрельного оружия
Руцкой пишет:
«Я, лично проинструктировал отряды, отправлявшиеся на захват мэрии и гостиницы. Оружие приказал применять только в исключительных случаях«.
Дело в том, что стрельба по безоружным людям из мэрии не прекращалась, но министр обороны Ачалов требовал избегать поддаваться на провокации противника.
Игорь Иванов писал:
«Через минуту-другую после ухода построившихся на мэрию, раздался категорический приказ Руцкого и Ачалова:
«Огонь ни в коем случае не открывать?» Этот приказ наши ребята продублировали в открытом эфире с нескольких радиостанций на втором канале».
Есаул Князев, сопровождавший возглавлявшего группу баркашовцев Ю.В. Колоскова вспоминает:
«Мы побежали к мэрии, хотели подавить огневые точки, но по рации услышали голос Ачалова: «Ответного огня не открывать». Я открытым текстом крикнул в эфир, что из мэрии убивают людей, в ответ: «Ответного огня не открывать!».
Иванов в своей «Анафеме» далее поминает такое:
«У пандуса мэрии мы попали под автоматный обстрел. Опять стреляли очередями на поражение по площади, полной безоружных людей. Слышны были и гулкие очереди крупнокалиберного пулемета эмвэдэшного БТРа.
Из главного входа мэрии, высыпают два взвода эмвэдэшников со щитами. Выставив впереди себя шиты, они присаживаются за ними плотными цепями, и через пару секунд солдат за рядами сдвинутых щитов практически уже не видно… Демонстранты поднимаются по ближайшей к «Белому дому» лестнице на пандус мэрии и приближаются к цепи сидящих за щитами солдат.
Эмвэдэшники в упор по демонстрантам открывают автоматный огонь. «Щиты» забегают обратно в мэрию через главный вход. Стрельба по демонстрантам продолжается».
От парадных дверей мэрии, народ как ветром сдуло. Люди отхлынули назад. В кадре мелькает школьник со словами «Оружие надо!» и скатывается мимо нас вниз по лестнице.
Следом под очередями отходит пожилой пенсионер.
Дедушка разгневан и громко возмущается:
» Неужели нет гранат?! Гранатами надо…».
Последними, прикрывая демонстрантов, отходят два автоматчика.
Отбегающие от центральных дверей парни РНЕ вместе с несколькими своими командирами, отступая, делают несколько ответных очередей и одиночных выстрелов (на всех видеоматериалах зафиксировано в совокупности только 8-9 ответных выстрелов и короткие очереди с их стороны…
Выкрикивая приказ Ачалова: «Огонь не открывать!», мы укрылись слева у стены мэрии рядом с дверями «Кассового союза».»
Далее вспоминает депутат Р.С. Мухамадиев, следивший за ходом сражения:
«Не прошло и двух-трех минут, как семь-восемь парней, вооруженных автоматами, отделились от толпы, поднялись по ведущей к зданию мэрии пологой лестнице и кинулись на штурм закрытых изнутри дверей. Сразу было видно, что это – настоящие профессионалы.
Автоматы держат на уровне пояса. Стреляют короткими очередями и тут же отскакивают то в одну, то в другую сторону, делают перебежки…
У них такие замысловатые телодвижения, что диву даешься. С противоположной стороны по ним тоже стреляют. Но тех не видно, те бьют из засады. А эти – на открытой площадке.
В двоих из нападавших попали. Один упал лицом вниз и остался лежать без движения. Второй долго корчился, пытаясь встать. Но в него выстрелили еще раз, и он уронил голову на камень».
Наконец чтобы взять здание мэрии решили использовать технику — на нескольких машинах (двух грузовиках марки ЗИЛ) они начали таранить корпус здания, сумев выбить остеклененные стены. Во время тарана водители показали беспримерную отвагу, находясь буквально под обстрелом. Но никто из них не дрогнул, не сбежал, а выполнил свою задачу до конца.
Грузовики «ЗИЛ» таранят корпус здания мэрии
И. Иванов пишет:
«Водителей грузовиков расстреливали в упор – они остались живы просто чудом.
В этот момент, удается завести водовозку и она пытается под пандусом мэрии пробить ворота подземного гаража в здании СЭВ. Сбоку от нее из-под пандуса мэрии вырывается БТР (№ 432) и прорывается в сторону гостиницы «Мир», стреляя вверх. С его брони сыпятся заскочившие на него верхом ребята из группы «Север».
На кадрах видео-хроники видно, как солдаты МВД сами разбивают стеклянные стены мэрии с противоположной стороны и убегают через проломы».
В эти минуты, говорится в воспоминаниях Р.С. Мухамадиева говорится так:
«По дороге-мостику, сделанному, чтобы машины высокого начальства могли подъехать к самому зданию, поднялись три «Урала». Те самые, знакомые мне машины. Одна из них не успела даже развернуться, как ее ветровое стекло разбилось вдребезги, водитель уронил голову на руль и замер.
Вторая машина на большой скорости ударила носом в стеклянную дверь здания мэрии. Снова отступила назад, снова ударила.
И тут же замерла, больше не двигаясь. Водитель третьей машины оказался хитрее. Он развернул машину задом к зданию. И, двигаясь задним ходом, протаранил одну за другой стеклянные стены. Он почти напрочь разбил весь вход».
Демонстранты ворвались на первый этаж здания, в нем уже находились остатки сил ГУВД — силы которые еще недавно обстреливали митингующих вдруг прекратили огонь.
Демонстранты и бойцы отряда Макашова в вестибюле мэрии
Часть сотрудников милиции, покинула здание через оставшимся свободным пространство, разбив стекла
А. Черкасов позже вспоминал об этом так:
«В следующие минуты, все остававшиеся в мэрии сотрудники МВД покинули здание, разбив витринные стекла цокольного этажа. Они пересекли Калининский проспект – благо, напротив мэрии был промежуток между двумя группами демонстрантов, подтягивавшихся к Белому Дому, – и скрылись в переулках.».
Так что же случилось? Почему же сотрудники милиции вдруг прекратили огонь и оставили свои позиции? Ответ на самом деле прост — они получили соответствующий приказ, звучавший так:
«Не стрелять, отойти от объекта».
Началось отступление сил ГУВД, публицист Лев Алабин приводит свидетельство сотрудника милиции. Он говорил:
«Мы с офицерами прошли насквозь здания, и зашли во внутренний дворик. Тут с улицы стали стрелять. Грузовик протаранил вход. И вот что удивительно, тут бы и дать отпор, но солдаты по ротам стали выпрыгивать на улицу через стеклянную стену. Никакого сопротивления оказано не было. Мэрия сдалась без боя.»
Сотрудники милиции уходят из здания
В здании к тому моменту его взятия были еще остатки сил милиции, около десяти человек, еще несколько гражданских. Они засели на втором этаже. Альберт Макашов решил сам положить конец этой схватке и он поднимается выше на второй этажи предлагает им сдаться.
И. Иванов вспоминает об этом так:
«Приказав всем оставаться на месте», он один вышел «в лифтовый холл второго этажа» и «с мегафоном в руках» стал подниматься выше, «выкрикивая в мегафон:
«Сдавайтесь! Я, генерал-полковник Макашов, гарантирую вам жизнь. Выходите по одному и складывайте оружие!»
Оставшиеся внутри сотрудники милиции соглашаются. Так этаж за этажом здание было наконец взято сторонниками Верховного Совета. Среди гражданских захваченных в ходе взятия здания, оказался некто иной, как Алекса́ндр Па́влович Браги́нский, вице-мэр Москвы, которого Лужков оставил руководить пока его нет.
Сотрудники милиции спускаются на первый этаж
Задержанный сотрудник милиции, пострадавший при взятии здания мэрии
Задержанный сотрудник милиции, пострадавший при взятии здания мэрии
Сотрудники милиции, взятые в плен
Сотрудники милиции, взятые в плен
После выхода сотрудников милиции, члены отряда Макашова и демонстранты поднялись на верхние этажи, проверив все здание.
Члены РНЕ выходят из лифта на одном из этажей здания
Альберт Макашов поднялся на трибуну и заявил с всей присущей ему жесткостью и прямотой:
«Теперь нет ни мэров, ни пэров, ни херов!» https://youtu.be/tl2G6zARPbg?si=gY7OTVkCOjhoBJ5K
Вскоре ровно также без сопротивления сил МВД была взята и гостиница «Мир». Ни ее, ни мэрию никто штурмом не брал. Но потом СМИ подконтрольные Ельцину, начали публиковать ложь о том, что был настоящий штурм с применением силы со стороны нападавших.
Запах крови
Когда мэрия была взята, руководство Белого дома сразу же потребовало взять «Останкино». Это требовали А. Руцкой и Р. Хасбулатов. С ними идти на «Останкино» агитировали штатные провокаторы, вроде Виктора Аниплова. Именно этого так долго ждали в ельцинском штабе.
Александр Коржаков писал о том что он делал после взятия мэрии:
«Примерно в половине пятого позвонил М.Н. Полторанин. Он застал меня в кабинете Барсукова — Михаил Иванович давал распоряжения по усилению охраны Кремля, вызывают полковых офицеров и проводил с ними инструктаж.
Специальное подразделение «Альфа» по боевой тревоге тоже прибыло в Кремль. Мы собрали командиров группы и провели совещание прямо на улице, во дворе «Арсенала», предупредили их о возможном штурме Белого дома. Настроение командиров было боевым. Дружно обещали выполнить приказ президента.
Полторанин настаивал на объявлении в Москве чрезвычайного положения.
Я тут же позвонил в Барвиху. Ельцин сам взял трубку.
— Борис Николаевич! Мы изучили обстановку, посоветовались и обращаемся к вам: необходимо сейчас же объявить о введении чрезвычайного положения в столице и дать об этом информацию по радио и телевидению.
— Давайте действуйте, я согласен. Скоро буду в Кремле.»
Борис Ельцин вспоминал, что именно в этот час решил подавить мятеж «бандитов» грубой силой, он писал:
«Потом было много разговоров, что президент растерялся. Что он потерял нити управления, что его просто никто не слушался. Терпеть не могу оправдываться, да и обижаться на эти упреки, по крайней мере, глупо. Людям нужны внятные объяснения бездействия властей. Президент тем более отвечает за то, что в течение нескольких страшных часов москвичи не могли понять, будет их кто-то защищать от вооруженных бандитов или они останутся против фашистов с автоматами один на один.
Но не было у меня растерянности. Не было ни секунды замешательства или неуверенности.»
Ельцин далее пишет о своем решении:
«Ерин в нескольких словах доложил, как шла организованная атака на его людей, как под натиском вооруженной толпы милиция вынуждена была отступить, где-то и разбежаться. Он с плохо скрываемым волнением рассказывал, как сотрудников милиции, которым все время строго говорили: на провокации не реагировать — да они и заступали на дежурство без боевого оружия, — избивали, издевались над ними, срывали с них форму, шинели.
Договорились, что теперь милиция будет действовать решительно, при необходимости пуская в ход боевое оружие. После того, что случилось — никаких компромиссов, никаких переговоров. Все бандиты должны быть схвачены, все организаторы вооруженного бунта — арестованы.
Грачев сообщил, что войска в любую минуту готовы прийти на помощь милиции, что он уже переговорил с рядом командующих, командиров полков и дивизий. В полной боевой готовности соединения готовы войти в Москву, чтобы защитить законную власть.»
Итак, Ельцин получил столь долгожданный предлог для применения силы между взятием мэрии и попыткой взять «Останкино». Так как же готовилась самая важная часть провокации — останкинская бойня?
Официальная версия события — штурм телецентра «бандитами», убийство ими бойца «Витязя», что послужило поводом для ответного огня. Отряд «Витязь» примчался незадолго до начала штурма и спас телецентр с сотрудниками. Эту официальную версию поддерживает бывший директор «Останкино» Вячеслав Брагин.
Брагин рассказывает, как его телецентр остался без охраны перед толпой «вооруженных до зубов бандитов»:
«В критическую минуту, мне сообщили, что нас охраняют всего лишь 14 сотрудников милиции и лишь потом назвали цифру 45. Но тут же выяснилось, что и 45 нет: многих сотрудников милиции почему-то не оказалось на своих местах.»
Брагин конечно же лгал. Поскольку это была сознательная провокация — об готовящемся штурме знали не только сотрудники МВД, но и руководство телецентра во главе с Вячеславом Ивановичем Брагиным. Они решили отпустить по домам часть работников, С. Чарный в книге «Тайны октября1993-го» приводит такие свидетельства:
«В 16.00 большинство сотрудников ТВ было отпущено по домам».
Также он пишет такое:
«Руководители телецентра знали о готовящемся штурме уже в три – четыре часа дня.»
Напомню, что телецентр «Останкино» был крупнейшей вещательной площадкой страны, находящийся на ул. Академика Королёва, 12.
В этот день 3 октября казалось бы ничего не предвещало ужасной развязки, был 98-й день рождения Сергея Есенина.
По этому поводу должна была состоятся передача «Русский дом», куда была приглашена поэтесса Нина Карташева. Она приехала туда около 16:45, а эфир должен был состоятся в 18:50. Но на ее удивление ее в здание не пустили, она вспоминает так:
«Телецентр, был весь обнесен металлическими заграждениями, и в проходах стояли военные в пятнистой форме и касках, вооруженные автоматами.»
Свидетельство Н. Карташевой значит лишь одно — в 16:45, когда сторонники Верховного Совета лишь отправлялись в телецентр, он уже был превращен в неприступную крепость. И те люди, что встретили поэтессы вовсе не были бойцами «Витязя», они туда приедут позже. Они готовились — готовились встретить сторонников парламента.
Вячеслав Брагин осведомленный о том, что случится в 16:00 звонил министру ВД Виктору Ерину и тот его заверил что все на контроле, такими словами:
» Команда уже дана, силы направлены, все будет в порядке».
Так сколько же сотрудников МВД охраняло телецентр «Останкино»? Много позже министр обороны Грачев скажет, что телецентр был защищен основательно:
«Останкино защищали 400 военнослужащих ВВ и спецназ ВВ (пресловутый «Витязь»), 6 БТРов, а с начала боевых действий подошли еще 15 БТРов и 100 человек милиции. Никакой катастрофической опасности не было».
Руслан Хасбулатов вспоминал:
«Так, П.Грачев сказал, что “Останкино” защищали 400 военнослужащих внутренних войск (ВВ) и спецназ ВВ (пресловутый “Витязь”), 6 БТРов, а с начала боевых действий подошли еще 15 БТРов. (*6)
Даже по Грачеву получается 21 бронетранспортер! Но мне по разным источникам, сообщили, что БТРов было не менее 30 единиц»
Следственная комиссия генеральной прокуратуры выявила наличие в телецентре нескольких крупных вооруженных отрядов.
Вот из рассказа следователя Л. Прошкина:
«Телецентр штурмовали 20 человек, вооруженные автоматами и одним гранатометом, а защищали 900 военнослужащих и милиционеров и 24 бронетранспортера.
После «взятия» здания мэрии, которое без какого-либо сопротивления было сдано правительственными силами, сторонники Верховного Совета на захваченных у внутренних войск автомобилях и пешей колонной двинулись в Останкино для захвата телецентра и предоставления руководителям Верховного Совета возможности выхода в эфир.
Руководство МВД РФ, узнав об этом, направило подкрепление к телерадиокомплексу, и без того охранявшемуся по усиленному варианту. В Останкино был выдвинут отряд «Витязь» — подразделение специального назначения внутренних войск МВД РФ. Свыше ста бойцов «Витязя» на «бэтээрах» двигались от Белого дома к телецентру параллельно сторонникам Верховного Совета. Обе колонны видели друг друга. Движение колонн на протяжении пути от Белого дома к телецентру отслеживалось службами ГАИ.
…………………………….
3 октября 1993 года охрану комплекса зданий телецентра «Останкино» обеспечивали 87 сотрудников 4-го отдела Управления охраны ГУВД города Москвы. На вооружении они имели 84 пистолета и 37 автоматов с соответствующим количеством боеприпасов. Имелись необходимые средства связи, индивидуальной защиты, спецсредства. Им были приданы 20 военнослужащих в/ч 3179, вооруженных 19 автоматами и пистолетом.
По настоятельным просьбам руководства телецентра для оказания помощи в охране комплекса зданий командующий внутренними войсками МВД РФ прислал в Останкино дополнительные подразделения МВД. Около 16 часов 30 минут туда прибыли 84 военнослужащих в/ч 3641, не имевших, однако, огнестрельного оружия. У бойцов были бронежилеты, каски и резиновые палки.
В 17 часов, практически одновременно с колонной Макашова, по непосредственному приказу руководства внутренних войск к телецентру на шести «бэтээрах» прибыли 105 вооруженных штатным вооружением военнослужащих отряда специального назначения «Витязь» под руководством командира части. Вместе с ними прибыли 14 человек из в/ч 317а, вооруженных автоматами.
Войдя в здание аппаратно-студийного комплекса-1 (АСК-1) со стороны пруда, бойцы заняли оборону у дверей 17-го подъезда, соорудив преграды, блокировав вход с помощью столов, сейфов и других подручных средств. «Бэтээры» были расставлены вокруг здания и заняли круговую оборону.
Вскоре после 17 часов прибыли 23 сотрудника 3-го отдела Управления охраны, имевшие на вооружении 23 пистолета и один автомат.
К 18 часам в телецентр прибыли 31 сотрудник ОМОНа Московского УВД на железнодорожном транспорте, вооруженные 27 автоматами и тремя пистолетами.
В 18 часов 30 минут к комплексу зданий телецентра прибыли 111 военнослужащих в/ч 3641 во главе с командиром части. Вместе с ними приехал заместитель командующего внутренними войсками МВД РФ генерал Голубец П.В., принявший командование на себя.»
Материалы генеральной прокуратуры дают приблизительный подсчет находившихся в телецентре силовиков:
«Таким образом, к 19 часам охрану комплекса зданий ТТЦ «Останкино» несли не менее 480 сотрудников милиции и военнослужащих внутренних войск, значительная часть — омоновцы и спецназовцы. На вооружении они имели не менее 320 автоматов, пулеметов, снайперских винтовок, 130 пистолетов, 12 гранатометов, в том числе и ручной противотанковый гранатомет РПГ-7, при достаточном количестве боеприпасов. У них было шесть бронетранспортеров, штатные средства связи, индивидуальной защиты, специальные средства.
Общее руководство осуществлял заместитель командующего внутренними войсками МВД, располагавший соответствующими полномочиями.»
Итак, в «Останкино» было около 480 сотрудников, среди них 320 автоматчиков, 130 бойцов с пистолетами, 12 с гранатометами и 1 с противотанковым гранатометом. Этой маленькой армии противостояло несколько сотен безоружных демонстрантов, среди которых лишь 20 имели автоматы.
Однако из этой почти 500-сотенной армии бойцов не всем выпала «честь» устроить кровавую бойню перед телецентром «Останкино». Такое могли поручить лишь людям готовым много и охотно убивать, убивать всех — вооруженных противников, безоружных мужчин, женщин стариков, всех без исключения. И такой отряд нашелся.
Около 16:05 зам. министра внутренних дел, командующий внутренними войсками МВД Анатолий Куликов отдал приказ командиру отряда специального назначения «Витязь» Сергею Ивановичу Лысюку передислоцироваться в «Останкино».
Тут надо понимать что кровавая провокация в «Останкино» — кульминация всей спецоперации ельцинистов против Верховного Совета. Они не могли положится на случай или удачное стечение обстоятельств, такие дела разрабатываются в мельчайших деталях.
Провокаторы должны были быть на 100% уверены, что выбранные ими на роль палачей люди, точно исполнят задуманное. Это значит, что Сергей Лысюк и бойцы «Витязя» заранее дать твердое согласие на осуществление массового убийства безоружных граждан.
Сотрудник милиции, на которого ссылается Л. Алабин тоже видел путь «Витязей» и вспоминал о них, видел их когда они ехали в «Останкино»:
«Видел я и ребят из “Витязя”. Они сидели на броне спокойные. Расслабленные. Всё им по фигу, что скажут, то будут делать, нервов нет. Прикажут стрелять в толпу, станут стрелять. Так потом и произошло.»
Лысюк готовя страшную бойню специально подбирал в состав отряда «Витязя» так, что почти все будущие останкинские палачи были родом из Сибири, они почти не имели сязей в столице.
В материалах прокуратуры об этом говорится так:
«Все, кто участвовал в этих страшных событиях, оказались приезжими из Сибири. И все они были уволены буквально через неделю после тех событий. Многие спились. Единицам удалось устроиться в частные охранные предприятия, остальные связались с бандитами.
Причем сценарий у всех был примерно такой. Боец возвращается домой, в скором времени у него появляется машина, затем квартира… А потом он попадает за решетку.»
После расстрела Лысюк просто выкинет участников бойни из «Витязя» как отработанный материал
Можно добавить, что место бойни было выбрано наверное не случайно, уж много всякого плохого и даже мистического тут пороисходило.
Как свидетельствует персонал телецентра в октябре 1993 года за несколько дней до кровавой бойни возле телецентра поздно вечером явилась странная бабка и все норовила мимо охраны прошмыгнуть. Задержал охранник старуху:
“Куда без пропуска?”
А она носом шмыгнула и говорит:
“Кровью здесь пахнет!”
Путь на бойню
После того как была взята мэрия, командир отряда Верховного Совета Альберт Макашов приказал остановить взятие любых правительственных учреждений и спросил дальнейшей задачи. Александр Руцкой начал требовать похода на «Останкино», Руслан Хасбулатов его поддержал.
Руцкой заявлял так об этом:
» Увидев толпы народа, руководство телецентра капитулирует. А если оно не сделает этого, демонстранты пойдут на штурм телецентра, и никто не посмеет в них стрелять.»
Илья Константинов вспоминает:
«Когда я подошел к Руцкому, он сказал, что надо ехать в телецентр. Цель — добиться предоставления прямого эфира для обращения к нации».
На Руцкого не повлияло мнение министра обороны В. Ачалова и генерала Б. Тарасова, которые были против этого дела. По словам И. Иванова, Б. В. Тарасов вышел к добровольцам и недовольно заявил:
«Есть приказ Руцкого идти в «Останкино» и добиться передачи на всю страну обращения парламента к гражданам России».
Иванов пишет, что мнение военных фактически не учли, рассказывая так:
«Тарасов выходил на улицу из 24-го подъезда через штаб Ачалова, то шел с довольно-таки унылым выражением лица», а на предложение Ачалова остаться ответил, что это невозможно – у него личный приказ Руцкого».
Генерал А. Макашов приказал до получения приказа не двигаться. Выйдя из мэрии, А. М. Макашов приказал:
«Внимание! Ни одна машина отсюда выйти не должна. Водителям выйти из машин, заглушить двигатели. Старших машин прошу подойти ко мне».
И. Иванов так вспоминал об этом:
«Выйдя из дверей мэрии, на улице рядом с Новым Арбатом увидели нетерпеливо поджидавшую нас уже знакомую колонну военных автомашин с москвичами-демонстрантами, отправляющихся в «Останкино».
Прозвучала команда: «Окружить генерал-полковника!», и мы взяли Макашова в плотное кольцо. Люди на улице скандировали: «В Останкино! В Останкино!».
Отменять приказ Руцкого о выезде демонстрантов в телецентр, конечно, и в голову бы не пришло, тем не менее вместе с Макашовым мы задержали их отправку до получения подтверждения приказа Руцкого (на выдвижение в «Останкино»)».
Руцкой активно толкал людей на «Останкино», а за его решениями стоял спикер Р. Хасбулатов, который до последнего отрицал свою причастность к данному мероприятию. Выступая на «Радио Свобода» в 2014 году Хасбулатов имел там диалог с Александром Черкасовым, вот его текст.
«Александр Черкасов: Руслан Имранович, почему вы не остановили людей у Белого дома? Почему?
Руслан Хасбулатов: А как остановить?
Александр Черкасов: Выйти на балкон и сказать: «Все!».
Руслан Хасбулатов: Которые пошли на «Останкино»?
Александр Черкасов: Которые еще не пошли…
Руслан Хасбулатов: Я же сказал. Вы поймите, движение на «Останкино» случилось мгновенно.
Александр Черкасов: Оно случилось не мгновенно!
Руслан Хасбулатов: Оно случилось спонтанно. Их сразу же повели. Это уже был, очевидно, подготовленный сценарий. Как только они прорвались, я же говорил, ко мне в кабинет заскакивают депутаты, мы обнимаемся, а через полчаса мне сообщают, что вся эта толпа людей двинулась на «Останкино».
Руслан Хасбулатов заявлял, что люди поехали в «Останкино» спонтанно, у него не было возможности их остановить, но сейчас известно точно, что Хасбулатов говорит неправду
Сейчас установлен точно — толпа двигалась не спонтанно, это случилось сначала после призывов на митинге занять мэрию и «Останкино», а затем после взятия мэрии отряд Макашова ждал подтверждения приказа на взятие «Останкино». Значит Хасбулатов не мог не знать об этом решении, ведь он принимал его с Руцким, как это подтверждают очевидцы.
Приказ двигаться на «Останкино» все таки был получен, а около 16:50 возле мэрии появился Илья Константинов, посовещался с Макашовым и сказал добровольцам:
«Сейчас будут поданы машины для желающих ехать в Останкино.»
А. Макашов не двигался до подтверждения приказа А. Руцкого, а значит все доводы о «спонтанности» похода на «Останкино» являются ложью
На фото в руке он держит радиотелефон, по которому он и получал приказы из белого Дома
Они сели на два автомобиля ГАЗ-53. Свидетельствует А. Залесский, видевший такое:
«Трофейные машины начинают наполняться добровольцами. Грузовики с порванным брезентовым верхом и разбитыми стеклами кабин, автобусы, битком набитые молодежью, опьяненной воображаемой победой, отъезжают без всякого порядка. Из окон торчат красные и монархические знамена».
Присоединившийся к колонне Виктор Анпилов далее пишет:
«Грузовики, автобусы под Андреевскими и Красными флагами,– ждали нас… под мостом на Садовом кольце. «Блокада прорвана, – кричали нам с грузовиков. – Мэрия взята! Вперед, на Останкино!»
Даже если бы я скончался в этот момент… опьяненный радостью первой победы, народ не заметил бы этого. Не спрашивая позволения, десятки дружеских рук подняли меня и я, песчинка народного восстания, полетел в кузов грузовика.
Упал на колени Ильи Константинова. «Витя! – кричал Илья, пытаясь обнять меня в давке кузова переполненного людьми. – Мы им вмазали! Ты бы видел, как они бежали! Ельцину – конец! Едем брать Останкино. Колонну ведет Макашов!»».
Анатолий Грешневиков вспоминает:
«Руцкой был запрограммирован. Действия Руцкого предвидели. Сценарий сработал. Отдан приказ: «На Останкино!»
И машины, автобусы рядом – с ключами зажигания – на этот случай оставлены, припасены – садись и поезжай, выступай на телевидении.»
Хорошо видно что большая часть демонстрантов безоружны
Руцкой отдавший приказ заявлял, что в этот момент около 16:50, заявлял, что не знал о том, что в телецентре ловушка.
Он говорил:
«Кто же… знал, что там нас уже ждали?»
Именно в эти первые минуты в Белый Дом поступила информация о том, что в «Останкино» направляется вооруженный до зубов отряд «Витязь». Об этом стало открыто известно из источников СМИ, западных CNN, опубликовавших репортаж об этом, с текстом:
«На защиту Останкино направлены подразделения «Витязя».
В Белом Доме были осведомлены о том,что в «Останкино» отравился «Витязь» и против них готовится провокация
Есть еще одно свидетельство, так член Исполкома ФНС Н.О. Сорокин рассказывает, что их предупреждали об ловушке, офицер милиции, не назвавший свою фамилию. Он заявил так:
» МВД готовит у телецентра серьезную операцию с угрозами перенести ее на Дом Советов.»
Итак, около 17:00 информация о том, что в «Останкино» устроена ловушка у Белого Дома была. Но никто о ней почему-то не предупредил отряд А. Макашова. Сам Руцкой признает факт того, что готовится провокация и он объяснял почему не предупредил об этом колонну людей, ухавших в «Останкино»
Руцкой рассказывал такое:
«Предупредить уехавших в «Останкино» о том, что против них санкционировано применение оружия, можно было только одним способом – послать связных, что я и сделал».
Все бы ничего — но дело в том, что никто этих связных ни по дороге, ни уже возле телецентра не видел. Это все странно, во первых учитывая время и расстояние Руцкой мог целых 3 раза успеть предупредить колонну А. Макашова о том, что в «Останкино» ловушка.
А во вторых — у А. Макашова был радиотелефон, по которой он держал связь с штабом. Есть тексты переговоров по ней, в том моменте, как Макашов отправился на телецентр:
«Первый, первый, я девятый, дай мне немножко подмоги, я пойду на башню. То есть брать «Останкино»».
Более того, сам спикер Р. Хасбулатов в своей «Великой российской трагедии» прямо пишет, что с колонной Макашова была радиосвязь, причем он проговорится об этой важной детали, когда будет рассказывать как он узнавал о бойне в «Останкино», но об этом позже.
А. Руцкой утверждал, что получил сообщение о ловушке в «Останкино» и отправил связных к колонне, однако их (связных) почему-то никто так и не увидел
И зачем надо было посылать связных, если у Макашова собой был радиотелефон? Почему по нему их никто не предупредил?
Итак, колонна добровольцев Альберта Макашова ехала в ловушку. Позже ельцинисты станут утверждать, что в эти минуты была кульминация — когда власть оказалась «перед чертой» потери контроля над Москвой.
Зам. министра ВД и командующий внутренними войсками А. Куликов вспоминает:
«Я понял, что сегодня произойдет. Я понял, что сегодня будут штурмовать мэрию, штаб, где находятся наши офицеры, я понял, что сегодня будет взято «Останкино», что наступил кульминационный момент. А у нас нет сил. Личный состав дивизии Дзержинского в милицейской форме – у них есть такая специальная форма для оказания помощи линейной милиции, городской милиции – и с дубинками. Каска, шинель, бронежилет и дубинка.
Ни оружия, ничего нет.
Я понял, что сегодня будет город взят, а его некому оборонять. Конечно, мы охраняли, у нас 53 объекта были под охраной войск, 11 ядерных объектов были под охраной войск. И нужно было вернуть дивизию от Белого дома, когда я уже увидел, что они прорвали все цепочки, которые мы пытались поставить, милиция пыталась поставить, их уже прорвали и захватили мэрию. Нужно было срочно вернуть дивизию в пункт постоянной дислокации, в Реутов, посадить на броню, вооружить и вернуть в город, чтобы не допустить бандитизма и массовых погромов на территории Москвы.»
Куликов говорит о захвата Москвы «бандитами», умалчивая о том, что у него под контролем были тысячи вооруженных до зубов бойцов ВВ, не испытывавших проблем ни с оружием, ни с транспортом. Все очевидцы (даже ельцинисты) и фото-видео документы говорят о том, что Москва была напичкана вооруженными солдатами внутренних войск
А. Куликов заявит, что власть была под угрозой потери контроля над Москвой, об страшных вооруженных до зубов бандитов
Рассказывая эту страшилку, он умолчит об том факте, что его ВВ противостоял «страшный противник» с всего 30 автоматами
Итак, колона белодомовцев ехала в «Останкино» на не просачивалась к Белому Дому, а ехала самой обычной дорогой. По этой дороге было полно ОМОНОВцев и сотрудников ГАИ, но никто их не останавливал. Когда у ГАИ-шников спрашивали почему их никто не остановил, они отвечали — приказа не было, приказ был пропустить их.
Следователь ген. прокуратуры Леонид Прошкин вспоминает:
» Автомобильную колонну сторонников Верховного Совета возглавлял генерал Макашов на «трофейном» милицейском «уазике». Его личная охрана и группа «Север» ехали на одном из автомобилей, захваченных у подразделений внутренних войск. На автомашине ехали Константинов И.В. и Анпилов В.И.
В распоряжении у Макашова было около 20 человек, вооруженных автоматами. Кроме того, к группе «Север» примкнули молодые люди, которые везли с собой отобранный у омоновцев гранатомет РПГ-7 и два выстрела (гранаты) к нему.
Сотрудники госавтоинспекции по указанию своего руководства при проходе колонн по маршруту обеспечивали безопасность движения.
21-е отделение ГАИ пыталось выставить на перекрестках Новомосковской с проездом Дубовой рощи, проезда Дубовой рощи с Ботанической, Ботанической с 1-й Останкинской, 1-й Останкинской с Новомосковской заградительные «ежи», но опоздали.»
Вот эту колонну генерал МВД Куликов счел способной «захватить» Москву, хотя остановить ее могли обычные наряды ГАИ, но они получили приказ пропустить их
По свидетельству И. Иванова они ехали так:
» Миновав площадь Восстания, впереди за «Планетарием» «на подходе к метро «Маяковская» сторонники парламента увидели, что «Садовое кольцо забито БТРами со знакомой эмблемой и грузовиками с вооруженными солдатами.»
Сотрудник милиции, на которого ссылался Лев Алабин рассказывал:
«Мы прошли переулками, и стали грузиться в автобусы. Те, у кого были автоматы, и все офицеры, образовали коридор, по которому шли в автобусы солдаты. Я был в группе автоматчиков. В автобусе генерал усадил меня рядом с собой и стал подробно расспрашивать о ходе столкновений. Я ему все рассказал, что вы уже знаете. Мы выехали на Садово-Кудринскую, здесь нас встретило 12 бэтээров. Потом подъехало еще несколько. Собирались огромные силы. Несколько минут мы стояли.
Я грешным делом думаю, что сейчас где-то разрабатывается план, вот-вот мы будем отбивать мэрию. Но ничуть не бывало, мы продолжаем отступать. Бэтээры тоже развернулись и поехали с нами. Скоро нас догнали автобусы с боевиками. Они направлялись в Останкино. Мы ехали по Кольцу все вместе, вперемешку.
В принципе, остановить их можно было одной очередью. И тогда бы штурма Останкино не было. Но приказ не поступал, и мы просто глазели на тех, кто захватил наши автобусы, и мчался, обгоняя бэтээры брать “эфир”.
По пути колонну белодомовцев могли остановить части омсдОН (дивизия им. Дзержинского). И хотя дзержинцы не мешали проезду, колонна увидев их остановилась.
И. Иванов позже так об этом писал:
«…Выхожу из машины, Скрещиваю руки над головой и кричу дзержинцам, что «война окончена» и что государственный переворот Ельцина провалился. Наша растянутая колонна подтягивается, и голова ее останавливается. Сейчас колонна будет либо блокирована, либо в упор расстреляна».
Однако дзержинцы просто пропустили колонну. Как свидетельствовал автор «Анфемы» командир дзержинцев получил приказ пропустить колонну. Да вообще — за то время пока колонна двигалась в телецентр, ее могли остановить буквально где угодно — прострелив колеса машины, перегородив дорогу грузовиками войск МВД, открыв предупредительный огонь или вообще просто расстреляв их. Но ничего этого не было сделано.
Если их пропускали — значит ельцинисты хотели, чтобы колона добралась до «Останкино», чтобы там их расстрелять. Все это была тщательно спланированная провокация, где все пути вели к самому страшному — кровавой бойне в «Останкино».
Виктор Анпилов свидетельствовал о движении колонны:
«Постовые ГАИ отдают нам честь и указывают жезлом в Останкино: «моя милиция меня бережет»! Полная эйфория…
……На проспекте Мира мы обогнали остановившуюся армейскую колонну бронетехники. Солдаты и офицеры доброжелательно приветствовали нас.»
Виктор Анпилов писал, что ГАИ-шники и военные доброжелательно приветствовали их и пропускали к телецентру
В руководстве МВД также были люди, считавшие, что это была все сплошная провокация. Касаясь событий 3 октября 1993 г., бывший начальник Московского уголовного розыска Ю. Г. Федосеев в своей книге «Записки начальника МУРа» пишет:
«Я не могу отделаться от мысли, что происшедшее было заранее спланировано. Своими действиями по «зачистке» Октябрьской и Смоленской площадей мы привели сторонников Верховного Совета в бойцовское состояние, малочисленные кордоны на пути их шествия только раззадорили манифестантов… легкость деблокирования «Белого дома» подтолкнула поднять лежащую у ног победу… А дальше вдолбленный с детства стереотип — почта, телефон, телеграф, отождествлявшийся с останкинским телецентром…»
Нач. МУРА Ю. Федосеев прямо называл все произошедшее спланированной провокацией сил МВД, которые намеренно привели демонстрантов к «Останкино»
В то время как колонна Макашова двигалась к «Останкино», туда же двигалась и колонна БТР «Витязя»
«Руководство МВД РФ, узнав об этом, направило подкрепление к телерадиокомплексу, и без того охранявшемуся по усиленному варианту. В Останкино был выдвинут отряд «Витязь» — подразделение специального назначения внутренних войск МВД РФ. Свыше ста бойцов «Витязя» на «бэтээрах» двигались от Белого дома к телецентру параллельно сторонникам Верховного Совета. Обе колонны видели друг друга. «
Колонна «витязей» следовала совсем рядом от колонны белодомовцев
Будущие палачи «витязи» машут своим будущим жертвам в колонне сторонников Верховного Совета
В материалах прокуратуры четко прослеживается контроль за поездкой колонны:
«Движение колонн на протяжении пути от Белого дома к телецентру отслеживалось службами ГАИ.
По свидетельству очевидцев будущие жертвы и их палачи даже перекликивались друг с другом
«Они даже перекрикивались, махали друг другу руками — все очень миролюбиво.»
Около 17:45 колонна сторонников конституции подъехали к телецентру «Останкино».
Виктор Аниплов запишет:
» Но вот и телецентр в Останкино.»
ПРИМЕЧАНИЯ:
- 30 лет на дату написания статьи - примечание Автора сайта
- Заключение Конституционного Суда Российской Федерации о неконституционности действий президента (в связи с его указом №1400) - примечание Автора сайта
